Полдюжины старикашек умерли от горя, когда пытаемые ими игральные автоматы не закричали от боли.
Несколько ордынцев опустились до пожирания крокодильих трупов и подавились до смерти осколками.
Когда последний Хан Золотой Орды недоуменно огляделся, огромная серебряная птица испустила ужасный боевой клич и начала двигаться. Старикашка вытаращил от удивления слезящиеся глаза, когда С- 5А, набрал скорость, пронесся мимо и действительно оторвался от земли!
Слабый нервный импульс судорожно пробежал от его оптического нерва в мозг, а оттуда к руке и глотке.
«Бей!» — прохрипел он астматически и метнул копье в неестественное существо.
Копье было во впуск левого внутреннего реактивного двигателя, засело в турбине и разнесло ее. Реактивный двигатель взорвался, оторвав крыло. С-5А чуть не сделал петлю, прежде чем обрушиться вверх тормашками на взлетную полосу и полыхнуть взрывом.
С воздушной точки зрения взлетная полоса и железнодорожная ветка образовывали букву Т с конечной перекладиной и бесконечной стойкой, но единственное живое существо в окрестностях не заметило символики. Тащась на пони в сторону заката, спиной к тому, что на расстоянии казалось всего лишь тлеющей мусорной кучей, последний Хан Золотой Орды, единственный, кто пережил Последнюю Резню, заполнил свой умирающий мозг одной мыслью, как затухающим аккордом: исполнение: Золотая Орда погибла со славой; селение; сожжено; разграблено; изнасиловано; убито; предки гордятся. Эта мысль, как угасающий уголь, свернула у него в мозгу, и он отправился к Великой Небесной Кровавой Куче. Хрипящий пони запнулся о камень, избавившись от тела, которое упало на землю бесформенной грудой тряпья. Опустился стервятник, клюнул и улетел прочь.
Пони проковылял еще несколько шагов и остановился, загипнотизированный, вероятно, слепящим блеском садящегося солнца.
Монгольский пони все еще стоял там час спустя, когда Джерри Корнелиус в костюме в полоску, мягкой кожаной шляпе и итальянских мокасинах наткнулся на него к своему изумлению, бредя через пустоши.
«Вот это удача», — — пробормотал Джерри, немного воспрянув духом. (Его серьезно расстроило короткое замыкание электрической скрипки.) Джерри сел на пони верхом, нажал коленями на бока и воскликнул:
— Эй, пошел, Скаут!
Пони проковылял вперед несколько шагов, икнул и умер.
Джерри высвободился от трупа, почистился и проконсультировался с печеньем-гаданием, которое он припрятал в кармане.
«Долог путь до Типперери», — информировало его печенье-гадание.
Жуя непропеченное рисовое тесто, Джерри устало волочил ноги в сторону заходящего солнца, насвистывая «О кости, о древние кости, услышьте же слово Господне…»
