23000

Он видит его.

И он понимает его. Ладони Горн прижаты к стеклу. Я беру его ладонь. Мир ложится на нее, как яблоко. Теперь мир неподвижен. Его можно спокойно разглядывать. Он никуда не денется от Горн и Храм.

Горн счастлив. Сердце его дышит силой.

Он понимает, что может.

И я в восторге закрываю глаза.

Цинцзю

«Боинг-747» рейсом Иерусалим – Гонконг приземлился в 9.30. В 11.36 Ольга и Бьорн пересекли границу материкового Китая и сели на поезд. В 12.40 вселились в отель «Гуанчжоу» в центре Гуанчжоу. А в 13.00 встретились в вестибюле отеля возле двухметрового шара из дымчатого стекла, обвитого двумя золотистыми драконами.

– У меня почему-то номер для некурящих, – Ольга спрятала свой пластиковый ключ-карту в бумажник.

– Можно поменять, – Бьорн резко повернулся к бело-золотистой стойке, за которой маячили четыре девушки в униформах цвета слоновой кости.

– Да ладно. После, – Ольга придержала Бьорна за ремешок от видеокамеры. – Здесь-то хоть можно курить? А, вон пепельница…

Они подошли к массивным креслам из блестящей, шоколадного цвета кожи, сели. Ольга закурила:

– Ты бывал в Китае? Ой, извини! Я уже дважды спрашивала…

– В Пекине, девять лет назад, – с улыбкой повторил Бьорн.

– М-да… – она глянула на улицу за стеклянными дверьми. – Здесь погрязней, чем в Гонконге. Или не очень?

– Я пока не заметил.

– Слушай, а этот парень давно здесь?

– Понятия не имею. Я знаю только, что он англичанин. И что с ним все это случилось в Эдинбурге семь месяцев назад. И что у него была клиническая смерть.

– Круто… Хотя я тоже надолго отрубилась. Даже какой-то сон видела: что-то про пожар. Будто загорелась моя старая детская комната, а вместе с ней мои тапочки и мои ноги. И ногти на ногах стали плавиться… Наверно, потому, что в том подвале было довольно холодно.

Стеклянные двери бесшумно разъехались, в вестибюль быстро вошел среднего роста блондин. На нем были светлые шорты и светлая рубашка с пальмами. За спиной у него висела широкополая панама.

– Бьорн Вассберг? – спросил блондин, подходя. – Я Майкл Лэрд. Как поживаете?

– Здравствуйте, мистер Лэрд. Бьорн. А это – Ольга Дробот.

– Привет, Майкл, – Ольга первой подала руку блондину.

На вид ему было за сорок, хотя выглядел он моложаво. Его узкое лицо с острым подбородком, впалыми щеками и слегка горбатым носом было приветливым и волевым. Темно-синие, почти черные глаза смотрели умно и открыто.

– Вы только что с поезда? Устали? Духоту нормально переносите? – быстро спросил он.

– В июле в Нью-Йорке не легче, – ответила Ольга.

– Вы американка?

– Уже пятнадцать лет.

– Прекрасно. Я всего один раз был в Америке. И очень давно.

– Я тоже, – вставил Бьорн.

– Товарищи по несчастью, – подытожила Ольга.

Они рассмеялись.

– Вы голодны? – спросил Майкл.

– Я – да! – Ольга шлепнула себя по бедрам.

– Прекрасно. Я знаю отличный ресторан, – Майкл надел панаму. – Поехали?

Они вышли из отеля, взяли такси. Майкл быстро сказал адрес по-китайски. И очень молодой, коротко подстриженный и аккуратно одетый таксист, отгороженный от пассажиров никелированной решеткой, повез их через душное, залитое палящим солнцем Гуанчжоу.

– Вы знаете китайский? – спросила Ольга.

– Разговорный. Немного. За три месяца можно научиться. С иероглифами гораздо хуже, – ответил Майкл.

Такси обогнала группа китайцев на не очень новых мопедах и мотоциклах, удирающих от полицейской машины. Все они были в мотоциклетных шлемах, линялых рабочих комбинезонах и шлепанцах. Таксист сказал что-то резкое и щелкнул языком. Мопедисты, нещадно газуя, кинулись в переулки, полиция свернула за ними.

– Что-то случилось? – спросила Ольга.

– Обычное дело, – Майкл покосился в не очень чистое окно. – Частные извозчики. Конкуренты