окно и чувствуя, как ветер дует ему в лицо. Несколько минут сидел неподвижно, с удовольствием вдыхая терпкий аромат гор.
Было еще очень темно, но ветер разорвал облака, и время от времени снаружи пробивались отблески лунного света. Ноздри его дрогнули, уловив запах оленя, пасущегося на поле за домом. Джо выскользнул из постели и неслышно подошел на цыпочках к двери. Сторм, на мгновение приподняв голову, посмотрел, как Джо выскользнул в коридор, вновь опустил свою морду на лапы и закрыл глаза.
Джо двинулся по коридору к лестнице, затем спустился на первый этаж. Другой запах привлек его внимание, и он последовал за ним на кухню.
Не включая лампу, в слабых отблесках тусклой луны, проглядывающей сквозь гонимые ветром облака, Джо направился к раковине и опустился на колени перед дверцей шкафа под ней. Когда он открыл дверцу, запах усилился. Джо пошарил в помойном ведре, пальцы нащупали кусок оберточной бумаги, в которую заворачивал свою продукцию мясник.
Схватив бумагу обеими руками, он поднес ее к носу.
Вдыхая острый запах свежей крови, почувствовал, как рот наполняется слюной.
Он высунул язык, пробуя на вкус засохшую кровь, оставшуюся на бумаге, в которую несколько часов назад были завернуты отбивные, те самые, что его крестная приготовила сегодня вечером на ужин.
Язык заработал быстрее, слизывая кровь, рот наполнялся сладковатым привкусом.
Начисто вылизав бумагу, он бросил ее обратно в ведро и двинулся к холодильнику.
Открыв дверцу, Джо сощурился от яркого света, но глаза быстро привыкли, и он обнаружил то, что искал.
На нижней полке было еще с полдюжины отбивных, каждая завернута в прозрачную целлофановую пленку и аккуратно уложена на большое блюдо.
В животе у него громко заурчало от голода, он схватил отбивную и начал срывать целлофан: запах сырого мяса потряс его. Он поднес отбивную ко рту, впился в нее зубами, оторвал кусок и проглотил его прежде, чем успел прожевать.
— Джо? Что ты делаешь?
Голос испугал Джо. Он обернулся, сырая отбивная зажата в одной руке, разорванная пленка — в другой. Рукавом пижамы инстинктивно стер кровь с губ. Когда на кухне зажегся свет, он сощурился, затем узнал Логана, стоявшего в проеме кухонной двери и с удивлением разглядывающего его.
— Ее нельзя есть! — воскликнул Логан. — Она ведь не приготовлена!
— А я ничего не делаю, — откликнулся Джо, пряча руки за спину быстрым, виноватым движением. — Между прочим, что ты делаешь здесь, внизу? Если тетя, Марианна поймает тебя...
Но прежде чем он успел закончить предложение, сама Марианна появилась в дверях за спиной Логана.
— Джо? Логан? Почему вы оба не в постели?
Логан поднял руку и обвиняюще указал пальцем на Джо.
— Он взял отбивную и ест ее. А она, мамочка, даже не приготовлена! Он ест ее сырой!
Глаза Марианны расширились от неожиданного заявления, и она пристально смотрела на Джо, пока тот в конце концов не вытащил руки из-за спины.
— Я-я не ел ее, — запинаясь бормотал он. — Я был голоден и нашел ее в холодильнике. — Он в отчаянии взглянул на Марианну. — Я думал... я собирался приготовить ее, но... я не знал, как.
Страдание на лице мальчика болью отозвалось в душе Марианны, ее раздражение, что он опять бродит среди ночи, уступило место тревоге, ведь, пропустив обед, он наверняка должен быть очень голоден.
— Хорошо, — вздохнула она. — Разреши мне уложить Логана в постель, и я ее тебе поджарю. Но уж потом ты тоже отправишься спать, безо всяких пререканий. Договорились?
Джо молча кивнул, а Марианна развернула Логана, подвела его к лестнице, затем нежно шлепнула по ягодицам.
