спуска хватило двадцати минут. Здесь они взяли такси и благополучно добрались до Ялты. Искупались в море, смыли его водами дневную усталость, посидели в кафе, немного перекусили.
Все это время Богдан не сводил с Али влюбленных глаз, а Остап был особенно галантен и нежен. Аля изъявила желание лечь пораньше, мужчины подчинились ему беспрекословно. Они проводили ее до знакомой калитки, договорились встретиться утром на пляже и, пожелав ей хорошего вечера, расцеловав в щеки и губы, распрощались.
Богдан сразу же сник, как только Аля скрылась в глубине двора.
– Чего это ты погрустнел? – поинтересовался Остап.
– Хочу ее до чертиков!
– О! Брат, да ты и, правда, крепко влюбился!
– Как никогда! У меня просто крыша едет!
– Это ты брось! Не забывай, у тебя семья!
– Только одно ее слово, разрушу все!
– Этого слова ты не дождешься! Она не из таких, никогда не станет разрушать чужое гнездо. Что я тебе рассказываю, ты и сам знаешь! Иначе, ты бы не полюбил ее.
– Что же мне делать, друг? Скажи!
– Держись! Послезавтра уезжаем, все потом устаканится.
Богдан еще больше сник, его не очень радовала перспектива этого послезавтра. От одной мысли, что он потеряет ее навсегда, у него мороз пробегал по коже.
– Что-то зябко мне! – эта жалоба из уст такого крепкого мужчины прозвучала даже немного комично.
– Есть только один способ согреться и расслабиться, он тебе известен, не хуже чем мне! Так что? Коньяк, водка, десертное вино? – Остап старался хоть как-то поддержать друга.
– Давай остановимся на первом!
Они зашли в близлежащий магазинчик и купили две бутылки пятизвездочного коньяка, лимон, воду и шоколадку. Этого вполне хватило, чтобы к полуночи вырубить их, хоть и крепкие, но ослабленные долгим восхождением, организмы до утра.
Ровно в десять утра, друзья вымытые и выбритые, как огурчики, лежали на пляже в ожидании обожаемой Алички.
– Что-то ее долго нет! – волновался Богдан.
– Да, вон смотри, плывет наша фея! – первым заметил Алю Остап.
– Доброе утро, Аличка!
– Доброе утро, рыцари мои!
Они нежились на южном солнце, купались втроем в море, ели мороженное, мило беседовали. Богдан не выпускал Алиной руку из своих крепких ладошек, как преданный пес смотрел в ее глаза, и с трудом гасил в себе горячие импульсы, предательски подбирающиеся к плоти.
В обеденный перерыв они перекусили в пляжном кафе, подождали, пока спадет самая жестокая жара, и продолжили пляжный отдых.
– Аличка, мы завтра рано утром уезжаем, – грустно промолвил Богдан. – Как ты смотришь на то, чтобы сегодня у тебя устроить прощальный вечер?
– Я думаю, что это лучший из всех возможных вариантов.
– Тогда мы придем к тебе часиков в девять, когда спадет жара. Что ты будешь пить – «Бастардо» или «Мускат»?
– «Бастардо Магарачский» – есть в этом вине нечто мистическое, – ответила Аля.
– Хорошо, милая!
В семь часов они расстались, а в девять дисциплинированные друзья уже стояли перед Алиной дверью.
Быстро накрыв на стол, друзья начали прощальную вечеринку. Они пили за знакомство, за чувства, желали друг другу всего хорошего. Даже пытались шутить и смеяться. Но ни шутки, ни крепкие напитки уже не могли полностью разбавить горечь скорого расставания.
В одиннадцать часов Остап откланялся.
– Извините, обожаемая леди, больше не могу разделять ваше общество! Завтра утром за руль. Огромное спасибо, Аличка, за те сладостные мгновения, которые я незаслуженно, испытал в твоем обществе. Береги себя и будь счастлива!
Он нежно прильнул к ее губам, расцеловал руки и обратился к другу.
– Завтра в четыре выезжаем, контролируй время! До свидания, Аличка!
– До свидания, Остап! Будь счастлив!
Остап нехотя покидал эту, ставшую почти родной, уютную квартирку. Он специально уходил пораньше, тем самым давая возможность другу насладиться обществом своей возлюбленной. Остап ясно понимал, что его здоровое влечение к этой взрослой женщине, просто ничто, по сравнению с тем чувством, которое испытывает Богдан.
Хорошо пройтись по грани этого чувства, но не дай Бог попасть под его жернова. И имя этому чувству – Любовь! Да, да! Та самая Любовь, о которой сумасшедшие поэты могут бесконечно слагать стихи, композиторы сочинять божественные мелодии, а одурманенные художники ваять гениальные полотна.
Богдан оценил поступок друга. Как только за ним закрылась дверь, он прижал разомлевшую от вина Алю к груди и томно прошептал ей на ухо.
– Позволь, напоследок, испить тебя до дна божественная Альбина!
