белую рубашку. За зарослями лес поредел. Разноцветье крон деревьев, гроздья рябины радовали глаз, а изредка раскиданная листва, которую начали сбрасывать деревья, украсила траву и тропу. По стволу многолетней сосны, к кронам с шишками ловко забралась хвостатая белка, оттуда недовольно глянула на человека, потом на дятла, который сосредоточенно долбил ствол осины, прерываясь лишь на обследование своей работы. Лениво перекликались птицы, и тихо шурша, будто по траве пробегал ветер, проползла гадюка, скользнула к гнилому пню и там пропала из виду. День был облачным, но сухим и тёплым, обещая продолжительное бабье лето.
Он невольно приостановился, когда расслышал возгласы девушки и лай. Дальше ступая по кошачьи бесшумно, он вышел к опушке небольшой поляны и замер за толстым стволом очень старой ивы. Наблюдая за развлечениями девушки и собаки, медленно растёр занывшую голень с заживающей раной. Дарья Нащокина в том же тёмно-синем платье, в каком он видел её привезённым в повозке, бросала палку, за которой носилась гончая. Собака приносила палку, позволяла вырвать из пасти, чтобы вновь резво ринуться за нею, едва палка отлетала от руки девушки. Две осёдланные лошади сыто жевали траву, лениво обмахивались заплетёнными в косички хвостами и переступали у тени клёна.
Он нарочито шумно наступил на сухую ветку, и девушка и собака живо повернулись на треск и на его появление возле опушки. Собака с радостным лаем подбежала навстречу, потом сопроводила спутником, пока он приближался к лошадям. Щёки девушки покраснели от воздуха и движений, а глаза сияли приветливо и доверчиво.
– А где мой брат? – весело спросила она, как будто обращалась к приятелю. Тут же спохватилась и спокойнее объяснила, но уже без прежней открытой неприязни. – Он просил обождать здесь. У него был такой смешной таинственный вид.
Удача сообразил, что Воин привлёк к их обману и сестру, с нею проехал через лес до этой поляны. Было странно, что он ничего ему не сказал заранее, не предупредил. Хотя нельзя было не признать, что случайный свидетель в лесу больше внимания обратил бы на красивую девушку, скорее запомнил бы её, чем едущего рядом юношу. Это открывало новые, неожиданные способности казавшегося простоватым Воина, заставляло делать вывод, что с ним надо быть осмотрительнее. Девушка смолкла, но не потому, что ждала ответа.
– Он ускакал на Белохвосте, – Удача погладил гончую. – Лучше никому не рассказывать о нашей с ним маленькой хитрости. Надо наказать его высокомерных соперников.
Она пожала плечами, словно ей было всё равно. Однако не отвергла его поддержку, когда поднималась в седло, и приняла, как должное, невысказанное намерение проводить её. Они шагом ехали сосновым участком леса, и между рыжими стволами было достаточно просторно, чтобы лошади шли рядом. Впереди носилась гончая, поднимала птиц, вдруг спугнула и погнала зайца. Заяц скрылся в норе, и довольная собака вернулась, высунула язык, пропустила их и побежала следом.
– Странно. Я пролежал в вашем доме несколько дней, а нам не о чем разговаривать, – прервал он молчание.
Замечание не удивило девушку.
– И о чём мы должны были разговаривать?
Он погладил гриву коня.
– Вы необычная девушка. Ваше благоразумие меня удивляет, пугает и привлекает одновременно. Я теряюсь. Со мной такое редко бывает.
– Я обязана быть благоразумной, как вы выразились, – не сразу ответила она. – У моего отца столько врагов. А потом, мне не нравится таинственность вокруг вас, тем более в нашем доме. – Она вскользь глянула на него. – Никто не знает, кто вы. И я не знаю. Есть ли у вас родители, родственники? Почему вас никто не пытался навестить? Почему вы никому и ничего не сообщаете о себе? Вы говорите, что я необычная. А разве ваше поведение обычно?
Хмыкнув, он повеселел.
