К моменту когда я закончил свой рассказ словами: «Вот так я оказался здесь, у вас в гостях», две подруги успели прикончить две бутылки самогона и допивали третью. Бутылки были, судя по их внешнему виду, из-под вина. Следовательно, в каждую вмещалось по 750 миллилитров жидкости. Умножаем на три, получается, что за какие-то два неполных часа они выпили почти два литра самогона. Ну и ну. Мне за ними точно не угнаться.
Здоровье оно одно и думать надо о будущем, если я хочу прожить долгую, может, правда, не вполне счастливую, но жизнь.
Для вида я, конечно, прикладывался к своей кружке, но делал это лишь из уважения к сидящим напротив, а не для того, чтобы изменить сознание.
Хмыкнув в очередной раз после того, как Катя заметила, что я лишь приложился губами к кружке, она заплетающимся языком сказала:
- Занятная история. Только без конца она у тебя. Чо-то в ней не хватает. Драматизма, что ли. Короче, чо дальше делать планируешь?
- Ага, чо? - Поддакнула Лариса.
- Честно, еще серьезно не думал. Может за границу махну, может вглубь страну за Уральский хребет поеду, а может до южного побережья Крыма. Границ-то сегодня больше не существует, загранпаспорт не нужен. Земля большая. Я много где еще не бывал. А вы? Есть у вас какие-нибудь планы на дальнейшую жизнь?
- О как завернул. На дальнейшую жизнь. Да нам посрать на эту жизнь. Правда, Лариска?
- Ага.
- Вот и я говорю. Разве это жизнь? Куда ни плюнь, везде трупаки. Нет, мы, конечно, не ты. Мы никого специально не искали, по городам не ездили, в дуделки не дудели, мертвых не тревожили. Ну, за редким исключением. Мы, думаешь, чо с того дома срулили. Думаешь нам холодно стало? А вот и нет. Просто мы не могли жить в доме, где куча комнат и где эхо от каждого шага. Стремно, понимаешь? До усрачки. Мы потом в другой дом перебрались. Поменьше. Но и там надолго не задержались. А все по той же причине. Страшно нам, понимаешь, было? Понимаешь? Вот еще чо. Я раньше в церковь ходил, в Бога верила. Ну, в того, который с заглавной буквы. А теперь ни во что не верю. Ни в черта, ни в бога. Где этот Бог? Может он на своем Олимпе нас в рулетку профукал, а? В картишки с корешами проиграл. Да ему на нас накласть. Впрочем, как и мне на него теперь.
Судя по эмоциональности высказывания, по длине монолога, которым, как пулеметной очередью, в меня строчила Катя, ей просто надо было выговориться. И она продолжала:
- Мы вообще не отсюда. Учились в Орле на четвертом курсе Орловского государственного института искусств на факультете хореографии, когда все это случилось. С Лариской мы познакомились еще на первом курсе и жили в одной комнате в общаге, т.к. сами приехали из Тулы. Землячки, короче. Захотелось пожить отдельно от родителей. Да в общем-то, все у нас было зашибись. Ходили на дискотеки, где неплохо зажигали, учились без фанатизма - нам не нужен высший бал - вниманием обделены не были. Все как у всех. Хвастаться особо не чем, но и скучать не скучали. А когда пришел песец, то чо мы могли поделать? Хорошо, что я когда-то ходила а автошколу. Права так и не получила, но что-то в голове осталось. Стоп, при чем тут это? О чем это я? А, ну да.
Уж не знаю почему, но получилось то, что получилось. Мы с Лариской единственные, кто выжил в общаге. Да что там в общаге. Вообще. Ну, теперь еще и ты появился. Ларис, ну чо сидишь, уши развесила, наливай давай. Ну, будем.
Так вот. Мы поначалу думали, что вчера на дискаче курнули чего-то не того и в большом количестве. Вспомнить ничего не можем, лежим, как мумии, на кроватях. Даже говорить сперва не получалось. Такого отходняка у меня еще ни разу не было. Мы еще решили, что не пойдем на занятия. Хрен с ними, когда так ломает. В поликлинику тоже решили не ходить, а то будут задавать свои дурацкие вопросы. Еще анализы сдавать заставят.
Потом уже, задним числом, мы с Лариской долго недоумевали, почему именно нам выпал этот единственный шанс остаться в живых. Причем в сознание мы пришли практически одновременно. Тоже странно, да? Вот уж правда. Пути Господни, или кто там за ниточки дергает, неисповедимы.
