по крайней мере на жизнь одного поколения. Тем временем многое может произойти.

Бро. Да, теперь мне больше нечего сказать.

(Уходит.)

Холгер (Халдену). Я всегда думаю, когда вижу этого парня, что в нем есть господская кровь. И Пер Стюа такой же. Все, в ком есть смелость, все, кто осмеливается восстать,— это люди, в жилах которых есть кровь господ. Неосторожное скрещиванье, Халден!

Халден. Неосторожное.

Холгер. Мне они даже нравятся. Особенно тот, что бросился на меня. Смелый парень. Хотелось бы мне знать, кто его настоящий отец? Или дед? Кровь господ; Я ручаюсь! Мне кажется, я могу определять это даже по профилю. Ясно? Все остальные просто рабы. Прирожденные рабы. Без примеси. Вы, кажется, хотели мне что-то сказать, Халден?

Халден. Фрекен Санг уже давно ожидает вас.

Холгер. О, почему же вы мне этого сразу не сказали?

(Спешит к двери, открывает ее, но никого не видит и выходит из комнаты. За сценой слышен его голос.)

Уверяю вас, что это не моя вина! Если бы я только знал, что вы...

Ракел (голос ее вначале тоже слышен за сценой). Халден пытался доложить о моем приходе. Но я не хотела помешать рабочим говорить с вами.

(Оба входят.)

Холгер. Да, они угощали меня горьким пивом, которое наварила их газета!

(Ракел слегка вздрагивает, Холгер не замечает этого и ведет ее к стулу; сам садится возле нее.)

Я имел удовольствие выслушать, что они создали мое благосостояние, что я просто-напросто крупный вор. Ясно? Веселенькая история! Я даю работу многим тысячам. Прибавьте к этому тех, кто кормится возле них,— и получится целый город. И вот в один прекрасный день, прежде чем я успел завершить, что хотел, все эти люди набрасываются на меня и заявляют, что все принадлежит им! Ясно? И поскольку я не сразу пошел на все возможные уступки — они возмущаются, поднимают бунт. Наконец я кое в чем уступаю им, и все улаживается, но тут появляется неведомо откуда какой-то полоумный пастор и начинает им проповедовать божеские законы. А божеские законы эти сводятся к тому, что все следует перевернуть вверх дном. Словом, нам нельзя больше жить, где нам нравится и как нам нравится, ибо мы этим самым отнимаем у них солнце! Видите ли, для них нужно построить дома в солнечной части города — обязательно в той самой солнечной части города, которая является его украшением и утехой. А по­чему бы и не поселить их в наших домах? Если это «божеские законы», так почему бы не переселить их уж прямо на небеса? а?

(Встает.)

Я скажу вам, фрекен, если бы им удалось отобрать все, чем мы владеем,— все, до нитки,— не прошло бы и года, как все наши заводы, фабрики, предприятия, вся наша торговля — все погибло бы и все мы стали бы бедняками — все скопом! Ясно? Простите меня, дорогая фрекен, что я угощаю вас не менее горьким напитком, чем тот, которым угостили меня. Только преподношу его немного по-иному.

(Садится.)

Поверьте мне, ни к кому я не питаю большего уважения, чем к вам, но такова уж моя натура: некоторая пыл­кость — это часть моей, так сказать, силовой энергии... А когда накопляется столько событий и впечатлений, как во время только что состоявшейся встречи...

Ракел (улыбаясь). Право же, в эти дни я понемногу выслушиваю все и выслушиваю каждого!

Холгер. Я ведь думал, что вы уже перебрались сюда, фрекен. Я спешил сюда только для того, чтобы передать вам бумаги о вводе вас во владение. Они вчера оформлены.

(Берет со стола большой лист бумаги.)

Теперь и парк, и дом принадлежат вам по закону. Для меня большая радость и честь передать вам этот документ.

(Оба встают)

Ракел. Какой щедрый подарок! Теперь моя больница обеспечена. Я сама ведь ничего не смогла бы сделать. Искренне благодарю вас, Холгер!

(Пожимает его руку.)

Холгер. Бумага, как вы изволите видеть, тоже в своем роде произведение искусства. Этим занимался Халден,

Ракел (разворачивает бумагу). Да, замечательно! Ее нужно вставить в красивую раму, и повесить у самого входа. Большое, большое, большое спасибо!

(Оба кланяются друг другу.)

Но разве все это на мое имя?

Холгер. Конечно.

Ракел. Но ведь дар предназначен для больницы?

Холгер. Дар предназначен вам. А вы вправе распоряжаться своим имуществом, как пожелаете.

Ракел. Да, теперь мне остается только приложить силы.

Холгер. Вы доказали, что это вы сумеете! Когда вы намереваетесь переехать сюда?

Ракел. Я думала... сразу же... если только вы не возражаете.

Холгер. У меня здесь остались только книги, которые я возьму. И больше ничего.

Ракел. Вы даже представить себе не можете, как об­радовались все мои больные! Сегодня мы пробили ход в стене между больницей и парком. И все, кто только мог встать с постелей, вышли в сад, сидели и смотрели.

Холгер. Вам еще предстоит много хлопот, и поэтому мы с Халденом вас покинем.

Ракел. Мне бы хотелось попросить вас кое о чем. Холгер. Хотя вы обычно не прислушиваетесь к моим просьбам...

Холгер. На свете нет ничего, что я выслушал бы более охотно.

(Приглашает ее сесть.)

Ну, так в чем же дело?

(Садится рядом с ней.)

Ракел. Я прошу вас... сегодня вечером не проводите совещания в замке! И не устраивайте празднества! Не делайте иллюминации!

Холгер. Но замок одно из красивейших зданий в нашей местности. И старая крепость тоже очень хороша! Ясно?

Ракел. Да, конечно. Господин Халден вправе гордиться тем, что он создал. Все это так... Но...

Холгер. Но господа рабочие провозгласили, что это сооружение не что иное, как насмешка над ними.

Ракел. В крепости совершалось немало жестокостей.

Холгер. Все это теперь сгладилось и прикрыто красотой старины. В чем же состоит преступление?

Ракел. Но в какие времена строился замок...

Холгер. В какие времена? В трудные времена самое лучшее — предоставить народу работу. Разве и это преступление?

Ракел. Это было истолковано по-другому. Помните, что произошло при открытии?

Холгер. Ну, немножко динамита. Пустяки. Ров ста­рой крепости достаточно широк — теперь к замку не по­добраться...

Ракел. Не нужно, чтобы такое повторилось.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату