Марк принял это к сведению. Он, конечно же, заметил отсутствие обручального кольца на руке Эйлис. Но он полагал, что инициатива развода принадлежала Эйлис, бросившей мужа ради открывшейся ей карьеры. Неожиданно вернулись воспоминания о Каролине и их разводе. Он подавил горестный вздох. Удивительно, как и по сей день умеет Каролина вторгнуться в его жизнь, когда он ждет этого меньше всего!
— То есть идея развода исходила не от Эйлис? — кинул пробный шар Марк.
— Нет, конечно. Для нее это было полнейшей неожиданностью.
Марк сочувственно покачал головой. Надо же, как и для него.
— Наверное, ей было невмоготу оставаться после развода в Лос-Анджелесе, — разговорился Джайлс. — Но она и не подозревала, как скучен процесс съемок.
Марк кивнул. Он всю прошлую неделю пытался понять причину постоянных остановок и проволочек. Признаться, Марк вообще отчаялся понять, как создается фильм. Видимо, на стадии монтажа происходит чудо — иначе не скажешь. Сумятица и разброд обретают гармонию и целостность.
— Теперь она уединяется на пляже, чтобы работать.
— На пляже?
Зрелище распростертых под солнцем тел невдалеке от покинутой съемочной площадки заставляло его кипеть от возмущения. Съемки застопорились, себестоимость накручивается, а десятки людей загорают себе как ни в чем не бывало!
— Там еще берег круто к морю спускается. Видел? — спросил Джайлс.
— Ну, видел. — Марк гнал от себя мысли о непроизводительных расходах. — Где кактусы растут прямо на скалах?
— Да-да. Эйлис облюбовала себе местечко и проложила к нему тропу. Туда никто не ходит, а она и рада — говорит, что должна работать в одиночестве.
Марк представил себе вытянувшееся на полотенце загорелое тело Эйлис и улыбнулся.
— Эйлис пишет пьесу для Ренаты, — оживленно и заинтересованно заговорил Джайлс. — Она хочет дать Ренате шанс. Возвращение звезды на сцену! Я знаю, ты решишь, что я не хочу снимать Эйлис, чтобы она могла уделять больше времени работе над пьесой.
«Много ты понимаешь, — подумал Марк. — Совсем наоборот: эта пьеса приведет Эйлис в Лондон». По телу пробежала волна возбуждения. Впрочем, особенно обольщаться не приходилось — в возможности Ренаты Марк не верил.
Джайлс будто услышал его мысли:
— Вот уже два года, как Рената завязала с этим, но в работе ей напрочь отказывают. Я взялся за фильм лишь при условии, что Ренате дадут в нем рольку. Должен же я помочь ей восстановить репутацию!
Марк понимающе кивнул. Значит, вот как, оказывается, получила свою роль Рената. Ну а Мелани, эта за какие такие заслуги?
— Рената, конечно, актриса театральная, — с нескрываемым энтузиазмом продолжал Джайлс. — В картине она сыграет прекрасно, но вся школа ее — школа сценическая: безукоризненная четкость дикции, аффектированность жеста. Перед камерой это не всегда бывает на пользу дела.
— Ну а Эйлис? Что ты думаешь о ней как об актрисе?
— Абсолютная органичность и естественность перед камерой. Ведь камера, наезжая, чуть ли не в лицо тебе лезет. В кино зритель видит такие нюансы, каких не увидишь даже в первом ряду партера.
С этим Марк согласился. Талантливая игра Эйлис потрясла его — такого он никак не ожидал. Теперь, когда Джайлс поведал ему подробности ее развода, он начал подозревать, что, возможно, это была и не совсем игра.
— Я знаю, как беспокоит тебя то, что мы вышли за рамки расходной сметы, — заметил Джайлс, — ведь тебе это в убыток.
Марк кивнул. «Беспокоит» — это мягко сказано.
— Я знал, что картина, целиком снимаемая на натуре, да еще и здесь, обойдется не дешево, но... — Марк намеренно не закончил фразы, желая услышать, что на это скажет Джайлс. До сих пор он получал информацию лишь от Найджела, да к тому же информацию, отобранную и просеянную сквозь сито Стивена. А Стивену он не доверял. Не доверял никогда и впредь не собирается. Если бы Марк знал, что Стивен будет значиться в титрах в качестве продюсера, он бы не дал Найджелу ни фунта.
