Пусть. Кто? Советская система ПТУ... Ну понятно... А здесь все - от отца к сыну. В семье, в роду... Фамильное дело... Трудовые династии, факеншит. Может это и хорошо. Где-то... Кому-то. Но я в этой системе... пятое колесо.
Каменщики... Они же масоны... 'Вот к масонам я пойду. Пусть меня научат'. Ага, а они ждут не дождутся... А какая разница между цементным и известковым раствором? А разница в сроке отвердения в 30 дней и в три года. И вытекающие организационно-технологические... В лучшем случае - в подсоблятники. В пособники. Лет на 20-30.
Как обычно у меня, поверху - трёп. А понизу картинка. Яркая такая, солнечная. И очень как-то безрадостная.
Полный солнца и зелени белый город. Лос-Анджелес. Зелёное широкое авто типа кабриолет с откинутым верхом. В нем двое: негр и китаец. Едут и смеются, песенку поют:
Вот и меня к ним - третьим.
Все. Спать. Утро вечера - мудренее. Хотя... Где ударение сделать.
'Бог - воротник деловой. Работает без затыков. Едва закрывает одну дверь - тут же открывает другую'. Мысль не новая. Но - всегда актуальная. Пока я мозги себе сворачивал на тему 'кем работать, чем заниматься' - сфера профессиональной деятельности вырисовалась с поразительной ясностью. И как я сам не допёр? Все ж на поверхности. Надо ведь только поменять местами 'кем' и 'чем'.
Но - по порядку. С первого потребления куриного супчика моё выздоровление пошло бегом. Точнее, приживание психоматрицы. Грузить подробностями не хочу. Кто сам выбирался из тех мест, где явственно слышно 'что там ангелы поют такими злыми голосами' - тот и так поймёт. А остальным... - 'да минует вас чаша сия'.
Была пара стычек с хозяйкой. По причине взаимного недопонимая. Когда она мне подсунула чашку с разведённым водичкой белым порошком. Я сдуру решил - опять наркоманьячит. Так мычал и дёргался - пришлось бедняжке самой попробовать. Потом и меня уговорила. Нормальный песок крупного помола. Похоже - мел тёртый. Ну, это мне нужно. Как и всякому растущему организму.
Что порадовало - к зубам еще и брови с ресницами добавились. Не в смысле: 'а во рту растут грибы', а в смысле - растут. Сначала чешется, потом колется, потом 'девки кипятком писают'. От зависти. Глядя на мои реснички. Но - потом. А то напридумывали все эти туши да щётки с подкруткой. Есть же простой и дешёвый способ. Сбрасываешь кожу. Всю. Вместе с волосяным покровом и ихними же луковицами. Потом - раз и 'вуаля'. Главное, как и вообще по жизни - линять. Вовремя. Как с сортиром в лесу для зверей:
'...А медведь и спрашивает:
-- Ёжик, ты линяешь?
-- Линяю. А вот кто дверь из сортира вместе с петлями вынес - не помню.'
Горбунью этот процесс моего обволосения сильно взволновал. За день по два-три раза осматривала все места где у мужиков волосы растут. Но - увы. Кроме ресниц и бровей - даже не чесалось.
Перестало течь со всего тела. Какой-то испанский король вот так гноем с кровью по всему телу вообще на ноль изошёл. Я по этому поводу тоже сильно волновался. А зря. Прав Эндрю Морган, ой как прав: 'масса народу портит себе жизнь переживая о неприятностях, которые либо уже произошли и неисправимы, либо еще не наступили и, вероятно, не наступят'. Остаётся только переживать по поводу неизвестных и непредвиденных гадостей. То есть пребывать в постоянной неопределённой панике. Ну или - всеобъемлющего пофигизма. Последнее мне ближе, ему и следую.
А еще я стал различать слова моей утконоски. Не все. И словарный запас... не для диспутов о сущности демократии или там, свойствах божественного начала. Или конца... Но хоть что-то. Как я понимаю теперь младенцев. Уже ходит. Уже понимает. А сказать не может. Все вокруг общаются, а ты и рад бы со всеми, а слов еще нет. Такая персональная одиночная камера.
