ее надо знать детально. Командование Красной Армии принимает серьезные меры по усилению своего военного присутствия на Кавказе. Созданы два полнокровных военных округа, Северо-Кавказский и Закавказский, оборудуются военно-морские базы в Новороссийске, Батуми и на Каспии. Требуется по-новому организовать работу военной разведки на кавказском направлении, чтобы иметь возможность более квалифицированно отслеживать дислокацию воинских частей РККА, их оснащение боевой техникой и средствами связи, меры военных и гражданских властей, имеющих значение для боеготовности. Генштаб должен быть готов к любому развитию событий, остальное решать политическому руководству. В этом смысле совершенно очевидна недостаточность турецких агентурных позиций на советской стороне, которые могли бы быть источником всесторонней информации.
В этом деле, как показывает жизнь, не последнюю роль могут сыграть возможности здешней кавказской эмиграции. По крайней мере, у ее руководителей есть довольно регулярные связи со своими родными местами, частенько туда под разными прикрытиями выезжают эмиссары для решениях своих эмигрантских дел, что вполне хорошо корреспондируется с потребностями Генштаба. А события в некоторых местностях Кавказа разворачиваются так, что принуждают власти задействовать для их успокоения не только внутренние войска, но и регулярную армию. Кое-какая интересная информация на этот счет имеется.
Судя по тому, что к этой теме проявляют повышенный интерес посольства некоторых стран, не говоря уже о военных атташе, аккредитованных в Анкаре, в западных столицах также стремятся быть в курсе дела. Правда, дипломаты избегают каких-либо официальных обращений, предпочитая конфиденциальные беседы.
У английского посла в Турции Кларка возникли непредвиденные затруднения протокольного характера, которые создавали ему некоторые проблемы. По сложившейся в прошлые годы практике он намеревался устроить в третий день июня бал в Константинополе по случаю дня рождения Его Величества с приглашением английской колонии и турецких гостей. В их числе был высокопоставленный генерал из Генштаба. Предполагалось, что протокольное мероприятие, которое обычно продолжалось допоздна, позволит уединиться с генералом на некоторое время и прояснить ряд вопросов. А теперь все срывается…
От имени президента из протокольной службы главы государства послу пришло приглашение на раут, устраиваемый в недавно отстроенной представительской вилле в живописном пригороде Анкары. Поспеть туда и сюда по времени не получается, игнорировать приглашение нельзя.
А встреча с высокопоставленным военным крайне необходима именно сейчас. Из Лондона сообщили, что, по имеющимся сведениям, заместитель наркома по иностранным делам Карахан имел беседу с турецким послом в Москве, в которой (в советской терминологии) был затронут вопрос о бандитизме на Северном Кавказе. Надлежало, используя возможности посольства, получить более предметную информацию о содержании этой беседы, а также об оценке ситуации турецкой стороной. Поэтому так важны сведения из первых рук, от компетентного источника, который до сих пор не подводил. А тут эта протокольная накладка.
Выход посол в конце концов нашел. Свое мероприятие он перенес в новую столицу, правда, для этого пришлось пойти на дополнительные расходы, да к тому же заново оповещать приглашаемых, извиняться и все прочее. Конечно, не следует ограничиваться только точкой зрения военных, надо будет во время приема побеседовать и еще кое с кем, чтобы информация была полной. Ведь в Лондоне прекрасно владеют этой темой и осведомлены о сложных этнических и религиозных факторах на Кавказе. Ясно, что угли сепаратизма там продолжают тлеть, и здесь, в Турции, есть немало влиятельных людей, выходцев с Кавказа, которые также не устают их ворошить. Активен небезызвестный Саид Шамиль из рода Шамилей, заявляют о себе и другие. Словом, возможности получения информации имеются.
Встреча с генералом стоила того, чтобы потрудиться над ее организацией. Гость счел возможным поделиться весьма любопытной информацией, которая наверняка заинтересует не только Форин офис[1].
