выключила свет в кабинете. Закрыла и опечатала кабинет, сдала ключ дежурному и пошла к автобусной остановке.
Глава 26
Вика в последнюю неделю была ласкова как никогда. Даже лучше, чем в первый их месяц, когда казалось, что лучше просто не может быть. Они ночами могли наслаждаться друг другом или просто болтать ни о чем, но как интересны были эти разговоры. Сейчас даже трудно вспомнить, о чем они говорили ночи напролет: о стихах, музыке или смысле жизни, о любви и преданности. Но последняя неделя показала - любовь немного остывает только для того, чтобы вспыхнуть с новой силой. Виктор даже осунулся после бурных бессонных ночей. Вика оставалась поспать – обычно она уходила в университет к обеду, а Виктор бежал к восьми на работу.
- Котик, ты возьми недельку за свой счет по семейным обстоятельствам, - шутила Вика.
- Кто будет кормить нашу семью? Мужчина должен быть добытчиком в доме, - ответил Виктор.
- Витюш, а много нам надо? Нам всего хватает. Что нужно человеку для счастья? Ответь, - Вика по- детски капризничала.
- Я не знаю, каждому свое, как написано было на известных воротах, - ответил Виктор, пожав плечами.
- Это очень расплывчатое понятие, это в общем смысле, а конкретно, что тебе нужно для счастья? - настаивала Вика.
- Мне? Чтобы рядом был надежный, любимый человек. Проснуться ночью и слышать, как она дышит у тебя на руке. Любимая работа, конечно. Не работа ради денег, чтобы выжить, чтобы было интересно, чувствовать себя нужным людям, и чтобы люди видели твой труд. Например, профессия строителя очень благородная, она приносит радость людям. Строить дома, школы. И, наверное, главное - дети. Это, вообще, я думаю, смысл жизни каждого человека. Можно построить много домов, посадить лес деревьев и книг много написать, но если не вырастить ребенка, всё меркнет - и дома, и лес, и книги.
- Правда, ты хочешь ребенка? Но они крикливые и писаются, - снова по-детски надула губки Вика.
- Пусть. Я буду их пеленать и стирать их пеленки, - Виктор обнял Вику, от прикосновения к жаркому желанному телу голова шла кругом и так до утра, до звонка будильника.
Подъем, крепчайший кофе и на работу. На четвертый день его шеф Семен Абрамович Розван внимательно посмотрел на Виктора, покачал, улыбаясь головой. Позвал за собой, открыл маленькую кладовую с инструментами: у стены стоял медицинский топчан.
- Спать до 18.00, - строго сказал Розван, но глаза его улыбались.
- Спасибо большое, Семен Абрамович.
- Отдыхай, Витюш. Я понимаю, были и мы рысаками когда-то. Спи, я в 18.00 разбужу.
Потом Вика становилась капризной, как ребенок. Требовала еще больше внимания и заботы. Виктор не переставал удивляться, откуда в такой хрупкой девушке столько страсти.
- Девушка, Вы нимфоманка. Я сдаюсь, - Виктор упал на спину на диван, скрестил на груди руки. – Я сдаюсь. Лежачего не бьют.
- Нет, лежебока, так просто ты не отделаешься, - глаза Вики горели. – Мне надо много и только тебя. Только с тобой я женщина, только с тобой мне хорошо.
- Разве у Вас богатый опыт, сударыня? – немного ревнуя, спросил Виктор.
- Я просто не вижу кроме тебя больше ни одного мужчины, - Вика села верхом на лежащего Виктора.
- Умоляю, пощади, - смеясь, взмолился Виктор.
- Никогда! – последовал властный ответ.
Потом Вика снова резко изменилась, остыла. Села за учебники, даже упрекнула Виктора, что теперь ей придется догонять упущенное и по вечерам не лежать с ним на диване, а сидеть в библиотеке.
- Вы эгоист, Виктор Иванович, Вы будете лежать на диване, а я, бедная, наверстывать упущенное целую неделю.
