Альтернативная культура. Энциклопедия

Чистота репрезентации, заявленная первопроходцем Р., в дальнейшем распыляется. Кукла в творчестве Г. Бельмера (1930-е годы) характеризуется отчетливым перверсивным моментом, но манекены используются также Л. Мале и С. Дали. Традиции Дюшана пытался продолжить его друг-дадаист М. Рэй (в его исполнении Р.- утюг, утыканный гвоздями). Р. оказался эпизодом и для Пикассо, но он сознательно вуалировал могучую вещность приема (два дуршлага в «Женской голове», 1934). В «Меховом приборе» М. Оппенгейм (1936) Р. только предполагается, вся суть — в его трансформации. В это время авангардное искусство СССР в лице его «производственников» тяготеет к применению Р., но особенности производственного развития Страны Советов окрашивают эту тягу в противоестественно- ностальгические тона (ермиловская «Гитара» — не вещь, но знак вещи).

И на Западе, и у нас интерес к Р. вновь пробуждается в шестидесятые — по разным причинам, но в любом случае без прежней силы эпатажа. За рубежом Р. представлен антипредметной агрессией Армана (с 1961 года — «надругательства» над скрипками, вплоть до их корежения, в лучшем случае — заключения в плексигласовый корпус, с 1963 года — серия «обжиганий», в том числе мебели) или отстраненным эстетизмом Д. Споэрри (соответствующее приспособление перед репродукцией картины в «Душе», 1962). Как ни странно, последнее перекликается с «Рукой и репродукцией Рейсдаля» основателя московского концептуализма И. Кабакова (1965), но он обычно прибегает к составным унылого совкового быта, намеренно ободранным и неказистым, например, кружка и кофейник (серия «Вопросы и ответы», 1970-е годы). Соц-арт видоизменяет схему бытования Р. (где у Д. Пригова фигурируют банки, у М. Рогинского — дверь), затушевывая или перечеркивая товарную манкость предмета. В отечественном постмодернизме, как и у Дюшана, возможен имитационный казус, поскольку производственное тиражирование подменяется эксклюзивной рукотворностью, что на Руси не внове («Носки Армстронга», Ю. Матвеев, Ю. Никитин, 2003).

Быстрое разрушение кажущейся суверенности Р. (последнее объяснялось задачей эпатажа) имело следствием насыщение и/или фактическое порождение других радикальных жанров — инсталляции, коллажа, ассамбляжа. В работах могут использоваться (все примеры из экспозиций Музея современного искусства в Сараево): больничная лежанка (Г. Гехтман, 1984), несколько пар ботинок (Б. Димитриевич, 1997), мешки с цементом (Г. Грегг, 1990) или стеллажи с посудой (П. К. Рейс, 1995).

Р. не просто раздвинул границы традиционного бытования и восприятия искусства, но и кардинально изменил иерархию жанров и смыслов, экспроприировал часть промышленного конвейера чужой территории, заставив ее плодоносить во имя совершенно чуждой ей идеи. «Прибавочная стоимость» Р. — нежданно- эстетический, даже эстетский эффект, который невозможно извлечь из традиционного, уже к началу XX века изрядно поистрепавшегося, материала.

[О. Сидор-Гибелинда]

СМ.: Инсталляция, Концептуализм, Медиа-Арт, Соц-Арт.

Марсель Дюшан (1887,Бленвиль — 1968, Нейи-сюр-Сен) — французский художник, один из наибольших новаторов искусства XX века (продолжал испытывать нападки вплоть до последних лет: пародийная выставка 1966 года в Галерее Крез). В 1940е годы — участник сюрреалистического движения, организатор выставок. Кроме упомянутых выше реди-мейдов, автор афоризмов «Мысли наоборот», картин («Обнаженная, спускающаяся по лестнице», 1912; «Новобрачная, обнажаемая холостяками», 1915-1923), коллажей, бытовых и сатирических зарисовок. Приветствовал поп-арт. Снимался в кино(в «Антракте» R Клера, 1924, он играет в шахматы с М. Рэем), снимал сам («Анемическое кино», с М. Рэем, М. Ал-легре). Ранняя живопись — в импрессионистическом стиле, вскоре сменяющемся влиянием утрированного символизма («Рай», 1910-1911), хотя уже 1902 годом датируется его рисунок газовой лампочки.

Рейв

РЕЙВ (от англ. rave — буря, говорить восторженно, в исступлении, бредить, бушевать) — 1) синоним техно; 2) обозначение, в целом, любой развернутой техно-акции, будь то вечеринка или многотысячный фестиваль наподобие летнего берлинского Love parade.

Р. как таковой, скорее, принадлежит 1990-м годам. Именно тогда он был полон обжигающей новизны, бредовой силы и, по сравнению с конформизмом предыдущего десятилетия, действительно производил впечатление настоящего урагана. Р. не просто являлся модным веянием в танцах и развлечениях наподобие диско второй половины 1970-х. Речь шла о целостной эстетике, системе взглядов, субкультурной философии, если угодно. Последний раз такое в массовом масштабе происходило в 1960-е годы сроком. Сопоставление неслучайное: Р. и бросил вызов шестидесятым, и одновременно позаимствовал у них очень многое, в основном по части психоделии. Недаром гуру поколения клабберов вновь стал профессор Тимоти Лири, уже освоившийся в подобной роли за четверть века до того. Перед тем как умереть от рака, он успел побывать культовым ди-джеем и забросить в Р.-массы несколько базовых лозунгов, наподобие «компьютеры — это наркотики XXI века». Новая нарковолна содержала больший элемент гедонизма, нежели во времена Лири и Кизи, но, в конце концов, привнесла в Р. необходимую долю драматичности: под какую музыку не колись героином, последствия лучше не будут. В литературе техно-наркоидные коллизии запечатлелись в прозе Ирвина Уэлша, которому, впрочем, все равно далеко до старого битника Уильяма Берроуза.

Любовь рейверов к различным экспериментам с сознанием вновь усилила интерес к буддизму, афро- американским и вообще всем экзотическим культам, также бывший прерогативой эпохи Вудстока. Утвердившись как клубное движение, Р. очень быстро пришел к традиционно массовым формам — многолюдным фестивалям под открытым небом, освоил и перестроил под себя культовые места шестидесятников — остров Ибицу, побережье Гоа в Индии, и даже породил, в качестве локального эксперимента, движение техно-хиппи — зиппи.

С другой стороны, Р. отказался от антисистемного бунта, пацифистского пафоса и поколенческого единения, положив в основу, все-таки, подчеркнутый индивидуализм. Техно не аккомпанирует политическим манифестациям, не зовет на баррикады, не претендует изменить мир к лучшему. Рейвер по своей природе — существо одинокое. Танцпол никого не объединяет, и вхождение в транс танца — дело абсолютно персональное, ибо ритм, мощность, богатство звука можно прочувствовать только поодиночке. Каждый бежит только свою дистанцию, каждый улыбается каждому, но в первую очередь себе.

Сейчас индивидуалистический пуризм уже в прошлом. Р., как это и случается со всеми изобретениями контркультуры, стал забавой подростков, легким и ярким развлечением, приравнявшись к диско, из которого, собственно, когда-то и вышел. Но, несомненно, грохот ди-джейских бочек разбудил не одну беспокойную душу.

[Д. Десятерик]

СМ.: Виджей, Диджей, Зиппи, Кислота, Клуб, Техно, Экстази.

Рок