Одежды беспорядочно разлетелись по полу, они слились голыми телами, обмениваясь своими мощными энергетиками. Богдан с жаром впился в ее алые губы, поднял и насадил на свой грандиозный кол. Он хотел чувствовать ее тепло, ощущать сверхблизость. Аля ловко руками обвила его могучую шею и по-обезьяньи закрепилась на талии, ожесточенно двигая бедрами. Пусть бы он ее пронзил хоть насквозь, сегодня ей было абсолютно все равно. Она извивалась на нем, терлась об него всем телом, с жаром отвечала на его поцелуи. Они, как будто, объявили соревнование, кто сегодня сделает друг другу приятнее.
Пусть последний раз! Но эта ночь останется в их памяти навсегда, смешанным мускусным запахом их перевозбужденных тел, сладострастными стонами, умоляющими всхлипами и восторженными выкриками, каскадами самых изысканнейших взаимных ласк, салютами ярких оргазмов, полетами за грани бытия и блужданиями в спокойных туманных долинах!
Каждый из них, отдавал себя другому партнеру полностью, до последней частички, до мельчайшей молекулы. К двум часам душной ялтинской ночи, они совершенно обескровленные лежали на перевернутой к верху дном постели.
… В половине третьего Богдан поднялся, посмотрел на свою, такую близкую и такую далекую возлюбленную. Он любовался ее распластанным телом и разметавшимися по белой простыне волосами. Все это в полосках, пробивающегося из соседней комнаты, света казалось совершенно фантастическим. Он еще раз поцеловал ее искусанные в кровь губы, раздвинул ноги и напоследок припал к ее розовому бутону, целуя и фиксируя его неповторимый запах в своей подкорке. Потом вышел из комнаты не оборачиваясь, выключил на веранде свет и плотно закрыл за собой входную дверь.
В состоянии полной прострации он добрался до отеля. Остап уже проснулся и прогревал машину. Богдан поднялся в номер, взял еще с вечера приготовленный чемодан, уладил вопросы на ресепшене и, забросив вещи в багажник черного «Ауди», безучастно уселся на первое сидение.
– С Богом! – перекрестился троекратно Остап, нажимая на газ и увозя друга от греха подальше…
…Аля проснулась в девять часов и не сразу припомнила, что было ночью. Она улавливала еще не до конца выветрившийся запах мужского парфюма и отрывки безумной феерии пронеслись у нее перед глазами. Потом она встала и прошла на веранду, толкнула дверь и обнаружила, что та не заперта…
Легкий беспорядок на столе, недопитое вино, поникшие розовые головки в букетах, напомнили о вчерашнем. Аля принялась за уборку и вдруг на кухонном столе обнаружила маленькую коробочку, обтянутую вишневым бархатом, стоящую на белом листе, на котором угловатым мужским почерком было написано: «Аличка, прости! Спасибо за все! Будь счастлива! Помни о нас!».
Аля открыла коробочку, оттуда на нее смотрели две изумительные сережки, с крупными изумрудами посередине в обрамлении россыпи мелких бриллиантов. Аля не сдержалась и заплакала навзрыд, сползая по стенке холодильника: «Не хочу я эти сережки! Богдана хочу! У-у-у! Богдана хочу!».
Она как маленькая капризная девочка сучила ножками, пускала пузыри и давилась потоками собственных слез… Через полчаса рыданий, ей немного полегчало, она вытерла кухонным полотенцем распухшее от слез лицо, собрала разбросанные по полу сережки, легла на кровать, положила их на грудь и тупо уставилась в телевизор. Так она пролежала до вечера, потом выпила полбутылки оставшегося рубинового вина и провалилась в бредовый ночной сон.
Во сне она видела и беспомощно улыбающегося Геннадия Николаевича, и смеющегося Остапа, и сверкающего черными глазами Богдана. Они по очереди примеряли ей кольцо и сережки, с восхищением причмокивали языками и рассыпались в комплиментах.
– О, Фея! О, божественная Аличка! О, рыжеволосая русалка! О, рыбка! О…..
Аля вздрогнула и проснулась, медленно выползая из пут сновидения.
… До поезда еще оставалось два дня отдыха. Хотя бы эти два дня она решила провести так, как в самом начале намеревалась провести весь отдых. Душ, завтрак, море, солнце и больше никаких приключений!..
ЛИНА
РЕЖИС СЕР
1 Часть
Леонид Баринов
Привет, Лина! Понравилось Ваше фото. Могу предложить взаимовыгодное знакомство и общение без любовных обязательств. Готов оказывать постоянную достойную материальную поддержку за индивидуальные пикантные встречи. Возможны постоянные отношения.
Лина
Привет! В чем пикантность этих встреч заключается?
Леонид Баринов
Имеются ввиду постельные встречи…
Лина
Леонид, а вы можете прислать свое фото, мне бы хотелось испытывать симпатию к своему покровителю?
Леонид Баринов
Лина, если читали мою анкету, я женат и фото не рассылаю, не хочу лишних проблем…