А еще, не к столу будет сказано, у меня заработала перистальтика. Что добавило моей утконоске забот.
С этого, собственно, все и началось. В смысле: 'Господь открыл дверь'. А вы как думали? 'Знали бы вы из какого дерьма растут эти прекрасные розы'. Шекспир, итить-ять. 'Ромка с Юлькой'.
Кожа с меня слезла быстро. И нарастала тоже быстро. Но не везде с одинаковой скоростью. Дольше всего я с ногтями мучился. Но и на других членах... Кое-где... С разной скоростью... Вы все правильно поняли. И вот как-то после очередной процедуры моей... дефекации... Я лежу себе тихо-мирно, отдыхаю после процесса. Подрёмываю. Горбунья водички тёплой принесла, подмывает... задействованные в вышеупомянутом процессе части моего тела. И... как-то затихла. И такое странное... ощущение появляется. Знакомое, но как-то... подзабытое. Я глаза приоткрыл, скосил вниз. А она ухватила мой... член пальчиками и внимательно так разглядывает. Почти носом своим уродским в него воткнулась. Чуть на зуб не пробует. Я дёрнулся было. А чего дёргаться, когда ни руки, ни ноги... Она на меня шикнула, я глаза закрыл. Терплю. 'Терпи казак, а то мамой будешь'. Она бормочет что-то. Разбираю только 'резан, резан'.
Ага, из древнеславянского вспоминаю, что 'резана' - это монета такая. Серебряная. 'Реза' - ставка банковского кредита, Рязань - город, а Реза - фамилия последнего персидского шаха. Лежу, терплю, чувствую. А чего еще делать, когда ничего не можешь? Оказалось - кое-чего все-таки могу. Пока она член мой в руках крутила, яйца мне щупала - все на месте ли, а в какую сторону у них резьба, все пыталась на головке чего-то отщипнуть... Ну, у меня и встал. По-настоящему, как у большого. Первый раз в этом мире. И в этом теле. И ничего странного: тело-то подростковое, сплошной гормональный шторм в крови. Чуть оклемался, отлежался, белков животного происхождения попробовал... И вот - ткни пальцем и - 'как у волка на морозе'.
Слышал как-то: два подростка вычитали, что психологи установили будто из каждых 14 минут подростки думают о сексе - 12. Один другого спрашивает:
- Интересно, о чем же мы думаем оставшиеся 2 минуты?
А утконосица светец переставила поближе и таскает меня за... за это самое. Ноги мне раздвинула, носом чуть не в задницу залезла... Письку мою как флаг над головой держит. Тут я и разглядел - про что она толкует. Кожа-то у меня наросла не везде. То. что 'крайней плотью' называют - не выросло вовсе. Зрелище, конечно, несколько... непривычное. Особенно - в кулаке этой ведьмы. Но вообще-то ничего, форма... вполне благородная. Размер, конечно,... можно и по-больше. Но, во-первых, я еще расту. В смысле - тело это. А во- вторых, много ли разглядишь в бабка-ёжкином кулачишке?
Получается что стал я не то иудеем, не то мусульманином. Самопроизвольно. Обрезанный от бога. Ну и шуточки у господа... У всех нормальных попаданцев - мешок бонусов всяких. То происхождение типа царского, то арсенал лёгкого стрелкового случайно в багажнике завалялся. Вплоть до вертолётов огневой поддержки, систем космической связи и Института восточных языков в карманном исполнении. А у меня - исконно чуждый результат заморско-религиозного культа. Причём в форме отнимания, а отнюдь не добавления. Налицо. Хорошо что - не 'на лице'.
Собственно говоря, по поводу обрезанности я как-то не переживал. Тут столько наворочено. И за, и против. Но пришлось в своё время повозится с ребятишками, у которых фимоз. Есть такая противная штука. Когда камни образуются не в мочевом пузыре у взрослого, а под кожицей на этой самой головке у ребёнка.
