Да где я вашего компаньона найду?! — взвилась Ирка.
Компаньона — не обязательно, меня интересуют только деньги, — уточнил Иващенко.
Я не умею искать. Ни компаньонов, ни деньги. Я ж не мент! — все еще сопротивлялась Ирка.
Мента я уже нанимал, — напомнил Иващенко, — теперь мне нужна ведьма. А ты артачишься, не хочешь вину заглаживать. Какая ты нехорошая. Прямо-таки бессовестная. Ла-адненько, не договорились по-хорошему, попробуем по-плохому. Как тебе понравится, если все вокруг узнают, кто ты на самом деле? Приятели твои, одноклассники? Соседи? Думаешь, им приятно будет жить рядом с ведьмой? Да они все свои неприятности на тебя свалят! Еще и сожгут, как в старину, — Иващенко зловеще ухмыльнулся.
Испуганная Ирка скорчилась на скамейке. Ее воспаленному воображению вдруг представилась темная ночь и толпа с факелами, а впереди почему-то та самая тетка, что выгнала ее сегодня с базара. И ведет она народ прямо к дому, где за плотно закрытыми ставнями затаились она и бабка.
Кусты смородины раздвинулись, и из них выбралась бабка.
А чого вы мэни тут дытыну лякаетэ? — привычно уперев руки в бока, вопросила бабка. — То ваша дытына, шо вы ее лякаетэ? От идыть до своих и лякайте, а мою не трожте!
У меня нет своих детей, почтеннейшая, — начал было Иващенко, но бабка тут же вцепилась в его слова, как охотничий пес в дичь.
Оно и видно, шо нема! Понаехал на двор, думает, на «Мерседесе», так все можно! А ну йдить геть звидси! — и бабка замахнулась на Иващенко кухонной тряпкой.
Бизнесмен вскочил, перехватил летящую ему в лицо тряпку… Бабка тут же издала вопль не хуже пароходной сирены:
Обижают! Стару жинку обижают! Милиция! Рятуйтэ!
А ну замолчите! Да кто вас трогает?! — Иващенко выпустил кусок засаленной материи, но было уже поздно.
Отошел быстро от бабки! Ирка, ты цела? — спросил звонкий мальчишеский голос.
Иващенко обернулся. На него надвигался мальчишка лет одиннадцати. Обыкновенный мальчишка в майке, джинсах и стоптанных кроссовках. Только вот на поясе у него висел тяжелый стальной клинок, в руках он держал туго натянутый лук, и остро отточенная стрела целилась Иващенко точно между глаз. У бизнесмена даже переносица зачесалась. Что лук и меч далеко не игрушечные и то, как мальчишка ими владеет, Иващенко помнил с первой их встречи. Бизнесмен испуганно попятился.
Тут же кусты снова раздвинулись и из них выбралась еще и девчонка: светловолосая и пухленькая.
Какой у вас людный двор, — с кривой усмешкой пробормотал Иващенко.
Я, наверное, заднюю калитку не заперла, — словно бы извиняясь, ответила Ирка.
Заперла. Просто я ее заговором открыла, — сообщила Танька и слизнула капельку крови с пальца.
Несмотря на всю напряженность ситуации, Ирка невольно уставилась на этот палец. Не могла не уставиться. Потому что Танькин ноготь был расписан в три цвета: приглушенно, неброско и в то же время изящно. Наверняка мама Таньку с собой в салон брала. Ирка поняла, что ее самодельное творчество не идет ни в какое сравнение с работой профессионала. Ну что за день — расстройство за расстройством!
Я из нашего окна выглянула, а у тебя над домом прямо темное облако висит. Ясно, случилось что-то. Я сюда и рванула, — продолжала Танька.
А я ее увидел и за ней! — рявкнул Богдан.
Мог не беспокоиться! — презрительно процедила Танька.
Иващенко тем временем пялился на девчонку во все глаза, так, что даже забыл про нацеленную в него стрелу.
Тоже ведьма? — ухмыльнулся бизнесмен.
