инструктор включил компьютерную «презентацию» и продолжил рассказывать дальше, показывая нам слайд-шоу для более наглядного объяснения:
— Маскировка для поля и для города должна быть разной. Если вы работаете в составе взвода без маскхалата, то для боя на открытой территории вы надеваете на каску специальную ткань (выглядит она как несимметричный мешок), чтобы изменить силуэт головы. Все ее сшили?
— Да еще в «тиронуте»!
— Тогда дальше. Именно голова и плечи выдают человека больше всего. Опять же, когда вы на открытой местности, в вас не должно быть никакой симметрии, повторяю: в природе симметрии нет, она будет выдавать вас. В городе же все наоборот, все должно быть симметрично.
Инструктор продолжал листать слайды, по ходу поясняя их смысл:
— Очень важно подобрать цвета раскраски. В поле это будет коричневый и зеленый, а в городе белый и черный. Если вы надеваете маскхалат, то и на нем цвета должны быть подобраны соответственно. То же относится и к маскировочной сетке…
— Выбор позиции. Никогда не выбирайте места, которые выделяются на местности. Не самый большой дом, не самую высокую гору, не места, которые притягивают взгляд. Там вас будут искать прежде всего. Ваш выбор — это всегда самые неприметные места, вы должны слиться с местностью. Никогда не залегайте на вершине горы, там вы заметны. Только на двух третьих высоты, чтобы гора служила вам фоном. Если вы работаете в городе, не занимайте позицию на крыше домов, всегда только из окна. Не слишком высоко и не слишком низко, чтобы у вас оставался обзор. «Затемните» комнату. Закройте двери, занавесьте окна. Повесьте черную ткань на окно и темное одеяло как фон за собой, так вас не будет видно с улицы.
Так и продолжался наш курс: стрельбы чередовались с теоретическими занятиями. Вскоре к ним добавились еще и учебные операции. Нас вывозили в разные места: в поле, в лес или в город, давали цель и время на подготовку, а потом мы в маскхалатах, в полной экипировке и со снайперской винтовкой должны были доползти до точки, выбрать позицию для стрельбы, залечь и ждать развития событий. По рации нам передавали сообщения о ходе событий, а потом наши инструкторы устраивали нам настоящий спектакль. Они ходили в арабских платках, стреляли в воздух, изображали буйную деятельность арабской деревни. Потом ставили нам мишени, и мы должны были поразить их. В принципе, было довольно весело.
Кроме этого, нас учили действовать в паре или в четверке снайперов. Один стреляет, а второй его корректирует. При этом мы с Генисом классно сработались вместе. Несколько раз нам устраивали учения в городской местности. Однажды вывезли весь курс вечером в одну из школ и дали задание устроить огневые точки. Я и Генис замаскировались в кустах так, что люди, проходившие в двух метрах от позиции, нас не замечали.
В конце третьей недели нам устроили соревнование. Все ребята на курсе были из четырех разных подразделений. Каждое подразделение должно было выбрать одного представителя. От моего пошел я.
Смысл соревнования был вот в чем: мы должны были сбить воздушные шарики, которые инструкторы заранее развесили на разных дистанциях. Сложность состояла в том, что из-за того, что дистанции разные, целиться нужно в разные места: ближе — ниже, дальше — выше. При стрельбе в самый дальний шарик, нужно взять так высоко, что уже не видишь цель.
Мы вчетвером легли с винтовками на позиции, у каждого полный заряженный магазин.
— Три, два, один, начали! — командует инструктор, и я ловлю в прицел первый шарик и стреляю.
— Попал!
Целюсь во второй на расстоянии триста метров и стреляю снова.
— Попал!
Третий. Не знаю, как идут дела у моих соперников, нет времени смотреть на их мишени. Стреляю.
— Попал в третий!
Навожу прицел дальше, ища цель. Беру около метра выше него и стреляю.
— Попал!
Последний шарик далеко, навожу так высоко, что даже не вижу его. Стреляю.