— Знаешь, в первые дни съемок часто возникают всякого рода осложнения. Съемочная группа и исполнители — англичане, как ты и просил, но многим из них не приходилось работать вместе. — Джайлс отхлебнул виски. — Зато сейчас они работают отлично. И со сценарием Найджелу несказанно повезло. Ведь весь Голливуд наперегонки охотился за Эйлис Маккензи, а права на роман купил не кто-нибудь, а британец!
Марк коротко хмыкнул. Он-то знал, в чем тут дело. Найджел везде использовал одну и ту же тактику. Чистосердечие и искренность в делах, видно, действуют безотказно. Надо будет это запомнить.
— Вот уладим заварушку с Эйлис и опять войдем в график. Упущенное время мы нагоним. Финансово мне необходимо выпустить картину в декабре.
— Я тоже очень на это рассчитываю, — отозвался Марк. Выпуск картины означал бы, что они успевают к конкурсу на премии Академии киноискусства в апреле. А премия или даже номинация на этом конкурсе-и все его затраты, считай, окупятся.
— Через десять минут прибываем, джентльмены, — прервала его размышления стюардесса и, удаляясь, еще раз метнула ослепительную улыбку в сторону Марка.
Сойдя с трапа, они направились к принадлежавшему «Хантер филмс» самолетному ангару. Порывы холодного ветра заставили моментально забыть о благодатном мексиканском солнце. Возле ангара ждал лимузин. Когда они сели, шофер, указав на элегантный телефон, передал, что Стивена просили незамедлительно позвонить в Мексику.
— Ну что там опять стряслось? — ворчал Стивен, ожидая, пока его соединят.
Марк с наслаждением вытянул ноги, наблюдая, как Джайлс уже разливает напитки, припасенные в маленьком баре, вделанном в стереосистему. Видно, шофер этот очень внимателен и предусмотрителен, во
всяком случае, в баре есть и виски «Гленливет» для Джайлса, и коньяк «Хеннесси экстра» для Марка. А Стивен, должно быть, перешел на «Абсолют», иначе зачем бы возле шампанского «Дом Периньон» в серебряном ведерке охлаждалась бутылка водки?
Стивен уже говорил с кем-то, вернее, внимательно слушал, покачивая головой. «Очередные плохие новости», — с досадой подумал Марк.
— Эта сука меня разъединила! — воскликнул Стивен. Красивое лицо его исказил гнев, — Барышня! Вы прервали важный разговор! — Стивен прикрыл рукой трубку: — Мексиканская полиция обыскивает отель, где разместилась вся наша группа... Да, барышня? Что? Нет уж, попытайтесь еще! — Он в сердцах бросил трубку и обернулся к Джайлсу: — Из достоверных источников им стало известно, что в одном из номеров хранится наркотик. — Сказано это было так, словно Джайлс был виноват в случившемся. — Ты соображаешь, что происходит?! Если они что-нибудь найдут, они могут просто прикрыть съемки!
У Джайлса затряслись руки, и кубики льда зазвенели в стакане.
— Я уверен, что Рената тут ни при чем!
Эйлис глянула на часы — восемь. Пора одеваться к ужину, но усталость все еще одолевала ее. Бесполезно было пытаться вздремнуть после сцены с Колином, всколыхнувшей в душе столько воспоминаний. Перед глазами стояло лицо Пола. С пугающей четкостью припомнилась их последняя ночь. До этого уже который месяц Пол хранил холодность и безразличие, а если и спал с ней, то нежности не проявлял. Эйлис считала, что он сердится на нее после стычек по поводу прав на экранизацию. После продолжительного банкета в «Спаго», причем на их присутствии там настоял Пол, желавший, чтобы весь Голливуд узнал, как удачно он провел переговоры, продав ее книгу элитному английскому продюсеру Найджелу Хантеру, Пол и Эйлис вернулись к себе.
Вешая в шкаф зеленое шифоновое платье, Эйлис заметила, что Пол быстро разделся и лег.
— Не засыпай, — сказала она. — Давай отпразднуем этот день и вдвоем.
Пол ничего не ответил. Эйлис, завернувшись в черный пеньюар, который считала очень сексуальным, выскочила из их розовой спальни в холл, к бару, где заранее заморозила бутылку шампанского. Хлопнув
