обычным делом, что никогда не затрудняло меня. У нас был веселый дом. Так что сегодня я вполне могу поухаживать за вами.
— Ты и так достаточно потрудилась, — улыбнулся Джордан. — Садись, пожалуйста. Мы будем все ухаживать друг за другом.
— Приятного аппетита, — засмеялась Алисия, садясь за стол.
Некоторое время все молча жевали, отдавая должное вкуснейшим бифштексам, печеному картофелю и острому овощному салату.
Все волнения сегодняшнего дня остались позади, и Джордан с удовольствием наслаждался покоем, вкусной едой и присутствием дочерей.
Хилари не стала есть мясо, она положила себе немного салата и, несмотря на то что поужинала с Мишель, с удовольствием его ела. Ужин с Мишель был проникнут тревогой и ожиданием, а сейчас можно было расслабиться.
Алисия из-под опущенных ресниц наблюдала за отцом и сестрой. Она почти не ощущала вкуса, потому что была полностью поглощена новыми впечатлениями. Хилари оказалась еще лучше, чем она представляла. Ужасно красивая… В жизни гораздо лучше, чем на фотографиях. Немного отстраненная… Но это понятно: она не ожидала, что ей сегодня придется познакомиться с сестрой. Как она изящно держит вилку! Хорошо бы с ней по-настоящему подружиться.
— Расскажи про поездку, — сказал Джордан, откидываясь на стуле и отодвигая тарелку. — Как вы поладили?
— Папа, а где ты нашел его? — спросила в ответ Хилари. — Довольно необычный тип.
— Ты ведь читала роман, — удивился отец. — Он действительно хорош. Какая мне разница, странный тип его автор или вполне соответствует обывательским представлениям?
Алисия задержала дыхание. Она еще ни разу не слышала, чтобы отец говорил таким ледяным голосом. Наверное, Хилари сейчас обидится и уйдет. Вот и кончится этот замечательный вечер…
Но Хилари даже не изменилась в лице. Она-то знала, что отец всегда говорит так, когда речь заходит о работе.
— Роман действительно очень хорош, — согласилась она. — И действительно неважно, что представляет собой автор. Просто ты спросил, как мы поладили. Я всего лишь высказала свое мнение.
— И каково же оно? Если говорить более определенно? — так же строго спросил отец.
— Мне трудно это объяснить, — пожала плечами Хилари. — Он необычен. У него не кружится голова от того, что он может в один день проснуться знаменитым. Он не торопится стать известнейшим писателем этого года…
— Что значит «не торопится»? — не понял Джордан. — Он тебе об этом сказал?
— Нет. Зачем об этом говорить? Я сама это поняла, — спокойно ответила Хилари.
— Хилари, — вдруг улыбнулся отец, — что-то я не слишком верю твоему равнодушному голосу. Тебя редко можно чем-то смутить. Он вел себя неподобающим образом?
— Папа! — возмутилась Хилари, но потом взяла себя в руки. — Он прекрасно себя вел. Пригласил в гости, показал дом, накормил ужином. Был вежлив и предупредителен. Ты же знаешь, что я не слишком люблю чужих людей, но с ним было довольно просто и забавно.
— Так почему же ты говоришь о нем так неоднозначно отрицательно? — Отец приподнял бровь, как делал всегда, когда уличал дочь в некотором отступлении от правды.
— Потому что… — начала Хилари и замолчала, так как не знала, как объяснить все чувства, которые возбуждал в ней Рауль Фортье.
— Ладно, это твое дело, как он тебе понравился. Не буду тебя неволить, — не стал дальше пытать ее отец. — Как твоя работа? Ему понравилось?