Когда мы более-менее оклемались, то решили, что надо зайти к подругам, поинтересоваться жизнью на курсе. Да и просто недоумевали странной тишиной. Обычно в общаге жизнь кипит, и все слышно сквозь картонные перегородки. А тут такая тишина, которой и по воскресеньям не бывает.
Пошли к подругам в соседнюю комнату. Думали, что они специально так прикалываются. Накрылись одеялами и ржут про себя над нами, игнорируя нас. Но стоило стащить с них одеяла, как перед нами предстала вся правда в своем неприглядном виде. Лариска даже лишилась чувств от переживаний. Потом мы с ней, конечно, привыкли в трупакам, но поначалу было тошно.
После случая с соседней комнатой, мы стали обращать внимание на различные мелочи, на которые раньше не обращали внимание. Ну там, протухшие продукты, черствый хлеб, закрытые двери, общее запустение и тишина, тишина, тишина. Меня больше всего угнетает тишина. Сейчас, конечно, уже привыкла, но в первые месяцы, это было навязчивой идеей. Тишина, а в ней эхо шагов, шорох листьев или мусора. Короче, Ларис, наливай. Что-то я разнервничалась.
Санек, давай выпьем за то, чтобы забыть все это нафиг, чтобы проснуться, а ничего не было, чтобы это был кошмар, а мы сидели в дурке и все это себе выдумали, - Закончила свой монолог-исповедь Катя.
Пришлось выпить вместе с ними, потому что я ощущал, что в таком состоянии лучше Катю не злить отказом. Уж больно сильно она завелась.
Выпив свою порцию, Катерина откинулась на спинку стула, а ее нога опять дотронулась до меня под столом. Молчание явно затягивалось.
- Кать, ты не против, если я окна открою? - Решил я нарушить тишину.
- Валяй. Делай чо хочешь. Ты же гость. Гостям у нас почет, блин. Хоть гости и редко к нам заглядывают.
Я поспешно встал, сходил во вторую комнату и на кухню, чтобы открыть везде окна и создать сквозняк, который, я надеялся, выветрит застоявшийся воздух, добавит кислорода и как-то поспособствует нормализации обстановки в плане запахов.
Пока я проделывал операции с окнами, Лариса сходила еще за одной бутылкой самогона. Говорить дамам о том, что на мой взгляд им хватит, не стал. Все-таки я действительно был здесь гостем, и не я устанавливал порядки.
- Кать, расскажи, что вы делали дальше. Очень интересно, - попросил я, решив, что пусть лучше она рассказывает свою историю, чем заливается по самые брови самогоном.
- Ну вы только посмотрите на этого гарного хлопца, - с украинским акцентом проговорила Катя заплетающимся языком. - Очень ему, видите ли, интересно, блин. Ну ладно. Раз уж начала, продолжу. Ларис, ты же не против?
- Неа, - был лаконичный ответ.
- Ну и замчательно, наливай. Так вот… на чем это я? А, ну да. Точно. Об общаге. Короче. Когда мы с Лариской пришли в себя от потрясения, то решили обзвонить родных по телефону, вызвать скорую или ментам. Ага, как бы не так. Наши навороченные модные трубки «сдохли», а зарядки не работали. Потом мы, конечно, догадались, что в сети просто не было электричества, но в тот момент грешили именно на зарядки. Лариска вспомнила, что внизу в холле есть телефонный аппарат, который работает не только по карточкам, но и за деньги. Спустились вниз, чтобы обнаружить, что позвонить по нему в другой город тоже нельзя. Вроде гудки есть, но звонок сбрасывается. Как будто линия перегружена.
Что делать дальше? Лариска опять подсказала. Видимо у нее по этой части лучше, чем у меня голова варит, так?
- Угу. Налить?
- Наливай, конечно. Ну так вот. Она предложила выйти на улицу и у прохожего попросить сотовый, чтобы вставить в него нашу симку и позвонить родным. Мы бы так и сделали, если бы встретили хотя бы одного человека. Мы еще когда выходили на улицу обратили внимание, что ни консьержки, ни охранника нет на входе. Вышли на улицу, прошлись немного и остановились, разглядывая совершенно пустые окрестности. Я думала, такое только в дешевых фантастических фильмах показывают. Ни людей, ни машин.