– Чёрт! Я об этом не думал. Но одно можно сказать точно, вашему отцу я не враг. Несмотря на то, что вы сейчас сказали. Иначе с чего бы я оказался в вашем доме с его согласия? А раз так, зачем меня откровенно избегать?
Они по разные стороны объехали встречную сосну и опять сблизились.
– Кто знает, – произнесла она вполголоса, посмотрела вперёд. – Отец меня заставляет много изучать, как жили в древних государствах. Там люди были так переменчивы. И мне кажется, с тех пор они мало изменились. Может, даже стали хуже. – Она замолчала, а потом, не слыша его возражений, призналась откровенно: – И мне, правда, не нравится таинственность вокруг вас.
Лошади брели неторопливо, как будто прислушивались и ожидали продолжения разговора.
– Да, – сказал он, размышляя над услышанным. – Мне не приходилось знаться со столь рассудительной девушкой. Чувствуется рука вашего отца.
– Отец замечательный человек, – возразила она, как будто услышала осуждение. – С ним и немцы побаивались вести переговоры, и поляки, и шведы. Я знаю. Он бывает очень дальновидным.
Удача опять хмыкнул и затрясся от сдерживаемого смеха.
– Простите, – объяснился он с лёгким сердцем, вновь становясь серьёзным. – Такие слова ожидаешь услышать от кого угодно, но не от очень красивой девушки.
Слегка смутившись, она обернулась, приостановила лошадь.
– Борька! – Застывший у поваленного дерева пёс вздрогнул, в прыжке к дереву вспугнул птицу и после этого понесся к ним. Догнав, на мгновение застыл рядом, вдруг с весёлым лаем помчался вперёд. Дарья опять смутилась и попросила вполголоса: – Не провожайте дальше. Я не хочу, чтобы нас увидели вместе.
4. Похищение девушек
Дарья слегка дёрнула удила, и лошадь неспешной рысью поскакала за гончей. Удача стал разворачивать коня назад, но вдруг ощутил близость опасности. Ему и прежде почудилось, кто-то за ними следил. А теперь показалось, этот некто глянул на него и скрылся, как если бы нужна ему была только его спутница. Всполох птиц, который не могла вызвать скачущая на лошади девушка, заставил Удачу изменить решение. Он позволил ей исчезнуть из виду и осторожно направился по следам, всматриваясь вглубь смешанного леса и вслушиваясь в лесные звуки. Вскоре в просветах открылась светлая поляна. Дарья верхом пересекла вытянутую поляну до дальней опушки, приблизилась к кружку молодых наездников.
– Мы тебя заждались! – донеслось оттуда живое восклицание её светловолосой подруги, однажды уже виденной Удачей.
Но троих хорошо сложенных и богато одетых спутников той девушки он не знал. Их сёдла и уздечки, как и кафтаны, были расшиты золотом, серебряные стремена удерживали носки обшитых кожаными узорами сафьяновых сапожек, а наплечные бархатные накидки были подбиты горностаем, что свидетельствовало об их княжеском происхождении. Они беспечно рассмеялись какой-то шутке.
Он мягко спустился на траву, по покрывалу сосновых игл и по земле бесшумно повёл коня от тропы, пока не обнаружил небольшой овраг, по краям которого росли деревья и кустарники, достаточные для того, чтобы скрыть животное. Завязав поводья на тонкой берёзе, оставил коня в овраге и, как вышедший на охоту тигр, ступая мягко и неслышно, пригибаясь и пробираясь от одного укрытия к другому, принялся тщательно просматривать тот участок леса, где слышал птичий всполох. И так же, как зверь, вмиг застыл, когда увидел шагах в тридцати коренастого мужчину, который укутался в серый плащ, стоял за толстой липой и выглядывал, с каким-то своим умыслом наблюдал за молодыми людьми на поляне. Плащ шелохнулся, мужчина без определённой причины, просто из осторожности, осмотрелся, и Удача, приседая за густым кустарником дикой малины, узнал его по безобразно приплюснутому носу. Последний раз он видел этого человека под Нарвой и при обстоятельствах, воспоминание о которых заставило его
