плюхала через край, заливая Танькину майку. Девчонка вдруг отчаянно раскашлялась и оттолкнула бутылку прочь. Та, глухо хлюпнув, ляпнулась рядом. Булькающими толчками вода полилась через горлышко, подмачивая Танькины джинсы. Одним прыжком девчонка вскочила.
Что ты меня поливаешь, придурок, я тебе не цветочек! — заорала она.
Это точно! — тут же энергично подтвердил Богдан. Страдальческого выражения на его лице как не бывало. — Цветочки они легкие, изящные, не то что некоторые! Я пока тебя допер, думал, руки оборвутся! Зад наела, наверное, на целый центнер!
Да ты… Да я… Да я всего сорок килограммов вешу! — вскричала Танька.
Ирка лениво подумала, что подруга заливает. Сорок кило весит сама Ирка, а Танька все-таки потолще будет. Тут ноги у Ирки подломились, и она бессильно рухнула на четвереньки.
Стоять на четырех конечностях оказалось необычайно удобно. Мир приобрел нормальную, привычную устойчивость, исчезли головокружение, звон в ушах и муть перед глазами. От слабости не осталось и следа, наоборот, мышцы налились силой. Ирка и не подозревала, что может чувствовать себя такой сильной и здоровой. Она ощущала каждую жилочку в своем теле, и все это вместе дарило ощущение мощи. Мир вокруг стал отчетливым и… опять бесцветным.
Именно этот момент выбрал Серега, чтобы открыть рот.
— Имущество компании портите?! — завопил он, указывая на раскуроченную стену и смолкший компьютер. — Пол обрисовали, воду разлили! Вот сейчас генерального вызову! Заодно расскажешь ему, кто тебе разрешил кинжал со стенки снять!
Богдан неловко переступил с ноги на ногу и покраснел:
Я бы обратно повесил, честное слово! Перед уходом повесил бы! Я ж с территории ничего не выносил! Это только пока мы тут… Полюбоваться.
Службе безопасности расскажешь! — злорадно объявил Серега. — Во народ! Если б двуручник поднять смог, небось тоже б уволок!
Богдан покраснел еще сильнее — похоже, противный младший программист попал в точку. А Ирка обозлилась. Будут тут всякие шантажисты паршивые на ее друга наезжать!
Она задрала голову, разглядывая Серегу снизу вверх. И парень вдруг испуганно осекся и попятился. А Ирка неторопливо двинулась к нему. Как была, на четвереньках. Подняться на ноги желания не возникало, неожиданно оказалось, что так она движется быстрее, прямо стелется над полом. Только вот странное поцокивание слегка смущало — Ирка никак не могла понять, откуда оно исходит.
— Так в чем ты хотел, чтоб я призналась, да еще при свидетелях? — поинтересовалась она, останавливаясь напротив Сереги. (Цоканье стихло. Странно.) — Что я тебя подрала? Изувечила? Зачем же признаваться! Я сейчас доказательства оставлю. Наглядные.
Согнув локти, Ирка почти припала к полу. Ее верхняя губа зловеще приподнялась… Из горла вырвался глухой рык. И в такт этому рыку заорал Серега. Пронзительный вопль вырвался у него из груди, парень развернулся и длинными заячьими скачками помчался вдоль коридора.
Ирка разочарованно чихнула: сама виновата, надо было не разговаривать, по вечной людской привычке, а сразу хватать мерзавца за уши или горло да лупить оземь, чтоб лапы у него врозь и дух вон! А теперь что ж — удрал. Догнать, конечно, не фокус, но закладываться за такой паршивой дичью — только портить репутацию охотницы.
Ирка гордо развернулась и даже хотела в знак своего крайнего презрения поскрести вслед беглецу задней лапой… как вдруг увидела уставившиеся на нее две пары совершенно безумных глаз.
Одинаково вжавшись в стену, Богдан и Танька крепко держались за руки. И глядели на Ирку.
— Вы чего? — рыкнула на них Ирка.
Богдан лишь молча сглотнул.
А Танька дрожащим голосом поинтересовалась:
Ирка-а… Ты какой зубной пастой пользуешься?
