обоюдному согласию все и закончилось, хотя в силу разных причин: Дик просто не представлял себе Паолу в роли любовницы, а Паола решительно не хотела множить собой длинный ряд поклонниц Дика, с которыми он без сожалений расставался.
Но, поскольку их часто видели вместе и они с удовольствием проводили время в обществе друг друга, школьные друзья никогда не сомневались, что Дик и Паола в один прекрасный день станут мужем и женой: казалось, они великолепно подходят друг другу. И, надо признать, если какая-нибудь дуреха наводила на него тоску, Дик и сам начинал подумывать над таким вариантом. Пока он не встретил Хейзл и не влюбился в нее…
— Так какого рода у нее неприятности? — кисло повторила Хейзл. — Ты хочешь сказать, что Паола забеременела?
— Забеременела? — потрясенно повторил Дик. — Паола? Да ведь она даже не замужем!
Забавно, подумала Хейзл, услышать эти слова от мужчины, который сам женился по принуждению! Но Дик всегда относился к своей подружке-итальянке с благоговением, на которое его жена никогда не могла рассчитывать!
Она решила сосчитать до десяти, но добралась только до шести.
— Как и мы не были женаты! — насмешливо напомнила Хейзл. — Но, если ты хочешь заниматься сексом, для этого не требуется брачное свидетельство, а результатом постельных утех может стать — и часто становится — беременность, что мы с тобой отлично знаем!
Пара за соседним столиком, до которой донеслись слова Хейзл, обменялась насмешливыми взглядами, но Дик, казалось, не мог оправиться от потрясения. Без сомнения, когда он пригласил на ланч свою обычно тихую и сдержанную жену, он не ожидал такой реакции. И, если бы причина размолвки не была столь серьезной, Хейзл покатилась бы со смеху при виде выражения его лица. Дик нахмурился, и его густые темные брови сошлись на переносице.
— Дорогая, тебе совершенно несвойственно быть такой…
— …Грубой? — пришла она на помощь, думая, что да, несвойственно. Но какую она почувствовала раскрепощенность! — А как, по-твоему, я должна была реагировать, когда ты внезапно объявил, что уезжаешь в Италию на помощь человеку, который, как известно, все эти годы был для тебя светочем и маяком!
— Чушь! — вспылил Дик. — В моей многолетней дружбе с Паолой не было ничего порочного, никакой двусмысленности, и ты это отлично знаешь.
О, да — в этом Хейзл не сомневалась! Но в том-то и дело, что невинность их отношений и таила в себе самую большую опасность. Ибо как она могла надеяться выдержать сравнение с женщиной, которая оставалась чиста, как свежевыпавший снег? Нет, Хейзл ни в коем случае не могла утверждать, что не любит Паолу, испытывает к ней неприязнь и вообще настроена против нее, хотя не подлежало сомнению, что Паола в полном смысле слова была подругой Дика.
Более того, она была крестной матерью Летти, и тройняшки просто обожали ее. Дик и Паола подходили друг другу, как бекон яичнице, и эта их совместимость заставляла Хейзл нервничать. Особенно если Дик собирается утешать Паолу, а с женой расстается не лучшим образом…
Но не слишком ли она опережает события? Стоит ли упоминать о конкуренции, о сравнении? Первым делом она должна задать себе несколько предельно простых вопросов. Например, любит она или нет своего мужа? Да, любит. Хейзл и представить не могла, что способна полюбить кого-то другого. Но разве любовь не предполагает полного доверия? Да, предполагает.
Она улыбнулась Дику и любезно спросила:
— Так в чем же причина визита? И почему такая спешка?
— Причина совершенно банальная. — Он смущенно развел руками, словно речь шла о сделанной им ошибке. — Деньги. Или, точнее, их отсутствие. И ее банк начал терять терпение.
— Вот как? А я всегда считала, что семья Паолы благоденствует. Разве они не имеют какое-то отдаленное отношение к королевской династии… Или что-то в этом роде?
