3. Смиренное священство (5:4—8)
И никто сам собою не приемлет этой чести, но призываемый Богом, как и Аарон. 5 Так и Христос не Сам Себе присвоил славу быть первосвященником, но Тот, Кто сказал Ему: «Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя»; 6 Как и в другом месте говорит:« Ты священник вовек по чину Мелхиседека». 7 Он во дни плоти Своей с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления могущему спасти Его от смерти, и услышан был за Свое благоговение; 8 Хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию…
В этих стихах рассматриваются две великие темы: Божественность и человечность Христа, то есть Его великого достоинства и Его несравнимого ни с чем смирения. Смиренное принятие Христом Своей участи изображается автором очень выразительно. Автор ведет нас в Гефсиманский сад в самые горькие минуты жизни нашего Господа. Если и был в Его жизни период страшного одиночества, так это было именно там, в Гефсимании. Первым христианам было нелишне напомнить об этом, ибо никому из них не довелось познать большего горя. Кроме того, если такое случится и они дойдут до предела своего человеческого терпения, они должны знать, что Он будет рядом с ними, как Тот, Кто Сам познал боль и горечь. Но для такого полного соединения с нами в минуты испытаний Иисус должен был совершенно смирить Себя перед Богом. Для полной убедительности автор напоминает читателям о великом смирении Христа в Его взаимоотношениях с Отцом.
Прежде Своего воплощения, находясь в вечном союзе с Отцом, Христос считал Себя равным Богу и, тем не менее, с готовностью пришел в этот мир, чтобы принять вид слуги (Флп. 2:6,7; в русском переводе Библии — «принял образ раба». — Примеч. пер.). Не был для Него неожиданностью и высокий пост Божественного первосвященника. Он терпеливо ждал назначения на него и был «наречен от Бога» (5:10) быть вечным священником. Здесь автор обращается к псалмам (Пс. 2:7 и Пс. 109:4), чтобы напомнить еще раз о вечном сыновстве Христа и Его вечном священстве, Его взаимоотношениях с Богом и Его идентичности человеку. В ходе рассуждений по текстам цитат из псалмов впервые в послании появляется фигура Мелхиседека, ветхозаветного первосвященника от Бога и глубоко уважаемой личностью в среде Кумранской общины: Но мы не станем обсуждать Мелхиседека, а вернемся к Тому, Кого он предвосхитил.
В Гефсиманском саду Иисус молился Тому, Кто мог спасти Его от ужаса смерти. Иисус не боялся физической смерти, ибо, в противном случае, Он был бы унижен перед множеством людей, которые в течение веков бесстрашно встречали смерть. Но их смерть даже отдаленно не напоминала Его смерть. В минуту самой страшной агонии Он вознес наши грехи на крест, был презираем и поруган теми, ради которых Он принес Свою жертву, но самое страшное было в том, что в тот момент Отец отвернулся от Сына. Неудивительно, что в ту ночь Он молился с сильным воплем и со слезами (Мф. 26:36–46). Перед лицом этой по–человечески ужасающей перспективы и этой Божественным образом предопределенной жертвы Он, стоя на коленях в саду в ночь Своего ареста, вошел в присутствие святого Бога. Друзья не могли помочь Ему, потому что спали, когда Он молился, несмотря на то что Он просил их о поддержке и участии. В тот час Его душа «скорбела смертельно», и только у престола Отца Он мог бы найти утешение. Он нисколько не сомневался в могуществе Отца и Его способности спасти Сына от смерти, и Он бросился к Отцу за помощью. Но Он не был спасен! Неужели молитва Иисуса не была услышана и осталась без ответа? Конечно же, ответ был дан, но он выразился не в освобождении Христа от крестной агонии, а в том, что к Нему пришла сила от Бога и внутренний мир. Да, в тот страшный час помощь пришла — Бог послал Своего ангела, чтобы тот укрепил Сына (Лк. 22:43) и успокоил Его. Можно представить следующий перевод ст. 7: «…Он был услышан, и страх оставил Его».
3) Он благоговел перед Богом
Возможна и следующая версия перевода ст. 7 (RV):… Он был услышан, потому что был исполнен страхом Божьим. Глубокое благоговение и трепетное отношение к Отцу помогли Его молитве достичь небес, и она была услышана, хотя это и не привело к немедленному физическому избавлению. Поэтому Он может глубоко сострадать Своим людям в минуты их отчаяния и даже во время молитвы. В те минуты духовной темноты и человеческого ужаса Он не воспротивился воле Бога. Со всей искренностью сердца Он возвысил голос из бездны человеческого отчаяния к Отцу: «…если возможно, да минует Меня чаша сия». Однако далее Он произносит слова, исполненные глубокого смирения: «…впрочем, не как Я хочу, но как Ты». Эпизод в Гефсимании есть не что иное, как ярчайшее доказательство того, что вся Его жизнь была исполнена «смиренного послушания» (NEB).
Хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию. Это не значит, что Иисус научился послушанию, потому что раньше вообще не был знаком с ним. Само воплощение было деянием, исполненным любви и послушания (10:7). Даже в юном возрасте послушание было главным качеством Иисуса (Лк. 2:49,52). Он никогда не искал своего; Его служение людям всегда исходило от желания исполнять волю Бога, подчиняться Ему и прославлять Его, чтобы в конце с уверенностью сказать: «Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить» (Ин. 17:4). Это значит, что Он был послушен всегда, и даже в момент ужаснейшей агонии в Своем безграничном смирении Он остался послушным воле Своего всемогущего и суверенного Отца. Там, в саду «Он узнал, что в ответ на молитву может быть дано совсем не то, чего просишь… и Он смирился, чтобы принять смерть (Флп. 2:8), смирил Себя до крайней мыслимой степени смирения» (Монтефиоре).
