Джунц пришел туда на следующий день для последней проверки перед отлетом. У него было много дел на других планетах, и он спешил. Почти уже уходя, он спросил оборачиваясь:
— Ну, что с нашим наблюдателем?
— Ах да, я совсем забыл, — спохватился агент. — Транспорт о нем ничего не знает. Я послал энергетический спектр его гиператомного двигателя, и они сказали, что его корабля нет нигде в пространстве.
Джунц решил отложить свой отъезд на сутки. На следующий день он побывал в Бюро Межпланетного Транспорта в городе Сарке, столице планеты. Тут он впервые встретился с флоринианскими бюрократами, но те качали головами ему в ответ. Они получили сообщение о предполагаемой высадке одного аналитика из МКБ. Да, но корабль не садился.
— Но, это важно, — настаивал Джунц. — Человек очень болен.
Получили ли они копию записи его разговора с агентом из МКБ? Они широко раскрывали глаза. Копию? Никто не мог вспомнить, что получал что- нибудь. Они сожалели, что человек болен, но никакой корабль МКБ не опускался здесь.
Джунц вернулся к себе в отель и долго размышлял обо всем этом. Прошел еще один срок, назначенный им для отъезда. Он сменил свою комнату на другую, более приспособленную к длительному пребыванию. Он устроил себе свидание с Лудиганом Эблом, транторианским посланником.
Следующий день он провел, читая книги по истории Сарка; и когда время встречи с Эблом пришло, его сердце билось с тихой, еле сдерживаемой яростью. Это не пройдет им даром…
Старый Посланник принял его как гостя, потряс ему руку, вызвал механического бармена и на первых двух стаканах не допускал никаких разговоров о делах. Джунц воспользовался случаем для полезной болтовни, спросил о Флоринианской Гражданской Службе и выслушал лекцию о практической генетике на Сарке. Гнев его усилился. И все-таки он спокойно начал излагать историю, рассказывая ее экономно-скупо. Эбл не перебивал.
Когда Джунц замолчал, он спросил:
— Послушайте, вы знаете этого исчезнувшего?
— Нет.
— И не встречали его?
— С нашими наблюдателями-аналитиками трудно встретиться.
— У него раньше бывали такие иллюзии?
— Это первая, судя по записям в центральном управлении МКБ, — если только это иллюзия.
— Но что я могу сделать?
— Дайте мне объяснить. Саркитское Бюро Межпланетного Транспорта проверило ближайшее пространство на энергетический спектр двигателей нашего наблюдателя и не нашло следов его. В этом они лгать не будут. Я не хочу сказать, что саркиты брезгуют ложью, но они брезгуют бесполезной ложью, и они-то знают, что я могу устроить проверку пространства в два-три часа.
— Правильно. Так что же?
— Есть два случая, когда энергетический спектр нельзя обнаружить. Один — это когда корабля нет в ближайшем пространстве, так как он проскочил гиперпространство и ушел в другую область Галактики; второй когда его нет в пространстве, так как он опустился на планету. Я не могу поверить, что этот человек передумал. Если его утверждения относительно опасности для Флорины и важности для Галактики являются мегаломаническими иллюзиями, ничто не помешает ему опуститься на Сарк и сообщить об опасности. Он не мог передумать и улететь. У меня пятнадцатилетний опыт работы в этой области. Если же его заявление имело под собой основания, то дело было слишком серьезно, чтобы он мог передумать и уйти от ближнего пространства.
Старый транторианин поднял палец и сказал, слегка покачивая им:
— Значит, вы заключаете, что он находится на Сарке?
— Вот именно. Опять-таки тут есть две возможности. Во-первых, если он действительно охвачен психозом, то мог высадиться на планете в любом месте вне космопорта. Он может блуждать где-нибудь, больной, наполовину беспамятный. Это очень необычно для наших наблюдателей, но это случается. В таких случаях амнезия обычно бывает временной. Когда она проходит, жертва вспоминает подробности своей работы. В конце концов работа для космоаналитиков — это сама жизнь. Часто такого больного обнаруживают по тому, что он заходит в публичную библиотеку и ищет литературу по космическому анализу.
— Понимаю. Так вы хотите, чтобы я помог вам получить от Комитета библиотекарей сообщение о таком случае?
— Нет, здесь я не предвижу никаких трудностей. Я попрошу, чтобы некоторые стандартные работы по космическому анализу были поставлены в спецхранение и чтобы всякого, кто спросит о них, если он не сможет доказать, что он настоящий саркит, задержали и допросили. Это для меня сделают, потому что будут знать — или будет знать начальство, — что такой план мне ничего не даст вообще.
— Почему не даст?
— Я уверен, что наш человек высадился в космопорту Сарка, как и намеревался, а затем саркитские власти посадили его в тюрьму или даже убили.
