Уэн Спенсер
Глазами Чужака
(Укия Орегон — 1)
Дону Козаку, прототипу Макса Беннетта.
«Я иду, прикрой меня».
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Скоро начнется гроза.
Укия Орегон чувствовал в воздухе запах воды, а на коже — легкое давление. Он высунулся из окна «чероки» и увидел на дальнем горизонте за небоскребами Питтсбурга темные тучи.
Укия залез обратно в машину, откинул с глаз длинные черные волосы. Его партнер, Макс Беннетт, шумел в своей обычной манере: кричал по очереди по сотовому телефону — на собеседника, на транспортные пробки и сетевые страницы, информирующие о ситуации на дорогах… а поверх всего этого радио монотонно излагало новости.
— Крэйнак, детектив. Да, я подожду. Да на мосту Ветеранов пробка, ты, идиот! — Последний крик относился к навигационному компьютеру «чероки», который выдавал безнадежно устаревшую информацию. — Иначе что бы мы тут делали десять минут? Подвинь свой зад, дорогуша, дай дорогу!
На этот раз Максу не угодил белый «сааб» в левой полосе; в отличие от них он медленно, но все же продвигался вперед.
— Скоро пойдет дождь, — сообщил Укия. — Если Крэйнак вызвал нас для слежки, можем не успеть.
Макс только фыркнул, пытаясь одновременно втиснуть «чероки» в просвет между машинами и продолжить разговор с дежурным оператором питтсбургской полиции.
— Что вы сказали? А вы уверены, что правильно запомнили? Он К-Р-Э-Й-Н-А-К, Крэйнак. Да, с двумя «к». — Макс коснулся экрана «чероки», вызвал нужную страницу из Интернета. — Дать вам номер его значка? Могу и номер страховки назвать, и девичью фамилию жены. Да, подожду. Я сказал Крэйнаку, что мы будем в Окленде через час, но, по-моему, он меня не услышал.
Укия не сразу понял, что Макс обращается к нему.
— А он не сказал, зачем мы понадобились? Когда Укия и Макс только начинали работать вместе, их обычно прогоняли с места преступления — так волки гонят от своей добычи мелких хищников. Даже когда репутация напарников в области раскрытия трудных дел об исчезновении людей стала расти, полиция никогда не обращалась к ним напрямую. Иногда они узнавали, что офицеры, ведущие расследование, рекомендовали их детективное агентство отчаявшимся семьям. Сегодня им первый раз позвонили из полиции по такому поводу; правда, дело вел один из друзей Макса по Войне в Заливе.
Макс покачал головой.
— Подробностей он не рассказывал. Просто сказал, что для нас есть работа и что о деньгах беспокоиться не надо, он все с начальником урегулировал. — Брови Макса дернулись — дежурный оператор вернулся на линию. — Я знаю, что на месте его нет, потому и звоню. Соедините меня с ним по рации. Черт, когда же он поймет, какой сейчас век, и заведет мобильник?
Укия снова высунулся из окна, стараясь отгородиться от шума и неразберихи, царящих вокруг Макса. Его внимание привлекла кошка в белом «саабе», что ехал впереди них. У «сааба» были нью-йоркские номера и знак университета Дюквесн на переднем стекле, а внутри — множество ящиков и растений. На спинке заднего сиденья с видом бывалого путешественника лежала бесхвостая мэнская кошка, очень похожая на маленькую рысь. В Питтсбурге часто можно увидеть в машине собаку, которая высовывается из окна, принюхиваясь к ветру. Мама Лара хотела бы держать на ферме кошек, но не могла из-за волкодавов мамы Джо. Совсем недолго у них прожил котенок, и иногда забредали бездомные кошки, а в остальном Укия видел этих зверей только в чужих окнах. Кошка лежала так, как и должна лежать кошка, — подвернув под себя лапы и сузив глаза с выражением презрения и ленивого любопытства, но все же видеть ее в машине было странно.
