я подсознательно жду всю свою жизнь…
В вагоне оказались преимущественно унылые студенты и развеселые афроамериканцы с косичками. Не выказывая отхватившего меня разочарования, я подошла к ближайшему свободному месту и грациозно на него опустилась. Вагон тронулся, и первый же порыв ветра донес до меня аромат немытого тела и грязной одежды. Я посмотрела в сторону и только сейчас увидела на соседнем сиденье засаленного мужчину. Он дремал, укрывшись свежим номером газеты «Нью-Айленд Пост».
Я сразу поняла, что в этом вагоне мне свою судьбу не найти.
Как ни странно, но на обратном пути подземная удача мне улыбнулась. Напротив меня сел мужчина унылого вида лет тридцати — тридцати пяти. Я знаю, в это трудно поверить (сама не сразу поняла), но в его взгляде мелькнула заинтересованность. Я приосанилась, стараясь подбодрить и поощрить. Мужчина беспокойно зашевелился. Я ощутила азарт охотника. Медленный, интригующий взгляд из-под трепещущих ресниц. Уголки рта чуть дрогнули в рассеянной улыбке. Ножка на ножку, в разрезе пальто мелькнула коленка. Надеюсь, он не решит, что я для него слишком хороша?
Получилось. Следующей была моя остановка. Мужчина вышел вместе со мной. Он стоял сзади меня на эскалаторе и тяжело дышал мне в спину. Я вышла на улицу.
— Простите, вы не подскажете мне, как выйти на сквер Даррена? — прогнусавил кто-то за моей спиной.
Я обернулась. Так и есть. Это он.
— К сожалению, я плохо представляю себе, где это, — ответила я с лучезарной улыбкой.
— Правда? Какая жалость. Значит, мне придется блуждать.
Разве я могла оставить столь явный призыв без ответа?
— У меня есть немного времени. Я могла бы помочь вам.
Он словно и не удивился.
— Это было бы замечательно. Вы такая добрая.
Надо сказать сразу: голос у него был препротивный. Высокий и тонкий, простуженный, с неестественно раскатистым «р». Да и сам он при дневном освещении выглядел не ахти — с крупным носом, усыпанным жирными черными угрями, и с набрякшими мешками под глазами. Но в любом случае это был мой единственный улов и мне будет о чем доложить вечером подругам.
Мы медленно пошли по дороге. Право вести беседу он оставил за собой.
— Чем вы занимаетесь в жизни? — спросил он своим монотонным гнусавым голосом.
— Секретарь, — ответила я.
— А я дефектолог. А что вы любите делать в свободное время?
Это становилось забавным. Он словно анкетирование проводил.
— Читать.
Я не собиралась вдаваться в подробности. И только я открыла рот, чтобы спросить его о чем-нибудь, как он продолжил:
— А я люблю кататься на роликах, ходить в бассейн, смотреть фильмы.
Я изо всех сил старалась не рассмеяться.
— А что вы любите читать? — продолжил он, задавая вполне логичный вопрос.
— Многое. — Я пожала плечами. — Например…
— Я прочитал всего Диккенса и Драйзера. Очень впечатляет. А в последнее время, — тут он смущенно хихикнул, — увлекся Джейн Остин.
Мне стало дурно, но он, к счастью, на этой теме не задержался.
— А вы любите путешествовать?
Я кивнула.
— Я тоже. В этом году я побывал в Нью-Йорке, Финиксе, Юте…
Все ясно. Я попала в лапы маньяка. Он испытывает удовлетворение, знакомясь с женщинами и рассказывая им подробности своей жизни. Хорошо хоть, что только духовной.
— У вас есть друзья?
Есть. И двоих из них я бы убила собственными руками, если бы встретила сейчас.
— А у меня очень мало, — поведал он.
Я посочувствовала.
— Давайте с вами дружить, — предложил он. — Меня зовут Дэн. А вас как?
Я опешила.
— Нет, не подумайте ничего такого, — принялся он уверять меня. — Просто дружить.
— Боюсь, мой муж этого не поймет, — выдавила я из себя, засунув руку с воображаемым кольцом в карман.
— Муж?
Судя по вытянувшемуся лицу моего новоиспеченного приятеля, понятия «муж» и «просто дружба» были для него несовместимы.
— Да, — подтвердила я, испытывая мстительное удовлетворение. — И вот, кстати, ваш сквер.
Все-таки есть у меня ангел-хранитель, который вывел меня на эту улицу в самый подходящий момент. Разговорчивый Дэн принялся просить мой телефон, но я была непреклонна. Была, конечно, мысль показать его Эллис и Кэрри, но остатки человеколюбия взяли верх в моей душе. Я простила им мучения, на которые меня обрекли их матримониальные затеи. Общения с этим типом не заслужила ни одна из них.
Так что про транспорт мне тоже пришлось забыть.
— Для самостоятельного знакомства ты недостаточно талантлива, — вынесла свой приговор Кэрри.
И кто упрекнет ее в неправоте?
Пункт номер пять. Кинотеатры, театры и музеи. Эх, нельзя в святые места ходить со столь грязными намерениями. Музы строго следят за нравственностью и не пускают хулигана Амура с его коварными стрелами в свои владения.
Картинная галерея Нью-Айленда. Мы с Эллис ходим из зала в зал, рассматривая ее сокровища и поглядывая по сторонам в поисках одиноких мужчин.
Никого.
То же самое в Музее изящных искусств. В выставочном зале Центра современного искусства история повторилась. В ближайший месяц мы с Эллис посетили еще пять музеев и пришли к выводу, что с музеями пора завязывать. Если отбросить в сторону все восторги и естественное удовлетворение от приобщения к культуре, мы ни на шаг не продвинулись к заветной цели. Нью-айлендские привлекательные холостые мужчины старше тридцати в таких местах явно не водились.
С улицами мы связываться не стали. Не годится дамам нашего возраста вышагивать словно каким- нибудь подросткам по паркам и аллеям дни напролет. Мои подружки были вынуждены признать, что последний пункт их списка — работа — должен быть самым эффективным.
— Ты только подумай, Джейн, какие прекрасные возможности открываются на работе! — с пеной у рта уверяла Эллис. — Ты целый день общаешься с мужчинами, они смотрят на тебя вначале по-дружески, потом привыкают к тебе и начинают тобой интересоваться.
Кэрри была более категорична:
— Знакомство на работе — единственная возможность для женщины вроде тебя. Ты не умеешь привлечь мужчину с первого взгляда. Твое обаяние действует постепенно.
Спасибо хоть на этом. А то я уже собиралась обидеться.
На самом деле я никогда не обижаюсь на правду. А девчонки на этот раз совершенно правы. Изумительно приходить на работу в красивом костюме, с идеальной прической и маникюром, распространяя вокруг себя интригующий запах модной парфюмерной новинки, и улыбаться подтянутым мужчинам. Обсуждать с ними разнообразные проекты, обращаться к ним за помощью, демонстрируя извечную женскую уязвимость и хрупкость. Бывать вместе на корпоративах, когда два-три бокала вина приятно развязывают язык, танцевать, обмениваться многозначительными взглядами. Все время ходить по краю, пока наконец не блеснет молния, пронзающая сердца, воспламеняющая тела, объединяющая
