заинтересовала большинство завсегдатаев заведения мистера Брентона. Пока их не было, остальные по вечерам припоминали то, что слышали когда-то сами, а заодно и делились тем, что узнали, расспросив знакомых. Признаться, я первое время не понимал, в чем тут дело, но наш ветеринар объяснил мне, как почти коллеге, что позывные, как и названия микроорганизмов, не повторяются. Так что либо один и тот же пресловутый самолет в разное время был приписан к разным базам, либо здесь и впрямь наблюдается некоторая загадка.
Надо сказать, что первая версия, высказанная мистером Уолтэмом, показалась мне наиболее разумной, но наши уважаемые военные с ней не согласились. Отставной полковник Джонсон напирал на то, что тот «Асгард», с которым он лично — вот как с нами сейчас — разговаривал в 30-х годах на шотландском побережье, никак не может быть тем же, с которым имел дело мистер из спасательной службы в прошлом году в Ярмуте. Тут они друг с другом согласились, а поскольку ни у кого не было поводов подозревать собеседника во лжи, пришли к выводу, что все это — некая путаница и непременно разъяснится. Разумеется, нормальным разумным образом, а не в стиле американского мистера Лавкрафта, как большая часть завсегдатаев ожидала от мистера Бретта. Оставалось лишь надеяться, что, поскольку расследование ведется при участии такого благоразумного джентльмена, как мистер Гамильтон, мы все-таки не услышим никакой ерунды про призраков и послания с того света.
— Ну, и что же вам удалось обнаружить? — спрашивает мистер Данхэм. Он вечно ищет доказательства тому, что власти злонамеренно скрывают от общественности решительно все. Мистер Гамильтон только руками развел, но молодой мистер Бретт стоял к нему спиной и не увидел. И немедленно принялся рассказывать. Папка у него за эти месяцы подросла впятеро, уже едва завязывается. И папкой этой он машет во все стороны. Очень восторженный молодой человек наш репортер.
— Во-первых, под этим позывным летало несколько самолетов. — Мистер Бретт переждал шум, помахал папочкой. — Да, да, да. Его же видели те, кто с ним работал — и описывают они разное, от «Блэкбёрна» и «Морского Лиса» до… «Каталины». Да, «Каталины». А там, по идее, шесть-восемь человек экипажа… Во-вторых, с этим позывным сталкивались везде, в наших водах, то есть — от Канала до западной оконечности Ирландии. В-третьих, он больше года-полутора, от силы двух, на одном месте не сидит, сдвигается. В-четвертых, этот «Асгард» завелся у нас около тридцати лет назад, может быть, чуть меньше. Во всяком случае, самое раннее по времени воспоминание, которое мне удалось найти — 28 год, Дерри. В теории… это может быть один человек и разные самолеты. Или одна программа.
— Значит, — хором говорят полковник Джонсон и молодые люди из спасательной службы, — одна программа.
— Как, в общем, мы и предполагали, — добавляет полковник. — Это прекрасно все объясняет — и протяженность по времени, и площади, и разные модели.
— А почему, — заводится мистер Данхэм, — мы ничего не знаем?
— А потому, — в тон ему шумит библиотекарь, — что времена нынче…
— Погодите, — говорю я. — Времена, конечно, временами. Но спасательная служба, кажется мне, вовсе не невесть какая тайна. Так, полковник? — тот кивает.
— Мистер Бретт, а вы не нашли никого из членов экипажа — ну, или тех, кто их видел? Наверняка летчики друг друга знают.
— А вот это следующий пункт, — торжествует мистер Бретт. — Никого никто и никогда не видел. Ни одна живая душа — ни одной живой души. И где базируется или базировался — никто не знает. Где-то рядом. Потому что всегда близко. Где — Бог весть. И еще: рация у Асгарда всегда была в идеальном состоянии. Они всех слышали, и их все слышали. Кстати, из этого следует, что их там по меньшей мере двое, пилот и радист. Не дракон же хвостом по ключу стучал.
