ни единого вдоха, хочется заткнуть уши, но руки не слушаются. Она слышит, как Харви встает и идет к телефону, а тот звонит во второй раз, потом в третий.
«Ошиблись номером», — думает она. Наверняка ошиблись номером, потому что если рассказать сон, то он не сбудется.
— Алло? — говорит Харви.
Урсула К. Ле Гуин
Печальные истории из Махигула
Эти истории, объединенные в один рассказ, входят в сборник Ле Гуин, изданный в 2003 году, — «Меняя измерения» («Changing Planes»). Рассказы, составляющие этот сборник, объединены идеей ментального путешествия по иным измерениям, которое происходит в периоды ожидания самолета в аэропорту, или когда на тебя обрушивается горе, или при утрате свободы. Ле Гуин работает как в прозаических, так и в поэтических жанрах, причем диапазон писательницы широк — от реалистической беллетристики до научной фантастики и фэнтези, от детских и подростковых книг до сценариев и эссе, от текстов песен до комментариев к перформансу. Среди множества наград, которых удостоилась Ле Гуин, в частности Национальная книжная премия, премия ПЕН/Маламуд, пять премий «Хьюго» и пять премий «Небьюла».
В число книг, которые Ле Гуин выпустила за последнее время, входят переводы «Избранных стихотворений» Габриэлы Мистраль и книги Анжелики Городишер «Империя Кальпа: величайшая империя, которой никогда не было на свете»; «Мысленная волна: беседы и эссе о писателе, читателе и воображении» и «Дар». В этом году Ле Гуин получила премию американской библиотечной ассоциации имени Маргарет А. Эдвардс — за огромный вклад в детскую литературу. Ле Гуин вышла замуж за историка Чарлза А. Ле Гуина в 1953 году в Париже; с 1958 года они живут в Портленде, штат Орегон, у них трое детей и трое внуков.
Когда я попадаю в Махигул, ныне мирный край с некогда кровавой историей, то провожу большую часть времени в Имперской библиотеке. Многие возразят мне, что нет занятия скучнее — в ином измерении или где бы то ни было; но я, вслед за Борхесом, даже и царствие небесное представляю себе неким подобием библиотеки.
Большая часть Махигулской библиотеки находится на открытом воздухе. Архивы, книжные стеллажи, электронные хранилища и компьютерные картотеки — все это расположено в подземных помещениях, где регулируются температура воздуха и влажность, но над этим обширным комплексом поднимаются воздушные аркады, образующие галереи и навесы, которые окружают многочисленные площадки и зеленые насаждения, и все это — Читальные сады библиотеки. Некоторые сады представляют собой мощеные дворики, аккуратные, уединенные, напоминающие монастырь. Другие — пространные парки с лощинами и холмами, купами деревьев и лужайками и полянами, заросшими травой и окруженными цветущей живой изгородью. И везде царит тишина. Здесь никогда не бывает особенно людно, и можно спокойно побеседовать с другом или что-то обсудить большой компанией. Обычно где-то вдали декламирует свои стихи какой-нибудь поэт, но те, кому нужно совершенное одиночество, обретут его здесь. Во всех дворах и двориках есть фонтаны — иногда это тихий пруд или колодец, иногда ступенчатый каскад, по которому журчит вода. В тех садах, что побольше, повсюду бегут, разветвляясь на множество рукавов, питаемые ключами ручьи, там и сям звенят маленькие водопады. Где бы вы ни были, вам всегда будет слышно, как журчит вода. Повсюду рассеяны скромные, но удобные сиденья — они легкие и их можно переставлять с места на место. Иной раз это просто рамка с натянутым холстом и спинкой, но без ножек, так что можно устроиться прямо на ровном дерне и читать с полным удобством, но есть также и кресла, и столы, и шезлонги, которые стоят в тени деревьев и под сенью галерей. И к каждому из них можно подключить ноутбук.
В Махигуле чудесный климат — все лето и всю осень погода сухая и теплая. По весне, когда моросит мягкий монотонный дождик, от аркады к аркаде натягивается большой тент, так что можно по-прежнему читать на воздухе под шум капель, что мягко барабанят по ткани, время от времени поднимая голову и посматривая из-под навеса на деревья и бледное небо. Или можно устроиться под каменными сводами, окружающими тихий серый дворик, и смотреть, как дождь сеется в пруд, заросший лилиями. Зимой погода в Махигуле туманная, но это не мокрая холодная мгла, а мягкая дымка, и сквозь нее всегда просвечивает солнце, как цвет, играющий в молочном опале. Туман смягчает очертания травянистых склонов и высоких темных деревьев, и они кажутся ближе, чем на самом деле, и Читальные сады делаются таинственными и уютными.
Так вот, всякий раз, оказавшись в Махигуле, я отправляюсь в Читальные сады, и приветствую терпеливых, знающих свое дело библиотекарей, и брожу в поисках чтения, покуда не найду себе интересную книгу — беллетристику или исторический труд. Чаще всего я читаю книги по истории, ибо по увлекательности история Махигула превосходит беллетристику многих других стран. В истории Махигула много насилия и горя, но в библиотеке, месте столь благодатном и прекрасном, можно и нужно открыть свое сердце для печали, боли и безумия. Вот лишь несколько из тех историй, которые я прочла при мягком осеннем свете, на поросшем травой берегу ручья или жарким летним днем в сумраке уединенного безмолвного дворика, в библиотеке Махигула.
Додау Неисчислимый
Когда Додау, пятидесятый император сороковой династии Махигула, взошел на престол, столицу и прочие города уже украшали десятки статуй, изображавших его деда, Андау, и его отца, Дауода. Новый император повелел заменить лица у этих статуй и высечь на них собственный лик, и так по всей стране появилось множество статуй, изображающих Додау. Он также повелел изготовить сотни и сотни своих новых подобий. Тысячи ремесленников трудились в сотнях мастерских над идеализированными скульптурными изображениями императора Додау. А всего статуй с переделанными лицами и новых статуй получилось такое великое полчище, что для них не хватало постаментов и пьедесталов и ниш, и потому статуи пришлось расставить прямо на улицах и перекрестках, на ступенях храмов и общественных зданий, на площадях и во дворах. А поскольку император продолжал платить ремесленникам, чтобы те создавали все новые и новые статуи, а мастерские работали бесперебойно, то вскоре места для одиночных изображений императора уже не — осталось. Целые компании и отряды Додау молча и неподвижно стояли теперь в самой гуще уличной толпы, среди прохожих, спешивших по своим делам — по всем большим и малым городам королевства Махигул. Даже в самой крошечной деревеньке неизбежно имелся десяток- полтора императоров Додау — они высились на главной улице или в переулках, и под ногами у них бродили свиньи и курицы.
По ночам император частенько облачался в простые темные одежды и через потайную дверцу покидал пределы дворца. Офицеры дворцовой гвардии следовали за ним на почтительном расстоянии, под покровом ночи оберегая государя во время всех его прогулок по столице, которая в те времена носила название Додауайя. И офицерам, и прочим дворцовым сановникам не раз приходилось наблюдать, что проделывает на прогулках император. Обычно он шел по улицам и площадям столицы и останавливался у каждой статуи или компании статуй, изображавших, естественно, его самого. Додау тихонько хихикал над статуями, шепотом бранил их трусами, дурнями, рогоносцами, меринами и тупицами. Он плевался на статуи, проходя мимо. Если же площадь или улица были безлюдны, он мочился на статую или наземь, и, подобрав ком вонючей грязи, пачкал лицо статуи или замазывал надпись, прославлявшую величие собственного царствования.