Допустим, — совершенно невозмутимо парировала Танька и напоследок лизнула палец еще раз. — А что, про меня вы тоже всем расскажете? Друзьям, соседям?
Могу и рассказать, — буркнул Иващенко.
Что-то в Танькиных словах ему не нравилось. Наверное, тон. Чересчур легкомысленный, да еще и с явственной ехидцей.
— Да можете, конечно, — покорно согласилась Танька и тут же окинула Иващенко насмешливым взглядом. — Только вы погодите минутку, я сейчас вернусь. — И ведьмочка нырнула в дверь дома.
Буквально через минуту она появилась, волоча ворох старых газет, вытащенных из коридорного шкафа, куда их складывала Иркина бабка. Танька бросила газеты на столик, небрежно переворошила, выбрала лист.
— Значит, говорите, все узнают, что мы с Иркой ведьмы, — задумчиво повторила она. — Сожгут, говорите. — Она повела пальцем вдоль столбика газетных объявлений. — Что тут у нас? Ага, знахарка Марфа, снимет сглаз, наденет порчу. Вот еще, матушка Пелагия, белая ведьма. Не в смысле, что не негритянка, а в смысле, что зла не делает. Маг Ибрагим, знаток черной, белой и японской магии. Желтой, наверное. Ну, так о чем вы собрались рассказывать, а, Владимир Георгиевич? — поинтересовалась Танька, мгновенно вспомнив имя-отчество бизнесмена.
Эти все, в газетах, не настоящие! — чувствуя, что теряет почву под ногами, Иващенко перешел в наступление. — А вы на метлах летаете!
Да неужели? — деланно изумилась Танька. — Ну пойдите, расскажите кому-нибудь. Знаете, что завтра ваши бизнес-партнеры говорить будут? — И, подделываясь под мужской голос, она пробасила: — «Слыхали, Иващенко девочек на метлах видел!» — «А мальчиков с рожками и вилами еще нет? Ничего, скоро и они подоспеют».
Краска бросилась бизнесмену в лицо.
Между прочим, твоя подружка мне кое-что должна! Она меня убить пыталась!
Это вы ей должны! Она вам жизнь спасла! — возмутилась Танька.
— Где это написано? Свидетели где? — хмыкнул бизнесмен.
— А где написано, что она пыталась вас убить? Доказательства, протокол? — передернула плечами Танька.
Бизнесмен мгновение помолчал, переваривая свое поражение.
А еще говорят, что дети — милые и добрые существа, — наконец вздохнул он.
А еще говорят, что мы наивные и доверчивые и нас легко обмануть, — парировала Танька.
Так мне не нужно разыскивать его пропавшие деньги? — Ирка повеселела, расцвела, с благодарной улыбкой глядя на Таньку.
И тут же улыбка увяла на ее лице, потому что подруга вдруг выдала нечто совершенно неожиданное:
Может, и нужно. Если, конечно, господин Иващенко перестанет валять дурака и начнет говорить дело. — Танька деловито уселась за столик под яблоней, мимоходом бросив бабке: — Там, кажется, новый сериал начинается. Мама говорит, интересный.
Та я знаю! — буркнула бабка. С тех самых пор, как от Танькиного прикосновения заработал отключенный за неуплату телефон, злить Иркину подружку бабка опасалась. Вдруг дармовая связь опять отключится? — А вин без мэнэ Яринку не обидит? — подозрительно косясь на Иващенко, поинтересовалась она.
— Ни в коем случае, — твердо заверила Танька. — Владимир Георгиевич сейчас с нами кое-что обсудит и поедет. Правда, Владимир Георгиевич?
Иващенко, словно завороженный, медленно кивнул.
Неуверенно оглядываясь, бабка двинулась обратно к дому.
Стакан компота, господин Иващенко? Вишневый, сливовый, грушевый яблочный? — поинтересовалась Танька тоном, каким бизнесмены в иностранных сериалах спрашивают у своих партнеров: «Вам чай, кофе?»
Вишневый, — выбрал бизнесмен, и Танька через плечо обронила:
Вишневый, пожалуйста.
Ирка не сразу поняла, что подруга обращается именно к ней.
