омут не возвратится. Здесь нечего делать. Поражаюсь, как вы тут живете?
– Я могу помочь тебе найти такого спонсора, – тихо прошептала Вера.
– Серьезно?
– Абсолютно. Тем более что искать особо и не надо. Это мой папуля. Для меня он сделает все – стоит лишь попросить.
– И что для этого нужно? – тряхнув кудрями, игриво спросил Фил.
– Самую малость: хорошо попросить меня, – в тон ему игриво ответила Вера.
– Надеюсь, у меня это получится?
– Мне бы хотелось…
Они возвратились за свой столик в еще более приподнятом настроении, сразу продолжив прерванные танцем разговоры и обсуждения.
– А вы неплохо смотритесь, – шепнула Вере на ухо ее близкая подруга Алла.
– Правда? – у Веры загорелись глаза.
– Дурой будешь, если упустишь этого красавчика. Ленка с него глаз не сводит, а она такая львица, такая…
Вера захотела завязать с Филом новый разговор, чтобы снова почувствовать его объятия в танце, но ему кто-то позвонил на мобильный телефон, и он прошел на выход, поскольку ритмы хард-рока перекрывали все остальные звуки.
– Значит, так, – услышал Фил в трубке голос одного из помощников Ильи Гусмана, – как только увидишь, что девочка готова, забирай ее в свою машину и дай немного порулить. Она это любит. До кафе «Пегас» десять минут езды. На дороге будут стоять наши люди, никто вас не остановит. В «Пегасе» угостишь свою даму чашечкой кофе. Там тоже все приготовлено: ей – «Американо», себе – «Эспрессо». Смотри, не перепутай, не то вытаскивать из машины придется не ее, а тебя. Со всеми вытекающими последствиями. От «Пегаса» по набережной еще пятнадцать минут ходу: за это время препарат начнет действовать. Пересаживаешь ее на свое место, сам за руль – и снова вперед. На площади «Минутка» никого, кроме детишек, не будет: их немного задержат после кино, чтобы тоже угостить кофе и мороженым. Перед тем, как… Ты понимаешь. Дальше действовать нужно будет решительно и быстро: ее снова за руль, сам падаешь рядом и через несколько минут становишься кино- и фотозвездой. Особо не суетись, репортеры предупреждены и будут ждать сигнала, дай им помигать своими вспышками. Улыбаться, как понимаешь, не стоит. Изобрази из себя великого страдальца. Сделай все талантливо и красиво. До встречи, Терминатор!
– Я все понял, – хладнокровно ответил Фил и, докурив сигарету, возвратился в зал, где по-прежнему гремела зажигательная музыка.
Они потанцевали еще, потом, возвратившись к столику, выпили по коктейлю.
– Здесь так душно, – Фил уже ладонью откинул назад слипшиеся кудри.
«Красавчик, – изнемогая от охватившей страсти, снова подумала Вера, – ты от меня не уйдешь…».
– И потом этот хард-рок. Не знаю, как у тебя, а у меня от него голова уже трещит. Надо быть настоящим фаном, чтобы тащиться от этой музыки. Может, прогуляемся, подышим вечерней прохладой, заедем ко мне? – Фил обнял Веру, отчего та едва не лишилась чувств. – Мне есть что показать… Предков дома нет, они снова в Барселону укатили, так что если ты не против, то…
– Не против, – прошептала Вера. – Надеюсь, обойдется без глупостей?
– Только шалости, – кокетливо ответил Фил. – Но совершенно невинные, безобидные… Ха-ха-ха!
Обнявшись, они вышли из клуба и направились к стоянке, где стоял припаркованный «ягуар», сверкающий серебристой полировкой – стремительный, напористый, шикарный, как и его хозяин Фил.
– Какая прелесть! – прошептала изумленная Вера. – Никогда на такой не каталась.
– Если хорошо попросишь, даже дам сесть за руль, – Фил игриво покрутил ключами зажигания.
В ответ Вера быстро поцеловала его в щеку и, выхватив ключи, прыгнула за руль.
– Надеюсь, это только аванс, – Фил сел рядом и обнял Веру, – а все остальное меня ждет впереди.
– Надейтесь, юноша,