— Промазал! Твою ма-а-ать! Проиграю! Как же его сбить? — мысли проносятся в голове мгновенно, не успевая оформиться во что-то конкретное. Замечаю, куда попала предыдущая пуля, мгновенно делаю расчет с поправкой, навожу еще чуть выше, чем в первый раз и стреляю.
— Попал! Есть!
Шарик взрывается, и я слышу восторженные крики наших болельщиков.
Отвожу глаз от прицела и отодвигаю винтовку. Генис хлопает меня по плечу:
— Молодец! Ты выиграл!
Я?! Выиграл?! Да, действительно, мои соперники только сейчас сбивают свой последний шарик. Выиграл! Я выиграл!
После этого я с дурацкой улыбкой слушал поздравления нашего инструктора, и эта улыбка не сходит с моего лица весь вечер. Перед сном, когда мы сидели перед палаткой и курили, обсуждая сегодняшний день, Генис подошел и сказал мне:
— Алон, ты стрелял тогда прямо как машина, ни лишнего движения, ни лишней эмоции. Молодец!
— Да ладно, ты бы смог точно так же…
Да, значит, мои тренировки не прошли даром. Если нужно, то я могу превратиться в машину. В боевую машину.
Закончился еще один спецкурс в подготовке меня как бойца. И мы снова возвращаемся на нашу родную базу в свое подразделение. Снова бесконечные тренировки, подъемы по тревоге, учения и уроки «террора». Сколько еще курсов впереди и сколько еще новых вещей предстоит выучить. Но до конца армии снайперская винтовка останется моим любимым оружием.
Спецназовцы не умирают. Они просто отходят для перегруппировки. Весь процесс подготовки разведчика занимает год и четыре месяца. Это «тиронут», «продвинутые тренировки» и «тренировки в подразделении». Специализированные курсы проходишь в процессе тренировок. У нас в отряде есть много специальностей: медики, водители, снайперы, навигаторы. Плюс к этому есть еще и специализация в оружии: гранатометчик, стрелок, пулеметчик, радист. Нас немного, поэтому у каждого бойца в отряде обычно есть несколько специальностей и ответственность за какой-либо вид снаряжения. Но при этом все делается по принципу всеобщей заменяемости. Если в бою ранен навигатор — я смогу повести отряд дальше вместо него. Для этого маршрут к цели учит не только он один, а еще сержант и командиры звеньев. Может, я где-то и собьюсь с пути, но смогу довести всех до конца. Если убит пулеметчик, то любой из нас подхватит пулемет и продолжит стрелять вместо него, все проходили тренировки с пулеметом и умеют им пользоваться. Хуже чем тот, кто специализируется в этом, но стрелять умеют все. Если кто-то ранен, а рядом нет медика, то каждый сможет перебинтовать руку друга. Может, криво-косо, но кровь остановит. Поэтому хотя в отряде ты прежде всего боец, но должен знать все специальности и уметь владеть всем оружием и снаряжением, которое есть в подразделении.
Последний окончательный этап наших тренировок это «завершающие проверки». Все вместе пять недель. Из них три недели — это то же ориентирование, но в гораздо более тяжелых условиях.
Кроме обычного снаряжения и оружия, ты несешь с собой сумку весом около шестидесяти килограммов. Там вода, еда и снаряжение. Или тебе просто дают нести противотанковую мину. Так, для веса. Весь отряд разделяется на пары, каждой паре дают маршрут на неделю, список «боевых» заданий, которые мы должны выполнить по дороге. Затем нас выкидывают в определенной точке, и мы отправляемся в путь. За неделю (с воскресенья до четверга) ты в общей сложности проходишь около двухсот-трехсот километров, спишь часов пятнадцать, съедаешь банок пять консервов и выпиваешь около тридцати литров воды. Естественно, никакого душа или смены одежды, спишь на земле в вырытых ямах и ешь исключительно руками. Курить нельзя, но поскольку никто за этим проследить не может, то я каждый раз беру с собой пару пачек сигарет и наслаждаюсь хотя бы этим. Главное — хорошо прятаться. Наш командир все время ездит на джипе по нашему примерному маршруту и если он кого-то замечает, то добавляет ему дополнительный вес. Так что передвигаться надо скрытно.
