Хватит! Этой лестной патоки… Знаю, к чему он меня подводит. Чего хочет… но те слова, что я собираюсь произнести, надо говорить в лицо. Я обернулась: узкое лицо, точеный нос, остро вылепленные скулы, до ужаса упрямый подбородок, каштановые с белыми прядями волосы, светлые глаза… Но… в них не стужа. Огонь и страсть расплавленного серебра. Я обожгусь…
— Вы знаете альвов, Риина. Думаю, прекрасно понимаете, что я не отступлюсь. Так или иначе, вы будете моей, — взгляд Нейтиреля стал давящим. Серьезным. Мрачная решимость и уверенность в успехе. — Только вы можете решить, кем я стану для вас… Мучением? Или же… спасением…
Как он самоуверен. Даже нагл. Но прав… Да, совершенно не похож на Сойварраша. Иной. Не заставляет. Не приказывает. Просто… Возводит стены и приманкой заставляет войти в ловушку, а потом предлагает выход из нее. За символическую плату. Душу. На крайний случай, тело. Он показал мне, каким он может быть. Хорошим, но есть другая сторона. И я смогу познать ее в полной мере, если откажу. Если откажу…
Я подошла к нему. К чему бежать? Ноги приведут меня назад. Сняла серьгу. Освобождаясь от прошлого. Осыпавшихся серым пеплом клятв и обещаний. Взяла мужчину за руку. 'Не думай… Что ты получишь все так легко. Ведь за мечту положено бороться'. Вложила украшение в раскрытую ладонь.
— Попробуй, — прошептала, — спасти меня…
И ушла. Не оборачиваясь. Глупо улыбаясь. С разорванным от счастья сердцем — лопнули оковы льда. Склеенной душой — растворились грубые ранящие чувства нитки.
Знаю. Он не последует за мной. В этот миг. Но будет позже, и тогда… Мы сыграем с ним. В забавную игру, где победителей не судят, а побежденные садятся на престол. Игру, что многие зовут столь обыденно… Любовью.
А далеко на островах белокурый мальчик, стоя на вершине скалы, бережно прижимая к себе похожую на него девочку, тихо сказал, вытирая мокрые щеки:
— Скоро у нас будет папа… Ведь дети не должны расти без отца, правда?
И мириадами звезд ему улыбнулся сам мир.
Конец.
