десертом. И был очень хорош в пробуждении жажды в каждой клеточке ее тела. Каждый его вздох рядом с ее кожей шептал о его желании и голоде, и ее тело откликалось на этот зов. Ее грудь отяжелела, а соски стали твердыми. Кейт сжала колени, чтобы не упасть на пол. Роб был очень хорош в том, чтобы заставить ее хотеть его, заставить забыть, что она должна его остановить.
- Сейчас ты должен прекратить, - сказала она, открывая глаза. Нимфа выпала из руки Кейт. И она положила ладони на грудь Роба. Она просто не могла заставить себя выйти из его объятий. Не сейчас.
- Прекращу. Немедленно. - Его рука скользнула вокруг ее талии, и он прижал Кейт к себе. Крепко. Животом она чувствовала, какой он твердый, и желание заструилось у нее между ног. Роб прижался лбом к ее лбу:
- Скажи мне, что ты не сумасшедшая.
- Что?
- Ты ведь не сумасшедшая, Кейт?
Прямо сейчас она чувствовала себя немного сумасшедшей. Плохо понимающей, что происходит. Желание столкнулось со здравым смыслом.
- Нет.
- Преследовать, досаждать или стрелять в кого-нибудь?
Он хотел знать, что она не была еще одной Стэфани Эндрюс. Психопаткой, которая выследила его с двадцатидвухмиллиметровой «береттой» после «хорошего секса». Желание, затуманившее мозг Кейт, рассеялось достаточно для того, чтобы она высвободилась из объятий Саттера.
- Я на досуге погуглила про тебя.
Он нахмурился и покачал головой, как будто пытался прояснить сознание:
- Ты что сделала?
- Поискала про тебя информацию в интернете.
- А-а-а, - Роб отвернулся, как будто она окатила его холодной водой. - Прочитала все пикантные подробности моего прошлого?
- Я не знаю, прочитала ли их все, но теперь я понимаю, почему ты отверг меня в ту первую ночь в Сан-Вэлли.
Роб подошел к верстаку и, повернувшись к Кейт широкой спиной, стал разбирать пакет из магазина. Затем взял карандаш и разорвал упаковку.
- Когда в парня стреляют, это обычно лишает его желания иметь случайные связи. - Он вытащил карандаш и бросил его на стол. - Это также приводит парня к разводу. Хотя, думаю, я, вероятно, был обречен на провал еще до начала нашей истории.
Кейт подошла к нему:
- Ты любил ее?
- Стефани Эндрюс? - он посмотрел на Кейт через плечо. - Черт, нет!
Кейт никогда не понимала, как мужчина может любить свою жену и все же изменять ей.
- Я имела в виду твою жену.
Он кивнул, раскручивая карандаш:
- Да, я любил ее. Проблема в том, что большую часть времени она не нравилась мне. И я тоже не нравился ей. На самом деле мы ладили только в постели, а это было не так уж часто. Или я был на выездных играх, или мы ругались.
У Кейт никогда не случалось такого, чтобы она любила кого-то, но он ей не нравился. Нет, проблема была в том, что она любила мужчин, которые недостаточно любили ее.
- И все же я бы предпочел другой финал моего брака. - Роб вытащил пружину и стержень и отложил их в сторону. - И моей карьеры тоже.
- Более достойный?
- Достойный? Да, это хорошее слово. Когда в тебя стреляют, это лишает достоинства. Приходишь в себя на больничной койке с трубками, торчащими из твоего живота и… других мест. Ты слаб и беспомощен, и все в этом деле просто полный отстой.
Кейт полагала, что для любого мужчины слабость и беспомощность стали бы трудным испытанием. Но для мужчины, подобного Робу, привыкшему кулаками принуждать соперников подчиняться, это было в высшей степени тяжело.
- И потом, когда ты, наконец, снова можешь стоять на ногах, оказывается, что вся твоя жизнь изменилась. Нет ни работы. Ни жены. Ничего, кроме грязи в интернете, которую может прочитать любой желающий. - Он достал моток ниток из упаковки и отрезал немного. - А также нет интимной жизни.
Кейт не думала, что Роб говорил о чем-то вроде влюбленности. Она, так сказать, из первых рук знала, что физически он был способен заниматься сексом. И не был женат, хотя кольцо на пальце, очевидно, в прошлом ему не мешало.
- И сколько же у тебя нет интимной жизни?
- Ты спрашиваешь, сколько времени у меня не было секса? - взглянул на нее Роб.
Они оба знали, что именно это ее и интересовало, так к чему отрицать?
- Да.
Уголок его рта опустился:
- Забудь об этом.
- Шесть месяцев?
Он отвернулся.
- Год? - Она знала из опыта допросов множества людей, что чаще всего ответ крылся в том, что не было сказано.
- Брось, Кейт.
- Два года.
Он повернулся к ней лицом, положив нить:
- Ты, кажется, ужасно заинтересована моей сексуальной жизнью.
- Ты сам заговорил об этом, - Кейт пожала плечами. - Не сказала бы, что я ужасно заинтересована. Я бы назвала это небольшим любопытством.
- Что конкретно тебе любопытно? - Он сделал шаг по направлению к ней. - Как давно это было? Или как бы все случилось между нами? - Его веки опустились, прикрывая глаза. - Должен признать, что меня самого это интересует.
Кейт сделала шаг назад.
- Ты и я, занимающиеся сексом друг с другом, - плохая затея.
- Ты уже говорила это, - Роб шагнул вперед.
Кейт вытянула руку вперед, как регулировщик.
- Стой. Мы не можем заниматься сексом.
- Конечно, можем. Нам обоим больше двадцати одного, и никто из нас не сумасшедший. Я хочу тебя и знаю, что ты хочешь меня. Ты захотела меня в первую же нашу встречу, и теперь, зная тебя, я думаю, что был идиотом, не затащив тебя в свой номер.
Было несколько хороших причин, которые не имели никакого отношения к возрасту. Одну из них Кейт высказала:
- Вот почему я не могу заняться с тобой сексом.
Саттер решительно шагнул к ней, и ее ладонь коснулась его рубашки.
- Ты все еще злишься, что я не затащил тебя к себе в номер?
Кейт покачала головой, и волосы упали ей на плечи.
- Я не могу заняться с тобой сексом, потому что сейчас знаю тебя.
- Но ты собиралась заняться со мной сексом, когда не знала меня? - Роб схватил ее за запястье. - В этом нет никакого смысла.
- Нет, есть. - Она посмотрела ему в глаза и попыталась объяснить: - Той ночью в Сан-Вэлли тебе полагалось стать частью моей фантазии. Фантазии о том, как я сняла незнакомца в баре. Предполагалось, что я использую тебя, а потом дам пинка под зад.
- Ты все еще можешь сделать это.
- Нет. Теперь ты настоящий, - Кейт попыталась вырваться, но он не отпустил ее. - Ты убил все мои
