Оливер Боуден
Братство
(Кредо ассасина – 2)
ПРОЛОГ
Эцио снова и снова прокручивал в голове события последних пятнадцати удивительных минут, – которые вполне могли оказаться пятнадцатью часами или даже днями, такими долгими они казались – пока, спотыкаясь, шел из Сокровищницы под Сикстинской капеллой.
Он вспомнил, хотя это больше походило на сон, как в глубине Сокровищницы увидел огромный саркофаг, сделанный из чего-то, похожего на гранит. Когда он приблизился к нему, тот начал светиться, но свет этот был гостеприимным.
Он коснулся крышки, и она легко открылась, словно весила не больше перышка. Из саркофага полился теплый желтый свет, а потом из свечения появилась фигура, черты которой Эцио не мог разглядеть, хотя знал, что смотрит на женщину. Женщину неестественно высокого роста со шлемом на голове. На правом плече женщины сидела сова.
Свет, окружавший ее, был ослепительным.
– Приветствую тебя, Пророк, – сказала она, назвав его именем, которое таинственным образом было предназначено именно ему. – Я ждала тебя десятки тысяч лет.
Эцио не осмеливался посмотреть на нее.
– Покажи мне Яблоко.
Эцио смиренно протянул его.
Ее рука ласкала воздух над Яблоком, но не прикоснулась к нему. Яблоко светилось и пульсировало. Глаза женщины сверлили его.
– Мы должны поговорить.
Она наклонила голову, обдумывая что-то, и Эцио показалось, что на её сверкающем лице он заметил тень улыбки.
– Кто ты? – Осмелился спросить он.
Она вздохнула.
– У меня много имен. Когда я… умерла, меня звали Минервой.
Эцио знал это имя.
– Богиня мудрости! Сова на твоем плече! Шлем! Ну, конечно же!
Он поклонился.
– Мы ушли. Боги, которым поклонялись ваши предки. Юнона, правительница богов, и мой отец, Юпитер, правитель, который породил меня из своей головы. Я была его дочерью, появившейся не из его чресл, но из его разума.
Эцио замер. Он оглядел статуи, выставленные вдоль стен. Венера. Меркурий. Вулкан. Марс…
Раздался странный звук, будто где-то далеко разбили стекло – наверное, такой звук могла издавать падающая звезда – это был смех Минервы.
– Нет, не боги. Мы просто пришли… раньше вас. Когда мы пришли в этот мир, человечество попыталось как-то объяснить наше существование. Мы … были более развитыми. – Она помолчала. – И, хотя ты не сможешь понять нас, но поймешь наше предупреждение.
– Я не понимаю тебя!
– Не пугайся. Я хочу говорить не с тобой, но
Эцио ощутил материнское тепло, забравшее всю его усталость.
Минерва подняла руки над головой, и потолок Сокровищницы превратился в небесный свод. Ее сверкающее, нереальное лицо озарила бесконечная печаль.
– Слушай! И смотри!
Эцио с трудом мог удерживать всё в памяти: он увидел всю Землю и небеса, окружающие ее, которые были так же далеки, как Млечный Путь, он увидел галактики, и его разум с трудом мог понять это видение. Он увидел мир – его мир – уничтоженный людьми, превращенный в выжженную пустыню. Но потом он увидел самих людей – слабых, недолговечных, но стойких и уверенных.
– Мы создали для вас Рай, – сказала Минерва. – Но он стал Адом. Мир сгорел дотла. И мы создали вас по своему образу и подобию. Создали так, как это сделали бы вы сами. Но в вас было опасное зло – выбор, который мы дали вам, чтобы вы выжили! И мы выжили. После опустошения, мы восстановили мир. И он возродился, после целой вечности. Мир, который ты знаешь, и в котором живешь. И мы сделали всё, чтобы эта трагедия не повторилась.
Эцио посмотрел снова на небо. Горизонт. По нему проносились храмы и фигуры, вырезанные из камня, библиотеки полные свитков, корабли, города, музыка и танцы. Все виды и формы искусства древних цивилизаций, о которых он не знал, но видел в них близких по духу существ.
– Но сейчас мы умираем, – проговорила Минерва. – И время работает против нас. Истина превратилась в легенду. Но, Эцио, Пророк и Лидер, хоть ты и обладаешь физической силой обычного человека, воля твоя равна нашей, и ты сохранишь наши слова…
Эцио восторженно смотрел на нее.
– Пусть мои слова подарят кому-то надежду, – продолжила она. – Не медли, ибо времени мало. Опасайся Борджиа. Опасайся креста тамплиеров.
В Сокровищнице потемнело. Минерва и Эцио остались одни, купаясь в постепенно затухающем теплом свете.
– Дело сделано. Сообщение доставлено. Мы все ушли из этого мира. Теперь всё зависит от тебя. Больше мы ничего не может сделать.
А потом наступила темнота и тишина, Сокровищница вновь стала обычной темной подземной комнатой, в которой ничего не было.
И тем не менее…
Эцио пошел к выходу, кинув взгляд на корчащееся в предсмертной агонии, окровавленное тело Родриго Борджиа, Испанца, Папы Александра VI, главы Ордена тамплиеров. Но теперь Эцио не смог заставить себя подойти и нанести
Он вышел из мрака Сикстинской капеллы. В солнечный свет. В открытой галерее он увидел своих друзей и братьев-ассасинов – членов Братства, с которыми он пережил множество приключений и избежал множества опасностей. Они ждали его.
ЧАСТЬ 1
Однако же нельзя назвать и доблестью убийство
сограждан, предательство, вероломство, жестокость