Виктор все принимал всерьез, успокаивал Вику, что все домашние обязанности их небольшой семьи, даже стирку вещей Вики, он берет в свои крепкие мужские руки:
- Котенок мой, ты только учи, «грызи» науку. Должен в нашей семье быть свой профессор?
Виктор совсем не придал значения, что после его слов Вика улыбнулась одними глазами как-то ехидно и даже зло.
Виктор вошел в рабочий ритм, снова стал встречаться с друзьями. Фокин ходил веселый, и Виктор даже стал считать, что Игорь не таит на него обиду. При встречах с Виктором тот всегда первый радостно заговаривал. Здороваясь и прощаясь, долго тряс руку Виктора, похлопывал по плечу. «Нормальный мужик, понял, что сказал по пьянке лишнего, а я думал будет дуться, злобу затаит», - думал о Фокине Виктор.
В среду сдали спортивный комплекс – огромный зал в хорошем архитектурном исполнении. Залы для игровых видов спорта: волейбола, баскетбола, футбола, зал для борьбы, гимнастические снаряды, даже бассейн – четыре дорожки по пятьдесят метров. Пивоваренная компания обязалась финансировать спорт, объясняя, что здоровье людей важнее прибыли. Хитрый западный рекламный трюк. Но в 1989 году мало знали о рекламе. Подобное заявление руководства компании на коротком митинге по поводу сдачи спорткомплекса вызвало бурные аплодисменты. Всё под плитку, всё блестит красками. Да, архитекторы из Москвы хлеб свой ели не зря. После митинга Виктор не нашел своих друзей и, побыв еще немного, уехал домой. На журнальном столике - записка от Вики: «Котик, я в библиотеке, буду в 22.00. Не скучай. Твоя кошечка».
Виктор и Вика - львы по гороскопу, значит – большой кот и кошечка. Сначала в шутку, затем, как положенные ласкательные, эти слова вошли в обиход их отношений. Наверное, у всех влюбленных есть такие слова: зайка, рыбка.
Зазвонил телефон Виктора. Вика? Придет пораньше? Звонил Фокин, явно уже хорошо принявший за сдачу спорткомплекса:
- Витюшка! Ты дома? Один! Мы с Серегой на крыше.
- На какой крыше? У вас потекла крыша? – Виктор засмеялся.
- Нет, с крышами у нас полный порядок. Мы на крыше спорткомплекса. Сторожа – свои ребята, дали им «Андроповскую». Какая отсюда красота, Витек, город вдали, как на ладони. Сегодня в 22.00 салют в честь дня города. Приходи, но у нас горючего немного – требуется дозаправка, и «курить» на исходе.
- Я слышу по голосу, вы уже заправились хорошо. Лишнего не будет? – поинтересовался, шутя с приятелями, Виктор.
- Водка лишней не бывает, - Виктор услышал в трубке голос Куклина.
Почти не задумываясь, Виктор взял пакет, положил две бутылки водки из запасов «НЗ», отрезал колбасы, банку лососевых консервов, хлеб, три пачки ТУ-134, надел спортивный костюм, кроссовки, теплую спортивную куртку.
Погода стояла очень теплая для второй половины осени, но ночью было прохладно.
«В 22.00 я буду дома к приходу Вики, а выпить сотку за спорт – святое дело», - настроение сразу поднялось, сидеть весь вечер одному, ждать прихода Вики ему не хотелось. Быстро доехал до стройки – уже несколько месяцев ходил маршрутный автобус до полуночи. Друзей он нашел без труда. Подвыпивший сторож постарше указал на пожарную лестницу:
- Они там, наверху, на крыше.
Виктор полез вверх по железной лестнице. Выше и выше. Даже в тихий вечер здесь чувствовался холодный пронизывающий ветерок. Вот он и на крыше, голоса слева у прожектора. Вот и они разложили на каменном бордюре свою снедь, бутылки, стаканы.
Куклин сидит на корточках в метре от бордюра:
