— Интересно, — покивал Славик, — Жаль, что ты успела первой, сеструля, даже за один такой можно было бы срубить неплохие бабки. Хотя и слуга бы мне тоже пригодился…
Меня передернуло от его тона, но восседавший на диване мужчина был спокоен, и у меня отлегло от сердца. Не хватало еще, чтобы Славика тонким слоем размазали по квартире. Я же потом умучаюсь полы оттирать.
— Если бы ты успел первым? — Ласснир улыбнулся, обнажая клыки.
Глаза дракона заволокла мечтательная поволока.
— Я просто вспорол бы тебе брюхо.
Славик презрительно сощурился.
— Если бы успел.
Не успела моргнуть, как дракон оказался рядом со Славиком и когтями погладил незащищенную кожу шеи.
— Успел бы, — тихим хриплым голосом, что мурашки побежали по коже, — Запомни, мальчик, люди драконам не ровня.
Этот недоумок, незнамо кем себя возомнивший, застыл как кролик перед удавом. Струйка пота скатилась по виску. Губы посинели от напряжения.
— Ласснир, может, хватит? — в вопрос я вложила немного иной смысл, но благо дракон понял меня.
— Да, пожалуй, хватит.
Мужчина сел на свое место. Славик начал дышать.
— Как ты с ним общаешься? — просипел он.
— Вот так и общаюсь, — наиграно безмятежно улыбнулась я.
— С ума сойти.
— Как мне кажется, — уже.
— Ладно, я понял. Что еще мне надо знать?
— Эта горгулья, на которую ты смотришь с таким любопытством, — закинув ногу на ногу, дракон сложил ладони на колене, — тоже не наследство.
— Тогда чья она?
— Нины, — дракон хрустнул шейными позвонками, — Горгульи не имеют собственной души. Когда они только появляются на свет, их отдают будущим хозяевам. Те проводят ритуал, после которого частица души хозяина перемещается в горгулью.
Насторожилась и навострила уши:
— Но я не проводила ритуал.
— За тебя его проводила Ма'Арийия, — дракон задумался и выдал, — На самом деле она хотела оставить ее себе, но по завершении ритуала это несносное создание сбежало и отправилось искать тебя.
— Но я ничего не делала!?
— А ничего и не надо было делать. Он нашел тебя, полез, как обычно целоваться, ты его обняла, вот и все — частицы души как небывало. Ты, скорее всего ничего даже и не почувствовала. Дети легко переносят утрату маленькой частички души. Она со временем восстанавливается.
— Так что же остается? — опять вклинился Славик.
Он уже начал меня раздражать.
— Открой, — приказал дракон, указывая на сундук.
Парень шустро вскочил с табурета и резко распахнул сундук. Там лежал меч и ключ, которого раньше я не замечала.
— Ну, эта деревяшка мне не нужна, — фыркнул Славик, вытащив меч из ножен.
Я в шоке уставилась на короткий — ДЕРЕВЯННЫЙ меч. Таким я в детстве махалась с мальчишками.
— Но…
Ласснир приложил палец к губам. Что-то я совсем запуталась, но уверена, что когда вытаскивала его, это был настоящий меч — железный, ну, или из другого какого сплава… но уж точно не деревянный.
— А ключик от чего? — сразу вцепился в него родственничек.
Вот ведь правнук Буратино сыскался, жаль нос не длинный, а то вылитый — Буратино.
— А это нам только предстоит выяснить, — вздохнул дракон, — Готов отправиться за своим наследством в другой мир?
А вот и страна Дураков, то есть Чудес. Чувствую себя лисой Алисой.
— В каком смысле? — заинтересовался Славик, хотя неплохо скрыл интерес за нарочитым спокойствием.
— В самом прямом. Завтра мы с хозяйкой отправляемся в Стомгор, столицу Ийрданмира к Великому Князю.
Славик задумался, и в его глазах я отчетливо увидела алчный блеск, но он быстро сменился сомнением, стоит ли таинственное наследство того или нет. Мое мнение — не стоит. Однако решать не мне, за меня-то уже все решили.
— Это опасно?
— Смотря, как ты себя будешь вести.
— Это угроза? — встревожился парень.
— Нет, — улыбнулся дракон, — Пока только предупреждение.
С родственничком мы еще час бурно обсуждали произошедшее вчера. Больше всего волновал вопрос, почему тот тип сказал, что не знает никакого Станислава. Парень замялся и выдал нечто странное:
— Они знают меня под именем Николай Игоревич Тимошкин.
— Не поняла? — искренне изумилась я.
Блондин поморщился.
— Не парься.
— И не собиралась, — пожала плечами, но тут же болезненно охнула, — Просто непонятно как- то.
Ребят с площадки забрали их товарищи, которых вызвал Славик. Ласснир помог спустить бесчувственных братков вниз, а вернувшись, начал что-то рисовать на полу в гостиной.
— Ты что делаешь? — опешила я, рассматривая исписанный маркером линолеум.
— Сдерживающие заклинания.
— В каком смысле?
— Даже я не могу предугадать, что может выскочить из портала, когда я его открою, — не прекращая карябать закорючки, ответил дракон, — На твою горгулью рассчитывать не приходится. Не хочу рисковать.
— А как же мы тогда?..
— Не переживай.
Дракон отвлекся.
— Я просто решил подстраховаться.
— Это так опасно?
— Достаточно, — кивнул Ласснир.
Накормив мужчин, я удалилась в комнату, стоически сдерживаясь, чтобы не застонать. Действие анальгина закончилось. Прижав к себе подушку, сидела, уставившись в угол, и усердно размышляла, что же теперь делать. Мысли в голову лезли все какие-то несуразные, и даже тревожные. Краем глаза замечала высунувшуюся из-за рукава обеспокоенную морду дракона, но делала вид, что не вижу. Странное это ощущение живой татуировки. Я примерно знала ход ее передвижения. Прямо сейчас она переползла куда- то на спину и там залегла. Еще один интересный феномен, там, где побывал мой татуированный дракон, боль становилась терпимой.
Не заметила, как наступила ночь. Славик заснул в кресле. Вырубился, только голова коснулась спинки. Какая беспечность. Хотя, вероятнее всего, он предположил, что здесь-то ему ничего не угрожает.
