техничных игроков; единственное, что можно было с мячом делать, — это пинать куда подальше, но стоило попытаться обработать и повести, как тут же по уши застреваешь в грязи. Несколько раз в самом начале Дэнни получал по ногам, пытаясь обыграть соперника, причем однажды ему двинули довольно сильно, так что он отошел за бровку и попросил помощи. Прав был босс и в том, что они делали ставку на верхние мячи, которые были очень опасны, поскольку мяч просто выскальзывал из рук. Ловить я не решался и все время отбивал, но все равно не мог быть уверен, куда после этого полетит мяч.
Так они нам и забили минут через двадцать или около того. Один из них, кажется, правый защитник, издалека навесил прямо на ворота. Я вышел на мяч вместе с двумя их нападающими, и они мне откровенно помешали; но в таких случаях никогда нельзя надеяться на то, что судья все правильно оценит, особенно если играешь на выезде. Так что хоть я и дотянулся до мяча, но не смог толком отбить его, и он не вылетел даже из штрафной. Кто-то с лета ударил, и у меня не было никакой возможности среагировать на этот удар. Джо Лайонс бросился под мяч, но он скользнул по его макушке и влетел в ворота. Поднялся самый громкий шум, какой я когда-либо слышал; на маленьких стадиончиках зрители всегда дышат тебе прямо в затылок.
Естественно, этот гол дал им громадный заряд энергии, как всегда бывает, если маленькая команда забивает большой. Умения-то у них не было почти никакого, но в тот день это не имело значения: стоит только захотеть сделать что-нибудь умное, как тут же либо сам окажешься в грязи, либо мяч в ней застрянет. К перерыву мне уже по горло хватило катания в слякоти, поскольку они лупили из любого положения. Однажды пришлось постараться и отбить довольно опасный удар в угол, в другой раз я смог использовать с выгодой для себя эти дурацкие погодные условия: бросился вперед ногами и доехал до мяча, который в обычной ситуации ни за что бы не достал. Это случилось, когда Джеки Нокс поскользнулся и выпустил их форварда один на один со мной.
Я догадывался о том, что нас ждет по приходе в раздевалку, и оказался прав: босс назвал нас всеми мыслимыми и немыслимыми эпитетами, сказал, что мы все делаем им на руку, пытаясь удержать мяч, что нам надо больше двигаться и использовать фланги, где поле было чуть-чуть потверже, не такое истоптанное.
— А ты, Ронни, — сказал он мне, — должен дать им понять, что ты все-таки стоишь в воротах. От судьи ты ничего не добьешься, он запуган. Это «домашний» судья.
— Что же мне делать, босс? — спросил я.
— Играй жестче, — ответил он, — иди прямо на них, прыгая, поджимай колени. Тебя судья не накажет, ты же вратарь.
После перерыва ничего не изменилось — дождь все так же барабанил, вокруг было все так же мерзко. Мы попытались играть так, как сказал босс, поставив Джесси Мода на левый край, а Боба Каллена на правый. Однажды Боб здорово убежал, обыграв двоих, и навесил в штрафную. Вратарь вышел на перехват, получилась куча мала, и мяч отскочил прямо к набегавшему Грэму Гиббсу. Но стоило Грэму замахнуться для удара, как он поскользнулся, и на этом все закончилось. Я понял, что нам не спастись: это была одна из тех игр, в которых чем больше ты стараешься, тем меньше у тебя шансов.
К концу матча они подустали, что было понятно, и нам удалось их задавить, но они сгрудились всей командой возле ворот, и в тех условиях у нас не было ни малейшей возможности пробиться. Мне было тошно, скажу я вам: мой первый кубковый матч, и мы его проиграли. Миллионы мальчишек — их болельщиков — выбежали на поле после финального свистка, и я продрался сквозь толпу так быстро, как только мог, коснулся руки их вратаря и сказал ему: «Молодец», что, поверьте, было не так уж легко.
В раздевалке мы просто сидели молча, так всем было хреново. Лично я был настолько расстроен, что мне было наплевать на то, что скажет босс, потому что хуже ничего быть не могло. Мой первый кубковый матч, и надо же такому случиться! Я обхватил голову руками и, признаюсь, заплакал. Грэм Гиббс подошел ко мне, положил руку на плечо и сказал: «Успокойся, Рон, теперь мы сконцентрируемся на чемпионате», и Боб Каллен тоже пытался меня утешить. Но это не помогало: Кубок есть Кубок, с ним ничто не сравнится. Каждый хочет играть на «Уэмбли», каждый хочет получить медаль за Кубок, и бесполезно было мне говорить, что я еще молод, что у меня двадцать лет впереди. Одно дело впереди, другое — сейчас, а сейчас мы вылетели из Кубка, и ничего ты тут не изменишь.
