— Но представление еще не закончилось! — раздался чей-то сердитый голос. — Сейчас же вернитесь на место, юная леди! Вы ставите нас в неудобное положение! — Это была мать Памины. Тимми даже не стал ничего отвечать, он просто вытолкнул Памину в коридор. Здесь тоже шла опера: на двух экранах над столиком рядом с лестницей. Два швейцара в униформе внимательно следили за действием, а третий что-то быстро говорил по переговорному устройству.
Мимо пробежали двое медиков с носилками.
— Что-то случилось? — спросил Тимми у одного из швейцаров.
— Ой, такого у нас раньше не было... она там вроде упала в обморок... замену нашли в последний момент...
— Пошли, Пами.
— Не называй меня...
Тимми крепко сжал ее руку.
— Нас никто не заметит. Мы растворимся в тенях.
Они бросились следом за медиками с носилками. Теперь в коридоре были и другие люди: несколько охранников, кто-то, очень похожий на журналиста, — они все бежали в ту же сторону, куда-то в конец коридора, покрытого ярко-красным ковром.
— А как она смогла стать... — начала было Памина.
— Я все время пил ее кровь, — сказал Тимми. — Я не считал, сколько раз, и не знал, хватит ли этого для того, чтобы она трансформировалась после смерти... я точно не помню, но, кажется, если вампир постоянно пьет кровь у кого-то из смертных, тот может и сам обратиться... даже если не дать ему кровь вампира... может быть, именно это с ней и произошло...
— Неужели такое бывает, Тимми?
Они вышли к лестнице и побежали вниз. Вниз — до самых дверей гримерки, которую вчера вечером занимал Тимми.
Он распахнул дверь...
Она лежала на том самом диване, на котором вчера сидели они с Паминой. Уже готовая к выходу. В красивом шелковом платье. Здесь тоже был монитор, и на экране шло действие. Горестный голос герцога Синяя Борода лился из колонок, установленных под потолком. Это была молодая женщина, достаточно полная. Ее неестественно бледная кожа отливала каким-то зловещим, мертвенным блеском, который напомнил Тимми...
—
— В каком смысле нет крови? — спросил кто-то из медиков.
— Ее словно выпили. Всю, без остатка.
Они вынесли женщину в коридор и помчались к выходу. Но все, равно... было уже слишком поздно. Она умерла. Тимми задержался еще на мгновение, всматриваясь в монитор. Синяя Борода говорил Юдит, что та должна войти в тайную комнату, где она будет заперта навечно...
Женщина сумерек — это была Амелия Ротштайн — распахнула свой белый плащ, чтобы заключить в объятия новую женщину ночи...
— Она убьет ее! — выдохнул Тимми. — Прямо там, на глазах у зрителей...
Юдит упала в объятия вампира. Амелия Ротштайн обнажила клыки... и кровь хлынула из прокушенной шеи Патриции Кзачек, забрызгала ей платье, оросила фанерную лестницу, раскрашенную под мрамор... зал благоговейно вздохнул... вот что делает современная техника... никто даже не сомневался, что так и должно быть... что так и положено по сценарию... никто не понял, что Патриция Кзачек исполнила последнюю арию в своей жизни... а потом дверь закрылась, и герцог остался один. В темноте.
Раздались аплодисменты.
— Что будем делать? — спросила Памина.
— Мы должны ее остановить, — сказал Тимми.
— То есть убить? Всадить кол ей в сердце, и все такое?
— Это уже не Амелия. Это всего лишь тело, в котором теперь поселилось другое существо...
— Ты же знаешь, что это неправда. В ней должно что-то остаться от прежней Амелии. И ты это знаешь. Ты сам был таким же. Всегда остается какая-то ниточка, которая связывает жизнь и смерть... или жизнь и не-жизнь...
— Может быть. — Он и сам понимал, что его ответ прозвучал недостаточно убедительно. Ну да, а как же иначе. Он утратил былую магию. Он больше не мог насылать чары на души людей и призывать наваждения из тьмы. «Да, теперь я простой человек, — думал Тимми. — Я получил, что хотел...»
— А почему обязательно нужно ее убивать? — продолжала Памина.
— Потому что иначе это вообще никогда не закончится, никогда...
— Точно, как было с тобой, — резко оборвала его Памина.
— Где ее похоронили?
— Не убивай ее!
— Давай для начала хотя бы с ней поговорим. Так где ее похоронили? Она вернется туда до рассвета, должна вернуться...
13
Родная земля
Охотники на вампиров
Пи-Джей даже вздрогнул от неожиданности, когда запищал его пейджер; а когда он прочел сообщение от Тимми, ему стало совсем уже муторно. Тимми назначил ему встречу и попросил взять с собой полный набор инструментов охотника на вампиров.
Похоже, все еще хуже, чем мы ожидали, подумал Пи-Джей.
Они с Хит взяли в баре полдесятка бутылок шнапса, вылили их содержимое в унитаз в ближайшем общественном туалете и доехали до ближайшей церкви — изящной маленькой церквушки на углу Айхендорф-штрабе, — чтобы наполнить их святой водой. Практически все магазины в округе были уже закрыты — здесь вам не Лос-Анджелес с его круглосуточными супермаркетами, где можно запросто пойти и купить чеснок, пару кольев и крестов в любое время дня и ночи.
— Что вообще происходит? — спросила Хит. Пи-Джей сидел за рулем «валентайнмобиля», длинного черного лимузина, который они привезли из Штатов, чтобы не лишать Тимми привычной роскоши.
— Смотри, там... кажется, что-то похожее на тайский ресторан... Может быть...
Это действительно был маленький ресторанчик, примостившийся между книжным магазином и
— Это как двери в иную вселенную, — сказала Хит. — И у них точно должен быть чеснок.
Чеснок действительно был. Мало того: хозяин этого ресторанчика, таец по имени Самак, не только узнал Хит и Пи-Джея по их свадебным фотографиям на обложке глянцевого журнала «Ploikaempetch», но даже и бровью не повел, когда Хит объяснила ему, что им требуется снаряжение для охоты на
— У меня есть деревянные молотки, чтобы отбивать мясо. Их можно использовать для забивания кольев, — сказал Самак. — И, возможно, я сумею найти шампуры для люля-кебаба, если, конечно, они вам подойдут...
— А распятия, кресты?.. — спросил Пи-Джей.
— Думаю, что смогу одолжить вам нашу Богиню Милосердия, — сказал Самак, — раз такое серьезное дело.
На стене над разбитым кассовым аппаратом висела статуэтка китайской богини