— Ммм… В общем-то, так и есть. Но титул не гарантирует богатства. Они всегда вели сравнительно скромный образ жизни. — Дик испытывал огромное облегчение оттого, что Хейзл, кажется, утихомирилась. — То немногое, что у них оставалось, им пришлось потратить, и теперь они ищут возможность обеспечить себе хоть какой-то доход.
— Но работу искать не собираются?
У Дика блеснули глаза.
— Неблагородно, Хейзл. Последние пять лет Паола ухаживает за матерью, ты же знаешь, что та тяжело больна. Так что она не сидела, сложа руки.
— Кажется, припоминаю, — неохотно согласилась Хейзл, думая, что в глазах Дика Паола вообще никогда не совершала ошибок.
— У них есть прекрасный виноградник с большими потенциальными возможностями, но надо правильно наладить работу на нем…
— И, как я полагаю, это можешь сделать только ты? — Голос ее сочился сарказмом, но Хейзл была бессильна перебороть себя.
— Я посоветовал им проконсультироваться у опытного агронома, — сообщил Дик.
— Похоже, ты давно интересуешься проблемами Паолы, — ядовито заметила Хейзл.
Он слегка смутился.
— Дорогая, но ты же знаешь, что время от времени мы беседуем по телефону.
Только не из дома, мрачно подумала Хейзл. Дик отнюдь не заблуждался, принимая ее молчание за признак интереса, но испытывал настоятельную потребность заполнить паузу.
— Кроме того, в их районе не делают подходящих бутылок. Во всяком случае, приемлемых, а у меня на примете есть прекрасное предприятие, которое могло бы снабжать их…
— О, избавь меня от подробностей! Если мне потребуется пройти краткий курс виноделия, я загляну в библиотеку! — фыркнула Хейзл. Она заметила, что Дику неприятна ее резкость, но сейчас ее это не заботило.
— Ты возражаешь против моей поездки, уж в этом-то я не сомневаюсь, — бросил он.
— Нет, Дик! — Хейзл было собралась сделать очередной глоток вина, но вместо этого решительно поставила бокал на стол, ибо у нее тряслись руки. — Хотя, должна признаться, не собираюсь прыгать от радости, что ты внезапно засобирался в Италию. Я возражаю против того, что все это обрушилось на меня как гром с ясного неба…
— Хейзл…
— Пожалуйста, не прерывай меня! — гаркнула она и не без удовольствия отметила, что Дик удивленно закрыл рот.
Конечно, он не привык к такому резкому отпору со стороны жены, потому что обычно они находили общий язык. Так было до вчерашнего дня. Хейзл возобновила нападение. Ее синие глаза метали молнии.
— Взгляни на ситуацию с моей точки зрения, — потребовала она. — В течение всего двух дней ты сначала сообщил, что намереваешься полностью менять наш образ жизни, а потом, как ни в чем не бывало, оповестил, что собираешься к своей непорочной Паоле!
— Хейзл, это неблагородно…
— А может, мне не хочется быть благородной!
— Паола разозлилась бы, услышав, что ты называешь ее непорочной, — пробормотал он, и Хейзл развеселилась, поняв, что нащупала уязвимое место мужа.
— Сколько времени ты собираешься пробыть в Италии? — холодно осведомилась она.
— Около месяца.
Дик посмотрел на нее в упор. Противостоять такому взгляду Хейзл была не в состоянии, и, что хуже всего, Дик это отлично знал! Стоит ему захотеть, и он вертит ею, как куклой. Особенно когда уламывает ее принять то, с чем она принципиально не согласна.
— Самое большее — пять недель.
Пять недель! Но Хейзл заставила себя сдержаться и сверх того, что она себе уже позволила, не реагировать. Она не может забывать о гордости. Чего ради показывать Дику, как она его безумно ревнует