Все были до смерти измотаны беготней по грязи, и босс, кажется, понял это, когда вошел. У него был вид человека, который вот-вот кого-нибудь пришибет, но он сказал только: «К понедельнику обо всем забыть. Кто скажет хоть слово прессе, будет оштрафован на сто фунтов». И вышел. Должен сказать, что это не особенно воодушевило нас. В душевой кто-то сказал:
— Ох, и прокатится пресса на наш счет.
— Все, — объявил Джеки Нокс, — я субботних газет не покупаю.
— Да ты и сам можешь представить все, что напишут они, правда? — вставил Гарри. — «Малыши «Боро» валятся в Трэнмире».
— «Пожиратели великанов выбирают «Дуро Юнайтед», — подхватил Томми Дугалл.
— Да заткнитесь вы! — не выдержал Дэнни. У него в глазах стояли слезы: для него это тоже был первый кубковый матч.
Если возвращение из Вест Бромвича напоминало похоронную процессию, то здесь было еще хуже — как в могиле. К тому же путь был дольше. Босс сидел молча с лицом Дракулы. Мы слышали, как в коридоре перед раздевалкой он говорил журналистам, что запретил нам общаться с ними. «Почему мы проиграли? — отвечал он на чей-то вопрос. — А вы как думаете? Вы ведь видели игру, да? Вы видели условия. Это не футбол. Игру нельзя было проводить в таких условиях».
А потом в поезде к нему подвалил этот Джек Аарон, все еще в шарфе, и не придумал ничего лучше, чем спросить: «Что случилось?» Я подумал, что босс сейчас прибьет его на месте. Он заорал: «А ты как думаешь, что случилось?! Мы проиграли, вот что случилось! Есть у тебя другие дурацкие вопросы?» Джек отпрянул и быстро смылся.
Что до репортеров, то они держались от него подальше, за исключением Дадли Уэлша, который, как обычно, слонялся по вагону-ресторану в своем мокром старомодном пальто.
— Мой дорогой Чарли, — сказал он, остановившись возле столика босса, — ты похож на Наполеона во время бегства из Москвы! Плюнь! Ты ведь знаешь: маленький капрал вернулся, к всеобщему изумлению.
— Ага, — ответил босс, — но ведь он так и не выиграл чемпионат.
— Не расстраивайся, — сказал Дадли. — Я угощу тебя бренди «Наполеон», если таковое найдется в этом несчастном вагоне-ресторане. — А потом, проходя мимо меня, он воскликнул: «Мой бедный хранитель ворот! Мы все время встречаемся на поминках! Но не отчаивайся, — когда-нибудь мы встретимся на банкете!», — сказал и пошел, качаясь.
Мы и вправду встряхнулись после этой неудачи. В следующую субботу обыграли в гостях «Сток», переживавший тогда не лучшие времена. Мы играли не очень уж хорошо, и единственный гол Боб Каллен забил в контратаке незадолго до конца матча. Но какая разница, это ведь все равно два очка. «Лидс», с которым мы боролись в чемпионате, продолжал играть в Кубке и к тому же выступал еще и в Кубке чемпионов, так что мы надеялись, что он будет разрываться между тремя турнирами и рухнет, как это с ним случилось несколько лет назад. Но пока что выигрывали мы, выигрывали они, и так продолжалось до Пасхи, когда наступила пора серьезных событий. В субботу нам предстояло играть с ними на «Элланд Роуд», а в понедельник принимать «Форест».
У нас произошли некоторые изменения в составе: Уолли Эванс заменил Гарри Джексона, повредившего колено, а Энри Лич — Джесси Мода, у которого в последнее время что-то не ладилось. Эрни был хорошим игроком — преданным, готовым вести борьбу до конца и не боявшимся получить травму, но он играл чистым центрфорвардом, а это значит, что мы остались без крайнего нападающего, даже несмотря на то, что Томми Дугалл мог часто уходить на фланги. Ну и, конечно. Боб Каллен любил играть на правом краю.
Лично я, как вратарь, очень уважал крайних нападающих, по тому что только они могут увести защитника, дойти до самой линии и откинуть мяч назад, что в игре всегда самое опасное это вам любой вратарь скажет. Я понимал, что нет смысла ста вить Джесси, когда он не в форме, но мне было очень жаль, что у нас не нашлось никого на его место.
Так, или иначе, перед той игрой босс был озабочен только тем, как остановить проходы Терри Купера
