— А что тебе терять? Я бы попробовал.
Милли ничего не ответила, только чуть наклонила голову, давая понять, что слышала. Наконец подошла их очередь, они надели лыжи, поправили очки и взялись за буксировочные тросы. Катер резко рванул с места, вынеся их с мелководья, и они понеслись за ним, выписывая крутые повороты.
Ликование, которое Дез ощутил, увидев, Милли, стало проходить. Он-то уж было решил, что этот день они проведут вместе, лучше узнают друг друга. Но она почти не разговаривала с ним в очереди, да и сейчас вела себя отстраненно, предоставляя ему подстраиваться под ее ритм, не заботясь о синхронности их движений. Может, она до сих пор сердится за тот вечер у нее дома? Или он перехвалил ее, и она решила, что он насмехается?
Наверное, все-таки лучше оставить эту затею, ведь Милли, судя по всему, к нему равнодушна, решил он.
Когда они остановились и вышли из воды, Дез снял лыжу и сказал:
— Извини, я должен вернуться к делам.
Он повернулся и пошел туда, где располагался рекламный щит их секции. Неожиданно за его спиной раздалось тяжелое прерывистое дыхание. Дез обернулся и увидел… Милли. Она спешила за ним, с трудом вытаскивая ноги из мокрого песка.
— Мне надо немного передохнуть, — так объяснила она свои действия.
Он просиял, и они вместе подошли, к скучающим Арни и Джиму. Дез представил им Милли, потом спросил:
— Ну, как движутся дела?
Парни многозначительно переглянулись, и Джим ответил, растягивая слова:
— Спокойно, ненапряженно. Мы тут как раз с Арни говорили, что вполне справимся, да и другие ребята скоро подойдут. Так что ты можешь не беспокоиться и отдохнуть сегодня. Мы сами вернемся в город.
Дез посмотрел на Милли.
— Что скажешь, а? Ты же приехала развеяться, побыть одна. Если я помешаю, то лучше останусь здесь.
Она провела рукой по мокрым волосам.
— Я… я не возражаю. Почему бы действительно не провести время вместе…
Дез, боясь упустить свой шанс, дал последние наставления Арни и Джиму, поспешно простился с ними и, забрав одежду, снова направился вместе с Милли к берегу.
— Хочешь, проедем по другой стороне озера? — спросила она. — Там потрясающе красиво и мало народа.
Они опять мчались рядом в реве катера, но настроение, у обоих заметно изменилось. Когда круг закончился, и они снова оказались на мелкой воде, хохоча и брызгаясь, Дез предложил:
— Давай поедим. Что-то я проголодался.
— Отлично. Я просто умираю от голода, — откликнулась Милли.
Они быстро переоделись и уже через несколько минут с аппетитом ели на открытой террасе, небольшого, гриль-бара. Покончив с первым гамбургером, Милли обрела дар речи и извинилась за свое прежнее молчание.
— Я была немного расстроена. Не обращай внимания.
— Ничего, — ответил Дез. — В конце концов, ведь это я навязал тебе свое общество.
Она обмакнула ломтик картошки в кетчуп и небрежно сообщила:
— Утром заходил Крис.
— Хочешь, поговорю с ним? — тут же предложил Дез. — Скажу, чтоб перестал приставать к тебе.
— Не думаю, что он вернется, — помотала головой Милли и через минуту добавила: — Он предлагал мне выйти за него замуж.
Дез подавился кока-колой.
— Он — что?!
— Предлагал выйти за него замуж. Я ждала год, чтобы услышать это, а он решился именно сейчас.
— Что же ты ответила? — Дез чуть не раздавил в руке картонный стаканчик.
— Как ты думаешь? — лукаво улыбнулась она в ответ.
— Надеюсь, ты сказала, что он сумасшедший, если рассчитывает на это.
— Примерно так и прозвучал мой ответ, — засмеялась Милли.
Дез взял ее руку, нежно погладил пальцы. Он хотел трогать и трогать ее, но понимал, что сейчас не время. Он должен быть осторожным, не торопить ее.
— Хочешь знать, что я вижу, когда гляжу на тебя?
— Конечно. — Она внимательно смотрела ему в глаза.
— Я вижу молодую женщину, которая едва начинает понимать, кто она такая. Которая всю жизнь прятала часть самой себя от мира, лучшую часть, и сейчас только позволяет ей появиться на свет, как бабочке из кокона. — Дез нежно поцеловал ее ладонь. — Помнишь ту ночь в «Мортонсе»?
— Разве я могу забыть? — прошептала она.
— Той ночью, самым обольстительным в тебе была для меня эта странная смесь пылкости и невинности. Благопристойности, почти чопорности и чувственной страсти. Ты удивительная женщина, Милли.
Она наклонилась к нему — зеленые глаза полны желания, губы полуоткрыты. Он потянулся навстречу.
— Дез Мейер! Здравствуй, Дез!
Оба вздрогнули и отодвинулись друг от друга, увидев молодого человека, приближающегося к их столику. Дез едва не стонал от разочарования.
— Привет, Херб.
Тот посмотрел на Милли и понимающе усмехнулся.
— Я помешал, да?
— Херб, это Миллисент Сэнфорд. Милли, это мой старый приятель, крэнвиллский разбойник Херберт Эспин.
Они с Милли обменялись рукопожатием, и она спросила:
— Это вы скоро женитесь?
Херберт расплылся в довольной улыбке.
— Да, я. Слушай, Дез, хотел предупредить тебя не занимать следующую субботу. Друзья Джуди устраивают для нас предсвадебную вечеринку с подарками, и я рассчитываю увидеть тебя на ней.
— Я думал, обычно подружки устраивают это для невесты, — удивился Дез.
— У тебя, приятель, устаревшие представления. Теперь это совместное веселье. Пока девчонки ахают и охают над кастрюльками и миксерами, жених должен с благодарностью принимать электродрели и пневмомолотки. Так что жду тебя, Дез. — Он повернулся к Милли. — Вы тоже приходите, будет весело.
— Ты действительно решился на этот шаг, Херб? — недоверчиво спросил Дез.
Тот засмеялся и хлопнул приятеля по плечу.
— Думаю, тебе тоже стоит попробовать. А сейчас я должен идти, Джуди ждет меня. — Он снова обратился к Милли: — До свидания. Приятно было познакомиться. Не забудьте прийти на вечеринку.
— Какой он симпатичный, — сказала Милли, когда Хербёрт умчался.
— Да, и так рад предстоящей женитьбе. Трудно поверить, что я — последний холостяк из крэнвиллских разбойников, — задумчиво произнес Дез. Но, может, и мне недолго осталось, мысленно добавил он.
Милли смущенно отвела взгляд.
— Дез, я хочу, чтобы ты знал: ты мне нравишься, очень! Но мне нужно время, чтобы разобраться в самой себе. Я не могу сейчас связывать себя серьезными отношениями. Пожалуйста, пойми меня правильно.
— То есть ты хочешь, чтобы мы были только друзьями. — Дез старался, чтобы она не услышала разочарования в его голосе.
