Шаманская книга

За облаком сна, прикрывшись кружевом облаков,
Блуждает моя душа, светится как звезда, смеется,
Плачет — ей еще возвращаться назад.

«Храмы всегда строят у подножия гор…»

Храмы всегда строят у подножия гор,
Чтобы не слишком высоко к богу,
Не слишком далеко от подземного царства.
Искушения ловят сны монахов,
Вгоняют их в краску, молитвы, но…
Те все равно возвращаются. Будоражат.
Запахами, видениями, мечтами…
Тающая ночь тянет за язык колокол.
Пора каяться в грехах, скрывая под рясой
Возбужденное естество человеческое.
Чуждое ли? Ах, дядюшка Фрейд!
Все мы вышли из одного лона.

«Не приближайся. Потрескивает кожа…»

Не приближайся. Потрескивает кожа
От статического электричества. Шаг…
Удар сердца. Не надо, шепчу молча,
Не размыкая губ. Лунная дорога в небе
Напоминает трамвайные рельсы,
Размываемые облаками в палитре звезд.
Врывается резонансом адовым,
Полыхает закатом шумерским,
Улыбается луны лезвием —
«Он пришел! — кричит мир мне. —
Встречай своего мессию!»

«Ваш фильм окончен. Ваш шарм растоптан…»

Ваш фильм окончен. Ваш шарм растоптан.
Настало время других актеров.
Что толку плакать? Тебя не любят,
Взгляни же прямо в хрусталик глаз.
Мечту искала, конца не мнила,
Но полно — EXIT — сияет дверь.
Так, спину прямо, лопатки вместе:
Не дать must fuck you трофеем быть.
Я жрица Солнца, крылатых истин,
Ваш свет софитов не для меня.
Я гордо выйду в иное время,
К иным порталам, иной любви,
А в вашем фильме дублер сгодится,
Он будет, верно, послушен вам…
Ваш фильм окончен. Конец и титры,
Уставший зритель уходит в ночь…

«Говорю со сфинксами на Университетской набережной…»

Говорю со сфинксами на Университетской набережной,
Смотрю в ледяную воду, иссиня-фиолетовую, родную,
Блаженную таинством Осириса и Исиды…
Улыбается каменными губами Аменхотеп, чудится:
Разомкнет уста, выползет из оболочки гранитной,
Новорожденный. Нева штилем таится, замирает
в ожидании. Свет прожекторов бликует иероглифами,
отражаясь в небо беззвездное, испуганное предчувствиями.
Горячий песок плавится под ногами, сменяя заснеженный
                                                                             тротуар
Бликами от медных монет, разбросанных вокруг пирамиды.
Шепот призраков перерастает в оглушительный хор
                                                                              молящихся,
Сны их несутся на колесницах затерянного города,
По не мощеным улицам, в провалы ртов великих храмов,
Где уже не творятся службы великим богам…
Войско скорпиона рассыпалось в прах, разлетелись птицы
За черту горизонта, вино в бокале стало водой, и темнота…
Темнота ночного Питера не дает ответа: что стерегут