— Наверх, — скомандовала она. — Давай-давай! Живее! — Слегка подталкивая его впереди себя, проводила мальчугана в комнату.
Как только она ушла, внимание Джо вновь переключилась на кусок сырого мяса, зажатого в руке. Разрывая его на части пальцами и зубами, он начал поспешно запихивать их себе в рот и меньше чем через минуту уже проглотил последний кусок.
К тому времени, когда Марианна уложила Логана в постель, Джо уже выбросил целлофан, в который было завернуто мясо, засунув его в ведро поглубже, на самое дно.
Он смыл кровь с рук и лица и насухо вытер их, в это время на кухню вошла Марианна.
— Я передумал, — произнес он. — Я просто выпил немного молока.
Марианна неодобрительно нахмурилась.
— Ты уверен, что больше ничего не хочешь?
Джо кивнул, направился было к двери, но вдруг неожиданно крепко обнял Марианну.
— Я, правда, сожалею, что огорчил Вас, — произнес он. — Постараюсь больше этого не делать.
Марианна обвила его руками, на мгновение крепко прижала к себе, затем выпустила из объятий.
— Одну вещь ты можешь сделать прямо сейчас — хотя бы раз проведи в постели всю ночь. — Смягчая свои слова улыбкой, она подтолкнула его к лестнице. — А теперь иди, живее! Я выключу свет. — Джо поспешил подняться на второй этаж, а Марианна протянула руку к выключателю, но вдруг замерла: взгляд ее упал на холодильник.
Понимая, что ведет себя глупо, что промелькнувшая в голове мысль просто нелепа, она, тем не менее, пересекла кухню и открыла дверцу холодильника.
Она пересчитала отбивные, лежавшие на блюде на нижней полке.
Раньше их было шесть.
В этом она была уверена.
Сейчас их оставалось только пять.
Когда она наконец выключила свет и начала подниматься вверх по лестнице, голова у нее кружилась, а в желудке появилось уже знакомое отвратительное ощущение.
Сегодня ночью ей уже не уснуть.
Она жила в одном доме с мальчиком, которого совершенно не знала.
Глава XIV
— Похоже, зима будет ранней, — заметил Билл Сайкес, внимательно посматривая на небо. В это утро было намного прохладнее, и хотя грозовые тучи, затянувшие накануне небо, рассеялись, заметны были уже первые признаки наступающего холода. — Видите, вон там? — спросил он, указывая на полосы белого цвета, медленно движущиеся с севера. — Идет из Арктики. Будет удивительно, если до конца недели у нас не выпадет снег.
— Снег? — переспросила Марианна. — Но ведь только начало сентября!
Сторож пожал плечами.
— Такое произойдет не впервые. Прошлой зимой снега почти не было. — Насмешливая улыбка тронула его губы. — Лыжный сезон едва не сорвался. Еще одна такая зима, и наши дельцы будут по-настоящему огорчены!
— Судя по Вашему тону, не похоже, чтобы Вас это как-то беспокоило, — заметила Марианна. Сильный порыв ветра налетел с гор, и она подняла воротник толстой меховой куртки, которую нашла сегодня утром в шкафу для одежды. — Как Вы думаете, может быть, нам лучше завести лошадей назад в сарай?
— Они проведут еще немало времени взаперти, когда наступят холода, — откликнулся Сайкес, наблюдая за тремя лошадьми, которых он вывел на улицу пару часов назад. — Для них очень хорошо быть на природе — здесь их место. Неправильно держать их все время в сарае. Всегда удивляюсь, о чем они только размышляют, целый день выстаивая в стойле?
— Я не уверена, что они вообще думают, — заметила Марианна.
Сторож, привыкший к работе на свежем воздухе, покачал головой.
— Многие люди так говорят, но не верьте этому. Так им легче обращаться с животными. Они полагают, раз животные не умеют мыслить, то они и не страдают. Но Вы взгляните на них!
Марианна перевела взгляд на поле, где Шейка легким галопом бежала вдоль дальнего забора: голова высоко поднята, хвост развевается. Две других лошади — пятнистый мерин, на котором ездила Одри, и
