Я быстро прошла паспортный контроль. Багажа не было. Выходить к встречающим не хотелось. Вдруг они там есть? Те, кто должен меня встретить. Но и торчать здесь — самоубийство. Сцепила руки и двинулась в сторону стеклянных дверей, ведущих в зону прилета. Вышла. Не оглядываясь по сторонам и не снижая темпа, направилась к выходу из аэропорта.
— Девушка?
Чуть не подпрыгнул на месте. Захотелось разрыдаться! Подняла глаза.
— Вам такси нужно?
— Да, — глухой, хриплый голос. — У меня только фунты.
— Сто.
— Поехали. Москва. Центр.
— Ждем багаж?
— Нет. Едем. Быстро. Я опаздываю.
— Хорошо. Как скажите.
Я села на заднее сидение, прижала к груди сумку. Машина тронулась, за окном замелькали размытые огни. Меня трясло.
Получилось?
Да! Да! Да! Да!
Часть вторая
2.1
Я резко нажала на педаль тормоза и одновременно на клаксон. Но водитель черного джипа упрямо вклинился между мной и впередистоящей машиной. Выругалась. Санкт-Петербург зимой, в преддверии нового года — это сплошные пробки и толпы издерганных предпраздничной суетой людей. Все куда-то спешат, несутся в нервном, тревожном состоянии. Вот так и сейчас. Восемь утра, а машин на улице тьма тьмущая, и все застряли в пробке перед выездом на мост. Мда. Дороги в России — вечная головная боль. Перевела взгляд на джип, который теперь нервно сигналил фарами, настойчиво намекая на то, чтобы его срочно пропустили. И дураки, впрочем, тоже. Хотя первую проблему вампиры попытались решить, и теперь над городом активно растет второй ярус дорог, вызывая ссоры и яростные монологи защитников культуры. Пока же весь Санкт-Петербург часами теряет время на то, чтобы добраться из одного конца города в другой.
Я перевела взгляд на часы. До работы больше сорока пяти минут. Успею. Вздохнула. Вот уже более двух лет я проектный менеджер в крупной корпорации. Романцева Александра Викторовна — это теперь мое имя. Паспорт, права, диплом об окончании университета и многие другие документы на это имя были подготовлены отцом заранее и спрятаны в ячейке одного из банков Москвы. Вместе с внушительной суммой денег. Именно туда я отправилась, назвала пароль, предоставила ключи и получила новую жизнь. Документы, которые были выданы мне Карэн, полетели в урну, стоящую у метро. Думаю, к тому моменту Николас уже знал обо всем. Поэтому, не теряя времени даром, я направилась на автобусный вокзал, где купила билет до Питера. Этот город я выбрала заранее. Конечно, первой моей мыслью было отправиться в Сибирь или на Дальний Восток, но это было настолько предсказуемо, что я просто побоялась совершить подобный вояж. Поэтому решила, что будет гораздо проще затеряться в крупном городе. Москва на эту роль не подходила, слишком часто там бывал ОН, слишком многие меня там знали. А вот Санкт-Петербург был идеален. Я прибыла в город, сняла квартиру в неплохом районе, благо финансы позволяли, и затаилась. Выходила только, чтобы купить поесть, да связаться с отцом по почте. Я знала, куда он направился, поэтому скидывала ему письмо без обратного адреса. Отец в свою очередь отправлял ответ на новое имя «до востребования». Я приходила на почтамт и забирала их. Использовать другие средства связи, в том числе и электронные, мы боялись. Если не считать тот факт, что папа, так же, как и я, жил чужой жизнью и был в разлуке с единственным родным человеком, то у него было все относительно в порядке. Узнав о том, что я сбежала, отец тут же сообщил, что пока нам не следует пересекаться, так как Николас может попытаться найти меня через него, если, конечно, найдет. Мы решили, что через три года, если все будет нормально, попробуем встретиться.