Как и положено кошке, мохнатая пассажирка зевнула и принялась вылизываться, не обращая на Укию ни малейшего внимания. «Сааб» нашел просвет между машинами впереди и умчался, превысив дозволенную скорость. Макс хотел последовать его примеру, но его опередил грузовик с хлебом, который тут же остановился, потому что не смог протиснуться мимо фургона службы доставки «Ю-Пи-Эс».
— Макс, зачем люди держат дома кошек?
— А я почем знаю.
— Зачем вообще держать дома животных? Собаки — я еще понимаю, кошки ловят мышей, но кому нужны змеи и хомяки? Или черепахи?
— Я полночи не спал, выслеживая неверного мужа, а ты меня о таких вещах спрашиваешь! Ах ты, маленький щенок!
— И вовсе я не щенок. Волчонок — да, но не щенок.
— Ладно, ладно. — Макс отхлебнул кофе, разбавленный сливками. — Просто люди — стадные животные. Под действием цивилизации потребность в стае отпадает, но желание-то остается! Если жить в лесу одному, от одиночества можно с катушек съехать. Даже в городе без семьи и друзей одиноко.
— А заведешь дома зверька — и уже в стае. Но почему так делают только люди? Если это настолько удобно, другие животные тоже должны так делать.
— У гориллы, которую научили языку жестов, есть котенок. В джунглях гориллы о кошках не заботятся. Животных заводят только цивилизованные особи. А это еще что? — Макс нахмурился: прибор глобальной навигации «чероки» запищал, на его экране возник знак дорожного происшествия. — Что это за оранжевая клякса? Укия, посмотри, что там!
Укия высунулся из окна, стараясь заглянуть за фургон службы доставки. Метрах в двадцати впереди под странным углом стоял бензовоз, перед ним были выставлены предупреждающие сигналы.
— На нашей полосе авария. Бензовоз.
Макс выругался и включил левый поворотник.
— Я ему сказал, что твой мотоцикл в мастерской и мне придется ехать за тобой на ферму. Сказал, что за полтора часа управлюсь, а он мне чуть истерику не устроил. Ну, я пообещал, что доберусь за час, но штраф за превышение скорости будет платить он. Где была моя голова! Надо было сказать «два часа». Нет, надо было вообще отказаться, а то у меня плохое предчувствие. Крэйнак сейчас в отделе по расследованию убийств. Какого черта им от нас понадобилось?
— А может, это вообще черта разумной расы? И домашние животные будут даже у инопланетян?
Макс фыркнул.
— У пришельцев? Я тебе говорил — не смотри телевизор, там один мусор, от него мозги набекрень.
Укия закрыл глаза и попытался вспомнить, что заставило его заговорить о пришельцах. Он восстановил в памяти последние несколько минут, отрешившись от разглагольствований Макса и кошки в «саабе», и на передний план восприятия выступило радио. В новостях часа как раз говорили о приземлении экспедиции на Марс.
— Про марсиан говорили по радио. Они сказали, — Укия процитировал: — «В 1996 году на Земле нашли первые свидетельства жизни на Марсе. На этой неделе мы можем обнаружить и саму жизнь».
— Ну слава Богу! — Грузовик с хлебом наконец-то протиснулся мимо фургона «Ю-Пи-Эс», и Макс тут же занял освободившееся место, едва не задев грузовик бампером. — Речь идет о микроорганизмах, Укия. Они не крупнее планктона.
— А разумный планктон будет держать дома животных?
Макс шлепнул его, не отрывая взгляда от дороги.
— Не дури. Ладно, мы почти на месте.
Они обогнули Хилл-дистрикт, проехали вдоль реки Мононгахела и оказались в одном из предместий Питтсбурга, расположенном на склоне холма, среди зарослей кустарника. Макс свернул на узкую улицу, с одной стороны которой располагались кирпичные дома, с другой — опушка Шенли-парка. На повороте улицу перегораживала полицейская патрульная машина — двери распахнуты настежь, мигалка включена, внутри никого. Внезапный порыв ветра донес до них запах смерти. Укия замер на сиденье, пораженный открывшейся картиной. Вдоль всей улицы стояли пустые полицейские машины, их рации издавали скрип и
