— Да, сэр.
— И свидетельствовали под присягой о том, чего не было на самом деле?
— Да, сэр.
— На предварительном слушании, когда окружной прокурор еще не дал вам свой мудрый совет, вы сказали, что не видели больше обвиняемую вплоть до опознания четвертого утром, так?
— Да, сэр.
— Ну, тогда, — приветливо сказал Мейсон, — вас нужно поздравить, раз вы доставили столько хлопот окружному прокурору. Если бы не его вмешательство, вы сейчас не изменили бы показания, а говорили бы то же, что на предварительном слушании?
— Полагаю, да. Да.
— Итак, ваши сегодняшние показания были вызваны утверждениями окружного прокурора?
— Ну, думаю, что да.
— Спасибо, — сказал Мейсон, — у меня все. Раздраженный Гамильтон Бюргер произнес:
— Очень хорошо, что все. У меня больше нет вопросов. Вызываю Стивена Ардмора.
Ардмор принес присягу, сообщил, что он работает детективом и исполнял обязанности детектива третьего июня этого года.
— Вам случалось обследовать дом, в котором проживают обвиняемая и ее муж, Энрайт Харлан?
— Да, сэр.
— Когда?
— Четвертого июня.
— Вы обследовали что-нибудь из одежды обвиняемой?
— Да.
— Обращаю ваше внимание на конкретную пару перчаток. Вы обследовали их?
— Да.
Что вы обнаружили?
— Когда я обработал эти перчатки пылесосом, в котором был поставлен фильтр, задерживающий пыль, то в фильтровальной бумаге я обнаружил ряд посторонних частиц.
— Вы смогли определить, что это за посторонние вещества?
— Да, одно из них я определил.
— И что это было?
— Несколько крупиц сахара.
— Сахара? — улыбнулся Бюргер в сторону присяжных.
— Да, сэр.
— То есть обычного домашнего сахара?
— Да, сэр.
— И что вы потом сделали?
— Потом я пошел в дом, где жили подсудимая и ее муж, и обследовал несколько коробок для сахара.
— И что вы обнаружили?
— На дне сахарницы лежала связка ключей от машины.
— В самом деле? — проговорил Бюргер. — Вы пометили их, чтобы их можно было узнать?
— Да.
— Я даю вам связку ключей и обращаю ваше внимание на метки, сделанные на ключах. Это та связка, которую вы нашли?
— Да, сэр, связка из двух ключей.
— Вы затем определили, к каким замкам подходят эти ключи?
— Да, сэр.
— Что это были за замки?
— Вот этот ключ подходит к замку зажигания автомобиля, которым управлял Джордж К. Латтс в день своей смерти. А этот ключ от багажника того же автомобиля.
— Вы убедились, что они подходят?
— Да, сэр.
— Перекрестный допрос, — объявил Бюргер. Мейсон улыбнулся.
— Ведь вы не знали, мистер Ардмор, кто именно положил эти ключи в сахарницу? — спросил он.
— Я лишь знал, что на перчатках обвиняемой был сахар.
— Отвечайте на вопрос. Вы не знаете, кто положил эти ключи в сахарницу?
— Не знаю, сэр.
— А вы обследовали дом до того, как обнаружили эти ключи?
— Да, сэр.
— И другие полицейские обследовали дом?
— Да, сэр.
— Муж продолжал жить в доме?
— Да, сэр.
— Некоторые из свидетелей допрашивались в этом доме?
— Да, сэр, некоторые.
— Почему вы не заглянули в эту сахарницу раньше, а предоставили возможность другим людям ходить по дому и подбрасывать улики там, где им захочется?
— Нельзя все сделать сразу, мистер Мейсон.
— Тогда почему вы не заперли дом, когда обыск еще не был окончен?
— Ну, мы… мы не знали, что еще нужно искать.
— Значит, вы считали, что вы знаете, что вам нужно найти еще до того, как предпринять какие-то шаги и убедиться, что эта улика не была подброшена?
— Я не думаю, чтобы эту улику кто-то подбросил.
— А я вас не спрашиваю, что вы думаете, — сказал Мейсон. — Я вас спрашиваю, почему вы не заглянули в эту сахарницу до того, как у других появилась возможность подбросить туда что-нибудь?
— Потому что я не знал, что в сахарнице что-то есть.
— И вы не исследовали, — продолжал Мейсон, — перчатки, одежду и не заглядывали под ногти еще кого-нибудь в этом доме, чтобы убедиться, что там нет сахара?
— Нет, сэр.
— Муж этой женщины все время был в доме. Вы не обследовали его пальцы, может, у него под ногтями тоже следы сахара?
— Нет, сэр.
— Тогда у меня все, — сказал Мейсон.
— Вопросов больше нет, — сказал Гамильтон Бюргер, после чего вызвал свидетельницу Джанис Кондон.
Она сообщила, что в течение примерно трех лет работает секретаршей Энрайта Харлана, включая то время, когда произошла покупка револьвера, выставленного в качестве вещественного доказательства. Шеф проинструктировал ее, чтобы она пошла в оружейный магазин и забрала пистолет, который он предварительно заказал, и чтобы она подписалась его именем в журнале регистрации стрелкового оружия. Она знала, что это не по правилам, и продавец это знал, но Харлан был очень уважаемым клиентом, и продавец закрыл глаза на нарушение порядка.
Перекрестный допрос, объявил Гамильтон Бюргер.
— Нет вопросов, — осторожно сказал Мейсон. — Мы должны были обговорить показания этого свидетеля. Не было необходимости ее вызывать.
— Вы могли сказать это раньше, — отрезал Гамильтон Бюргер.
— Но вы меня не спрашивали, — с улыбкой парировал Мейсон.
— Достаточно, — сказал судья Седгвик. — Занимайтесь своим делом, мистер окружной прокурор.
— Ваша честь, — обратился к судье Гамильтон Бюргер. — Позвольте заметить, что уже больше четырех часов. У меня больше нет свидетелей. Скажу, что дело меня очень удивляет. Мы начали заседание