Работу я нашла спустя пять месяцев после побега, которые тупо просидела в четырех стенах. Но потом поняла, так жить нельзя. Нельзя постоянно оглядываться по сторонам, вздрагивать от любого шороха, внутренне содрогаться от каждого веяния силы. Это не жизнь и даже не существование, а — паранойя. Если захочет найти, то сделает это несмотря ни на что. И я страстно желала, чтобы ОН не захотел. Ведь игрушек так много, можно найти другую. Но, несмотря на подобные мысли, иногда я просыпалась среди ночи с необъяснимой тоской в груди, с желанием увидеть его необыкновенные синие глаза, коснуться рукой, услышать из его уст певучее: — А-алекс. И тут же гнала их прочь, потому что иначе выходило, что Николас мне не просто симпатичен. Это пугало, заставляя, прежде всего, бояться СЕБЯ, и задаваться вопросом, а правильно ли я сделал, что сбежала.
И я начала жить. Подняла голову, огляделась по сторонам, вдохнула полной грудью и, для начала, нашла работу. Фальшивые дипломы и неплохой опыт, полученный у Николаса, помогли мне занять интересную должность, даже без рекомендаций. Я начинала с помощника проектного менеджера, потом получила собственные проекты, а теперь руководила, пусть небольшим, но отделом. Мне нравилось. Встречи с клиентами чередовались с компьютерной работой, изучением нового материала и практическим внедрением. Все понемногу, интересно и познавательно. Единственное о чем я просила руководство, чтобы меня не ставили на проекты, где клиентами были вампиры. Мотивировала свою просьбу личной трагедией. Руководство к просьбе отнеслось с пониманием и пошло мне на встречу.
У меня появились друзья. Светка из финансового отдела и Ромка-системщик. Первая стала для меня действительно дорогим человеком, мы делились друг с другом секретами, проводили вместе свободное время, отдыхали. Второй — был, скорее, знакомым. И сошлись мы на почве общей нелюбви к вампирам. Бывало, мы ходили с ним на обед, обсуждали мировые тенденции и делились впечатлением от прочитанных книг. С Ромкой было не скучно и спокойно, поэтому я иногда пропускала чашечку кофе в его компании.
А вот с личной жизнью у меня не клеилось. После пяти месяцев отшельничества я постаралась привести в порядок и эту область. Но самые крепкие отношения продлились пару месяцев. Случилось это после того, как я нашла работу. Молодой человек, которого я встретила у своего первого клиента, занимался маркетинговыми исследованиями, был мил и привлекателен. Через неделю сотрудничества Дима пригласил меня в ресторан, а через три — мы стали встречаться. Он был замечательным: добрым, ласковым, веселым, но….. слишком часто мне хотелось почувствовать другие руки и другие губы, увидеть другую улыбку. И я решила расстаться, предложила встретиться, чтобы сказать ему об этом. Но Димка попал в аварию, переломал все руки и ноги, сотрясение, множественные ушибы. Я помчалась к нему в больницу, где он, не вдаваясь в детали и не объясняя причины, холодным голосом сообщил между нами все кончено. Что тогда произошло, я так и не поняла. После того, как Дима вышел из больницы, он уехал из Питера, навсегда. Остальные мои романы не шли дальше легкого флирта. Стоило мне с интересом посмотреть на молодого человека, как он либо исчезал из моей жизни, либо просто не отвечал взаимностью.
Я усмехнулась, накануне Димкиной аварии, мне приснился Николас. Вампир сидел на краю кровати и задумчиво смотрел на меня. Казалось, он размышляет. На губах немного печальная улыбка, в глазах буря эмоций: нежность, голод, страсть, тоска, решимость и что-то еще такое, что раньше я никогда не видела в его взгляде. Он протянул руку к моему лицу, легко касаясь скулы, и…….на этом сон закончился. Утром, взлетев с кровати, я начала судорожно метаться по квартире, запихивая в дорожную сумку свои вещи. Нашел! Нашел! Нашел! билось в мозгу. И только спустя час истеричного метания, я вдруг, осознала, что