— В том-то и дело… — тяжело вздохнула Хилари. — Он считает, что мне надо кое-что переделать…
— А… — протянул отец, — теперь мне все понятно. Вот и все объяснение. Он не понравился тебе потому, что ему не понравились твои работы. Все понятно! Извини, Хилари, но это непрофессионально! Ты не маленькая девочка и выполняешь ответственную работу. И ты не можешь позволить себе руководствоваться личными эмоциями. Прости уж, что я говорю это тебе здесь, дома, а не в редакции. Там бы я говорил еще жестче…
— Я знаю, папа. — Хилари чуть не плакала. Она жалела, что стала вообще что-то говорить о работе. Вместо того чтобы наслаждаться семейным ужином, они теперь будут анализировать рабочие проблемы. — Я не хотела…
— Не хотела?! — взвился отец. — Самое ужасное, что это не в голове у тебя, это внутри тебя… По контракту он имеет право высказать тебе свое мнение. И именно поэтому ты к нему поехала. Ты к нему! Потому что он в этом деле главный! Это мое решение, и я не намерен его менять.
— Не ругайся, папа, — попыталась остановить его гнев Хилари. — Я уже все поняла. Мы сегодня говорили с Аленом. Он сказал то же самое. Я действительно веду себя как девчонка.
— Все правильно говорил Ален, — чуть смягчил тон отец. — Именно поэтому он возглавляет один из ответственнейших и сложных отделов. И молодец, что попытался тебя вразумить! Автор ей, видите ли, не понравился! Главное, что он написал отличную вещь, которая станет настоящим открытием. Мы присутствуем при рождении классика, а он ей не нравится!
— Папа, — взмолилась Хилари, — ну остановись, пожалуйста! Я действительно все поняла! Именно поэтому спросила тебя, отпустишь ли ты меня в Париж!
— Ты сбежать собралась?! — опять закричал Джордан. — Нет, милая, не выйдет. Я разрешил, я и запрещу. Вот так!
— Хилари! — услышали они вдруг отчаянный голосок Алисии, о которой совершенно забыли в пылу спора. — А ты можешь показать свою работу?
Джордан смутился. Он не учел, что девочка никогда не видела его в гневе и могла испугаться. Надо срочно исправлять ситуацию. Его младшая дочь вела себя идеально в непростой ситуации и еще ни разу не заставила его пожалеть, что находится у него в доме. Сейчас об этом могла пожалеть она.
— Прости, Алисия, — мягко сказал он и опять превратился в обаятельного и милого человека. — Мы погорячились. Подобные темы нужно обсуждать на работе, а не дома…
— Нет-нет, мистер Вульф, — опять поспешила ему на помощь девочка. — Я… Все нормально. Мне просто хочется увидеть рисунки Хилари. Ведь речь идет об иллюстрациях?
— Спасибо, Алисия, — улыбнулась Хилари. — Ты меня спасла.
Она была действительно ей благодарна. Что толку спорить, когда можно просто показать рисунки. Они были с ней. Хилари сходила в прихожую за папкой и протянула ее Алисии.
Джордан минуты две терпел, а потом наклонился через плечо Алисии и тоже стал внимательно рассматривать рисунки.
— Да, неплохо, — медленно проговорил он. — Он действительно не того… Что он тебе сказал?
— Сказал, что я не поняла душу города, о котором он написал, — вздохнула Хилари.
— Пожалуй, немного холодновато, — покачал головой Джордан. — Не хватает чувства? Да?
— Думаю, что так, — кивнула Хилари. — Алисия, а ты что скажешь?
— Я скажу, что замечательно, — подняла голову девочка. — Я ничего не понимаю в живописи, но мне нравится…
— Устами младенца… — засмеялся отец. — Поэтому ты решила поехать в Париж? Чтобы понять душу этого города?
— Ну да, — ответила Хилари. — Трудно представить то, что ты никогда не видел. Конечно, если это не фантастическая страна.
— Знаешь что? — сказал отец, совершенно успокоившись. — Ты абсолютно права. Поезжай. Из графика мы не выбиваемся. У тебя есть дней десять. К тому же постарайся там отдохнуть. Мне жаль, что я не смогу составить тебе компанию, но ты взрослый человек. В таких поездках иногда нужно одиночество…
Хилари промолчала: ей не хотелось говорить отцу, что она собирается поехать с Раулем Фортье. Это был вопрос нерешенный, так зачем добавлять какие-то проблемы? Сначала она должна решить сама и поговорить с Фортье.
