— Вы, конечно, уже догадались о моих чувствах, — тихо произнесла Мириам.
— Я не могу в это поверить.
— Но это так, — с улыбкой ответила Мириам. — И я не променяю мою любовь ни на какие деньги.
Медленно, двигаясь словно во сне, Томас подошел к ней. Не спуская пытливых карих глаз с ее лица, он сказал:
— Я хочу, чтобы вы были счастливы всегда, Мириам. Можно мне поцеловать счастливую женщину?
Мириам и не думала сопротивляться. Томас взял ее лицо в ладони и стал разглядывать, словно бы старался навсегда запомнить каждую его черточку. На глазах молодой женщины навернулись слезы, когда она поняла, насколько ему больно.
Томас нагнулся к ее губам и хрипло, с затаенной грустью произнес:
— За то, что мне никогда больше не придется обнимать вас, Мириам.
И стал целовать ее, пытаясь излить так долго скрываемую страсть. Но это длилось всего мгновение. С глубоким вздохом он отпустил Мириам и, резко повернувшись, шагнул к выходу. Она только успела заметить выражение муки, исказившей его мужественное лицо: он прощался с любимой, утерянной навсегда. Ей хотелось позвать его, сказать что-нибудь утешительное, облегчить его боль — ведь именно она была причиной его страданий, но Мириам не находила слов.
То, что произошло, немного отрезвило ее. Страдания этого красивого сильного мужчины напомнили ей о том, что у любви есть и другая, оборотная сторона.
Завтрак для Джереми был готов. Выложив на подогретую тарелку яичницу с беконом, Мириам поставила ее на поднос, где уже стояли сок, кофе и подрумяненные ломтики хлеба. Тихо напевая, она взяла поднос и направилась к двери, но в эту минуту дверь распахнулась и в кухню вбежал Джонни.
— Привет, Милли! — весело поздоровался он.
— Доброе утро, Джонни. Доброе утро, Розалинд, — сказала Мириам, заметив тетушку, входящую следом за мальчиком.
— Еще только завтракаешь? — с упреком спросил Джонни. — А я помогу тете Розалинд приготовить ланч.
— Отнесу это Джереми и вернусь к вам, — сказала Мириам, подмигнув.
— Джереми? Но его нет дома, — сообщила Розалинд и слегка нахмурилась. — Мы только что встретили его на улице. Он сказал, что едет в больницу.
— Но он просил приготовить ему завтрак, — произнесла Мириам, глядя на Розалинд в недоумении.
— Я знаю только то, что он сказал, — сочувственно пожала плечами пожилая женщина.
— Мог бы и мне сказать, что уезжает, — заметила Мириам.
— У Джереми нет привычки ставить кого-либо в известность о своих намерениях, — напомнила Розалинд.
Мириам не могла с ней не согласиться. Она почти никогда не знала, где он находится в течение дня. Но после сегодняшней ночи… Она постаралась прогнать эту мысль. Джереми не подумал о ней, потому что его волновала рука. Возможно, она неожиданно сильно разболелась, а это могло заметно помешать его работе…
Мириам подала обед позже почти на час, ожидая возвращения мужа. Но он так и не появился. Не пришел к обеду и Томас. Правда, управляющий предупредил, что будет работать на другом конце ранчо. Тетя Розалинд ушла к себе, и за длинным обеденным столом Мириам сидела только с Аннабелл и Джонни.
Было уже за полночь, когда Мириам услышала шум подъезжающей машины. Она встала с дивана и закрыла книгу. Целый час она упрямо смотрела на одну и ту же страницу, не в силах вникнуть в смысл написанного.
— Добрый вечер, — с улыбкой приветствовала она вошедшего Джереми.
— Я думал, ты уже спишь, — устало произнес он, едва взглянув на жену.
— Я ждала тебя. Я не знала, обедал ли ты, а еще хотела спросить, как ты себя чувствуешь. Что с рукой?
— Дело — дрянь. Я повредил вену. Врачи говорят, что я зря не обратился в больницу сразу, как только порезал руку. Впрочем, они уже сделали все, что необходимо. И теперь мне намного лучше. — Он тяжело вздохнул. — Я не голоден. Мы с Камиллой перекусили в кафетерии больницы.
— С Камиллой? — переспросила Мириам, не веря своим ушам. — Хочешь сказать, что она случайно оказалась в больнице в то же время, что и ты?
— Нет, она не оказалась там случайно. Мы еще раньше договорились о встрече. — Джереми говорил спокойно и равнодушно, как будто ничего особенного не было в том, что в трудную минуту рядом с ним оказалась не жена, а любовница.
Не произнеся больше ни слова, он направился в спальню. Мириам невольно пошла следом, стараясь не прислушиваться к ноющей боли в сердце. На ходу Джереми сбросил с плеч куртку.
— С какой все-таки стати Камилла отправилась в больницу? — спросила Мириам, когда муки ревности взяли верх над гордостью.
— Услышала про мою рану и поспешила узнать, не нужна ли ее помощь, — резко ответил Джереми.
— Она всегда такая заботливая?
— Всегда. У нее доброе сердце, как у многих женщин, знакомых со мной, — с издевкой сказал Джереми. — По-твоему, Камилла не способна предложить помощь попавшему в беду человеку?
Мириам заметила, что, снимая рубашку, он задел повязку и невольно поморщился от боли.
— Дай я тебе помогу, — сказала она и быстро подошла к мужу.
— Заботься лучше о детях. Я и без тебя справлюсь, — с раздражением отстраняясь, бросил он.
Мириам задохнулась от обиды и отвернулась. Она стала раздеваться, стараясь убедить себя в том, что Джереми просто устал и нервничает. Надевая ночную рубашку, она слышала, как муж улегся в постель.
— Тетя Розалинд пообещала завтра побыть с детьми, — сказала Мириам.
— Чего ради? — равнодушно спросил Джереми.
Мириам быстро оглянулась на него через плечо, но сразу отвела глаза, встретив жесткий взгляд мужа.
— Чтобы я могла побыть с тобой, — ответила она.
— В этом нет необходимости.
— Почему? Ведь ты хотел этого вчера? — недоумевала сбитая с толку Мириам.
— Просто потому, что ты оказалась рядом.
— Значит, если завтра тебе придется поехать в больницу на перевязку, там окажется Камилла, да? — прошипела Мириам.
Он нахмурился.
— Да, именно так. Ты посторонний человек, а я и Камилла знакомы с тех пор, как вместе учились ездить верхом. И вообще… так удобнее.
— Почему удобнее? — не сдавалась Мириам, чувствуя, как ревность раздирает ей душу.
— Потому что у Камиллы есть квартира в городе и она может приехать в больницу в любое время, как только в этом возникнет необходимость.
Под его насмешливым взглядом она содрогнулась.
— Может, тебе там остаться? — убито спросила Мириам. — Тогда не придется ездить туда и обратно каждый день, — добавила она, подходя к кровати.
— Надо об этом подумать, — спокойно ответил Джереми и повернулся к ней спиной.
Мириам задрожала. Она была в замешательстве от нахлынувших противоречивых чувств. Ей хотелось крикнуть Джереми, чтобы он сейчас же убирался к своей Камилле, запустить в него чем-нибудь тяжелым, вывести из равновесия, разозлить. А еще хотелось зарыться головой в подушку и рыдать от разочарования.