По словам генерала, в Москве весьма обеспокоены положением дел в Чечне, поэтому Карахан и поставил перед турецким послом вопрос о том, чтобы не допустить поступления туда оружия из-за границы (конечно, имелась в виду советско-турецкая). МИД согласовывал ответ с Генштабом в том смысле, что турецкие власти делают все от них зависящее, чтобы предотвратить нелегальное движение оружия, и полагают, что со своей задачей справляются. Послу в беседе с соответствующим советским должностным лицом рекомендовано высказать как бы личное суждение, что на Кавказе со времен Гражданской войны осталось, очевидно, немало оружия. Возможно, тамошние власти ожидают очередной вспышки в Чечне, да и наши люди из горцев сигнализируют об этом, отсюда и беспокойство.
Мы, продолжал генерал, с сугубо военной точки зрения проанализировали операцию русских по разоружению Чечни, как она именовалась ими, которая проводилась четыре года назад, в 1925-м. У нас ведь своя забота — курды.
В этой войсковой операции были задействованы большие силы и средства Северо-Кавказского округа, всего до двух стрелковых дивизий и кавалерийская бригада, действия войск обеспечивали авиационный отряд и части поддержки. Общее руководство осуществлял сам командующий войсками округа Уборевич, непосредственно группировкой командовал известный командир Гражданской войны Апанасенко. Армия двигалась с трех направлений, по сути лишив мятежников возможности маневра. Вся территория Чечни быстро была взята под контроль, в ряде случаев при блокаде населенных пунктов использовалась артиллерия. По всем селениям проводилась фильтрация, несколько горских авторитетов были пленены, другие скрылись. Потери регулярной армии были незначительными, захвачено большое количество стрелкового вооружения. Словом, заключил генерал, у нашего северного соседа не все так благополучно во внутренних делах, как об этом публично заявляется. Кавказ живет своей жизнью, и в Турции это понимают.
Летом 1932 года Шамиль имел несколько встреч с начальником турецкой военной разведки Надми-беем, на которых обсуждались вопросы организации так называемых военно-разведывательных пунктов вдоль советских границ, приспособленных для работы с агентурой, засылаемой на советскую территорию, и приема связников от людей, действующих на той стороне.
Были согласованы и общие принципы взаимодействия. Генштаб в лице военной разведки берет под свое покровительство работу, направленную на освобождение Кавказа от русской зависимости, оказывает Шамилю техническую помощь в деле организации связи с его людьми на родине и предоставляет для этого необходимые средства. Другая сторона обязуется использовать свои возможности в регионе для создания там агентурной сети с явками в Тифлисе, Баку и Владикавказе для регулярного осведомления о военных мероприятиях на советской территории, а также подбирает несколько молодых людей для направления их на спецподготовку с последующей заброской в СССР.
К процессу активизации работы с эмиграцией подключались и полицейские службы Турции. Шеф стамбульской полиции Салих-бей вернулся из Анкары в неважном настроении. Ему было указано на недочеты в кадровой работе и рекомендовано навести порядок во вверенном ему управлении. Причиной стал проступок его подчиненного, который вымогал у просителя-эмигранта энную сумму, а тот вопреки всем обычаям пожаловался. Велено наказать провинившегося, так что всяких там инспекций и проверок не будет, не затем, собственно, вызывали.
Шефу полиции было впервые прямо указано на необходимость усиления координации действий со службой безопасности. Объяснили это активностью иностранных разведок в стране: немцы, англичане и русские сильно интересуются турецкими делами, устанавливают связи не только с официальными лицами, но и аппаратными служащими. Как он понял, есть уже пример, когда бдительность рядового полицейского помогла разоблачить вражеского агента.
Особое внимание рекомендовано обращать на эмигрантов из России. Конечно, те, кому положено, с ними работают. Это в значительной степени интересует Генштаб, но и иностранцы усматривают там для себя определенное поле деятельности. Немцы и поляки, например, вербуют эмигрантов, готовят кадры на случай обострения ситуации. Москва болезненно реагирует на такие вещи, если они становятся там известны, а Турции пока не резон портить отношения с Советами, поэтому вся подобного рода деятельность должна быть в поле зрения и под контролем властей.
ГПУ имеет свою агентуру среди эмигрантов, ряд событий в Европе, например недавнее исчезновение руководителя военной организации русских эмигрантов генерала Кутепова, подтверждает это. Очевидно