— Ну, знаете, юноша, — говорит полковник Джонсон. — Дракона я спишу на ваше богатое воображение, возбужденное рассказом мистера Хортона. Но я вам скажу кое-что, мне казалось, что это очевидно, но, может быть, это и не так… — вздыхает полковник. — Вот остальные, наверное, уже догадались, о чем я говорю. Понимаете ли, самолет — вещь, простите, прожорливая. Ему нужно горючее, запчасти, ремонт. Все это, извините, не дракон на хвосте приносит. Закупается, проводится по такому количеству ведомостей, что бумаги больше, чем того горючего. На каждую гайку есть наряд, печати, подписи. На одну рацию знаете сколько деталей нужно? — Полковнику, кажется, неловко слегка. Прописные истины мистеру Бретту объясняет. — Да и экипаж тоже не из-под холмов выходит и туда же уходит. Личные дела со всеми данными строжайше ведутся. Увольнительные, переводы, обследования, поощрения, взыскания — все записывается… Если вы на одной базе не нашли ничего, значит, на соседней отыщется.
— Армия, — встревает библиотекарь, — это вам не марксистский кружок!
— А откуда вы знаете, как оно в кружке? — язвит ветеринар. Пока их уговаривали не шуметь и не перебивать, мистер Бретт слегка стушевался.
— Я опрашивал бывших военнослужащих… Тоже никто ничего не слышал, — грустно сказал мистер Бретт. — Я понимаю, могут молчать — а, может быть, как раз они и не сталкивались. Но не знаю, как выяснить точно.
— Ну, — улыбается полковник, — не огорчайтесь вы так. Это же проще простого. Выберите какую- нибудь точку, где пресловутый «Асгард» видели недавно. Вот, скажем, те же Пемброк или Ярмут. Узнайте, какая это была модель. Узнайте дальность полета. И получится у вас вот что, — тут полковник Джонсон взял у мистера Бретта его папочку и на обороте какой-то светокопии начертил план. — Вот, допустим, соседняя база, к которой самолет якобы приписан. Вот от сих до сих он, и правда что, может появиться. А вот здесь уже нет — горючего не хватит. Значит, где-то отсюда досюда он и базируется. Понимаете, мистер репортер?
— Да… и техобслуживание проходит. Разве что засекречено, тогда мне никто не скажет. Но зачем засекречивать-то? Летает, с гражданскими сотрудничает…
— Ну, — полковник молодого человека даже по плечу похлопал. — Вы репортер, вам могут и сказать. Собираете материалы для статьи о героизме нашей спасательной службы…
— Идея. Спасибо, сэр… ведь и правда юбилей, можно сказать, на носу. После этого разговора репортер и мистер Гамильтон пропали до середины осени.
Я Странствующая Наяда. Вестерли, отзовитесь. Прием.
Я Асгард. Кто меня слышит? Яхта Вестерли, обстреляна противником, пожар на борту. Прием.
Я Посошок. Рад вас слышать, Асгард. Давайте наводку. Прием.
Я Асгард. Полторы мили на два часа от вас. Прием.
Я Странствующая Наяда. Спасибо. Мы уже под берегом. Прием.
Я Посошок. Наяда, не возвращайтесь, мне по курсу. Подберу. Прием.
Я Красный-2. Нужны паромы и маломерки. Прием.
Я Асгард. Красный-2, к вам идут Светлячок и Странствующая Наяда, ловите позывные. Прием.
Я Красный-2. Асгард, спасибо. Что на подходе? Прием.
Я Асгард. Посошок и Вайракей. Прием.
Я Красный-2. Проходимость? Прием.
Я Асгард. 5 и 4,6. Прием. Я Красный-2. Направьте к восточному молу. Прием.
Я Асгард. Вас понял, передаю. Прием.
–
Я Посошок. Красный-3, я возьму 130. Прием.
Я Красный-3. Посошок, куда? Прием.
Я Посошок. Красный-3, какая вам разница? Прием.
Я Красный-3. Посошок, готовьтесь принимать. Прием.
–
Я Странствующая Наяда. Нужно горючее, не дойдем. Прием.
Я Асгард. Наяда, на четыре часа под молом шлюпка с канистрами. Прием.
Я Странствующая Наяда. Чья? Прием.
Я Асгард. Наяда, откуда я знаю? Прием.
