Specific English. Грамматические трудности перевода

He cascaded the cards. Он перетасовал карты.

I think I’ll tea-and-egg it here. Перекушу-ка я здесь.

Tewsborough’s downed me. В Тьюзборо я потерпел крах.

Некоторые глаголы (выражающие эмоциональные реакции или передающие жесты, мимику) – to smile, to laugh, to sob, to sigh, to shrug и др. – приобретают большую семантическую емкость и на русский язык переводятся, как правило, не одним словом, а сочетанием слов. Такое расширение значения этих глаголов мы наблюдаем обычно в словах автора при прямой речи.

«You are too self-conscious,«she smiled. «Ты слишком застенчив», – сказала она, улыбаясь.

«You may do whatever you like,«he shrugged. «Можете делать что вам угодно», – сказал он, пожимая плечами.

Эмоциональное обогащение достигается в английском языке также путем своеобразных сочетаний: She laughed herself out of the trouble. Она вышла из положения, отделавшись смехом. They seemed to sing themselves back into another and happier world. Казалось, это пение возвращало их в другой, более счастливый мир. But Alma wiped her remark away. Но Альма только отмахнулась от ее замечания.[1] Здесь англичане прибегают к метафоре, к столкновению внутри «нормальных» грамматических конструкций семантически несоединимых слов.

Не laughed off her taunts. В ответ на ее колкости он отделался шуткой. (букв.: «Он отсмеял ее колкости».)

Не позволяя себе свободы в построении речи, в форме ее, англичанин допускает эту свободу в отношении смысла высказывания. В русском языке такого рода метафоризация гораздо сильнее ощущалась бы как явление стилистико-эстетического характера, между тем как в английском она расценивается скорее как привычный, «технический» прием.

В рассмотренных языковых явлениях мы уже действительно сталкиваемся с тем, что всеми признается за проявление «духа», своеобразия английского языка. Но как мы видели, все это (пусть порою опосредствованно) вытекает из его аналитического строя. Особенностью английского языка в этом отношении является то, что в нем аналитизм проводится, может быть, столь последовательно, как ни в каком другом языке.

Хотя именно во фразеологии и стилистике или во всяком случае в явлениях, стоящих на грани с ними, характер языка выражается с наибольшей яркостью и полнотой, однако и в плане теоретическом, и в плане учебном, прежде чем подойти к этим сложным результатам специфического языкового развития, мы должны выяснить для себя самую системную первооснову языка. В данном пособии мы обращаемся именно к этому предмету, ограничивая себя, как уже отмечалось выше, рамками простого повествовательного предложения.

Подлежащее

1. Конструкции с формальным подлежащим

Основное отличие синтетических языков от аналитических в рассматриваемом вопросе состоит в том, что, поскольку в аналитических языках существует постоянный порядок слов в предложении и обязательно наличие подлежащего (как и сказуемого), то даже безличные и неопределенно-личные предложения оформляются в них как личные. Достигается это различными способами, в частности, с помощью конструкций с формальным подлежащим. В качестве такого формального подлежащего употребляются местоимения it, one, they, you, we. Например:

It is raining. Идет дождь.

It was pleasant to bask in the sun. Приятно было погреться на солнышке.

One never knows when he gets mad. Никогда не знаешь, когда он разозлится.

You can’t help loving him. Нельзя не любить его.

They say he’s back. Говорят, он вернулся.

Come and taste the coffee that we make in Sweden. Попробуйте-ка кофе, который варят у нас в Швеции.

Несколько иного рода формальным подлежащим является вводящее there, обозначающее с последующим глаголом-связкой to be наличие какого-либо предмета или лица.

There is a telephone in that room. В той комнате есть телефон. There are plenty of people there. Там много народу.

Вместо глагола to be в этой конструкции могут употребляться и другие глаголы – модального значения: to seem казаться, to prove оказываться и т. п.; со значением существования, появления или движения: to live жить, to occur случаться, to come приходить и др.

There seemed no limit to her demands. Казалось, нет конца ее требованиям. There looked like being a row. Было похоже на то, что разразится скандал. There lived an old man in that house. В том доме жил старик. There came Victoria running up the little hill. (К нам) по холмику бегом поднималась Виктория.

Оборот с вводящим there часто употребляется с герундием в отрицательной форме.

There was no stopping him. Остановить его было невозможно.

There was never any telling what he would do. Никак нельзя было предугадать, что он сделает.

2. Страдательные конструкции

Страдательный залог используется в английском языке значительно шире, чем в русском. В последнем пассивная форма носит, в сравнении с безличной, более официальный и скорее письменный, чем разговорный характер, а потому менее употребительна.

Трудны для усвоения те случаи, когда русскому неопределенно-личному предложению соответствует в английском языке страдательный оборот, невозможный в русском языке в связи с тем, что семантика некоторых русских глаголов не допускает их употребления в страдательном залоге, например: to give давать, to grant предоставлять, to offer предлагать, to pay платить, to promise обещать, to show показывать, to tell рассказывать, to teach преподавать и др.

She was given a cup of tea. Ей дали чашку чая.

Не was offered a trip abroad. Ему предложили заграничную командировку.

They were told a strange story. Им рассказали странную историю.

She was promised help. Ей обещали помощь.

You are paid a good salary. Вам платят хорошее жалованье.

К страдательной конструкции близка как по форме, так и по характеру своего перевода на русский язык еще одна специфическая английская конструкция. Нередко англичане строят личную форму, делая