Какой еще пастой? — опешила Ирка… и тут поймала свое отражение в темном экране компьютера. Лицо как лицо, все вроде обычно… Только вот зубы… На темном фоне ее отражения из-под приподнятой верхней губы ярко сверкала пара крепких, острых клыков!
Девчонка с размаху уселась на собственные пятки.
— Овампириваюсь, что ли? — она запустила палец за щеку и принялась ощупывать зубы.
Зубы были как зубы, ничего странного. Ирка наклонилась низко-низко, почти водя носом по темному монитору, и до предела растянула губы. Клыков не было. То есть обычные, слабенькие человеческие клычки никуда не делись, а вот те, жутковатые, исчезли без следа. Да и были ли они?
Ирка задумчиво склонила голову набок. И тут же напрочь позабыла о клыках, о перепуганном Сереге, обо всем!
— Танька! Богдан! Посмотрите! Тут на клавиатуре что-то есть, — тихо позвала она.
Все еще с опаской поглядывая на подругу, Танька подошла и уставилась на клавиатуру.
Кнопки, пыли немножко… — принялась перечислять ведьмочка.
Ну как же ты не видишь! — перебила Ирка.
Для нее клавиатура походила на многослойное желе. Сверху тоненький-тоненький, такой знакомый слойчик — сама Ирка, ее безуспешная попытка с помощью колдовства допросить компьютер. Ниже был второй, такой же тонкий и тоже знакомый слой. Ирка безошибочно знала, что принадлежит он Сереге. Младший программист наверняка трогал компьютер начальства. А дальше — густой, как кисель, лежал основной слой.
Сама не понимая почему, Ирка была совершенно убеждена, что это след исчезнувшего компаньона. И этот след был везде! Будто стеклом, он покрывал стол, похожий на толстую подушку, лежал на кресле, прятался по углам кабинета, струился вдоль подоконника, тянулся по стенам и исчезал под дверью. Он был сильным, мощным и свежим. Ирка завертелась от возбуждения, слабо поскуливая и почему-то ввергая Таньку и Богдана в полный ступор.
Компаньон! Он здесь, здесь и там! Он тут всюду был! И ушел за дверь! — отрывисто бросила Ирка.
Ничего не вижу! — глядя на подругу расширенными глазами, пробормотала Танька.
И тут до Ирки дошло, что столь явственный след она тоже не видит. И не слышит. Она воспринимает его как-то по-другому, хотя совершенно не могла понять, как именно. Но это и не важно. Главное, что след все-таки есть, а значит, за ним можно идти.
Ребята, не знаю, как я это чувствую, но наш беглый компаньон оставил за собой очень четкий след. Надо поглядеть, куда он тянется, вдруг поймем хоть что-то, — наскоро пояснила Ирка и заторопилась к двери. — Ну что стали, пошли скорей! — прикрикнула она на замешкавшихся друзей.
Ты что, и в коридор так выйдешь? — со смущенным смешком спросила Танька.
Ирка опустила голову, оценивая свой прикид, потом заглянула сама себе через плечо.
А что, я плохо одета? — недовольно поинтересовалась она. — Так сказала бы сразу, когда из дома выходили!
Ты нормально одета, — проникновенно сообщила Танька. — Только вот понимаешь… Ты на четвереньках ходишь.
Ирка еще раз внимательно оглядела саму себя, покраснела и быстро вскочила на ноги.
— Да, конечно… Что это я… Как-то так… — неловко забормотала она.
Стоять на двух ногах было неудобно, сразу навалились усталость и слабость. Да и след тянулся внизу, у самого пола, и чтобы ощутить его, приходилось все время наклоняться.
Стараясь не оглядываться на притихших друзей, Ирка выбралась в коридор. На пороге кабинета след беглого компаньона походил уже не на желе, а на перепутавшуюся кучу макарон. Сплетаясь в густую сеть, линии следа тянулись то из коридора в кабинет, то из кабинета в коридор, и было их бесконечно много.
Ирка присела рядом на карточки и задумалась. Наконец поняла: некоторые из линий были старше, они словно выцвели, размылись. Следы, оставленные позже, казались насыщенней. Ирка выбрала среди них самую густую линию — она тянулась как раз из кабинета в коридор. Под Танькиным настороженным взглядом, преодолев желание снова встать на четвереньки, Ирка двинулась вслед за линией.
