Его друзья не слышали, что рассказал ему старик, и он не хотел этим делиться. По крайней мере, пока не поймет, как ему жить дальше.
— Так что давайте на выход. Хотя постой…
Одинцову пришла в голову любопытная идея, которую он поспешил проверить.
— А этот психо-кокон и матрицы они много места занимают? В общем, все что тебе для работы нужно из специального оборудования? — спросил он у старика.
Шариф ответил не сразу, подумал, все взвесил и сказал.
— Да не так чтобы. В грузовичок влезет.
— Ты водить умеешь? — обратился Одинцов уже к Хакусу.
Тот кивнул. Красный от злости, он не мог поверить, что опять оказался в плену.
— Отлично. Тогда так поступим. Джеро, бери трех бойцов и Механика. Идете на захват машины. Мы наведаемся в логово нашего профессора, заберем там что нужно и спустимся к вам. Подготовьте все к отходу.
— Как вы это себе представляете? — заговорил было Хамир Дарт, но был грубо оборван Джеро.
— Мы себе это представим. А твое дело помалкивать. Еще слово, я тебе язык отрежу, — и уже обращаясь к Одинцову, он добавил. — Я заберу этого фрукта с собой. Поработает лицом если что.
— Действуй.
Джеро подхватил Хамира Дарта. Бобер взял Хакуса. И вместе с Жаром и Крушилой они стремительно покинули Библиотеку.
— Что ты задумал, Волк? — спросил Шустрик.
— Собираюсь, прихватить сувениров перед возвращением домой.
— Ты отказываешь от идеи наведаться в Цитадель? — уточнил Лех.
— Наоборот, я как никогда силен в этой идее. Мне кое что нужно уточнить, а то не все еще пока ясно, есть пробелы в знаниях.
Серега повернул к себе старика.
— Теперь ты работаешь на меня. Если хочешь жить и продолжить заниматься своим делом, то слушайся во всем и не делай глупостей. Мы тебя не тронем. Наоборот, будешь как сыр в масле кататься.
— Ты не понимаешь, глупец. Ихоры не оставят тебя в покое. Они найдут тебя во что бы то ни стало, — забормотал Шариф, бледный как смерть.
— Не боись. С ними мы еще поборемся. Да и есть у меня одна мысль, как надолго им настроение испортить. А теперь веди нас в свою святыню святынь и смотри не балуй по дороге, — сказал Серега, подталкивая старика к выходу.
— Ты уверен, в том что делаешь? — спросил Шустрик.
— Как никогда, — твердо ответил ему Серега.
Он пока еще не знал, как ему жить с тем грузом знаний, который взвалил на него старый ученый, но чтобы жить, надо выбраться отсюда. И Одинцов собирался этим заняться. Проблемы надо решать по мере их поступления, тогда все получится. Иначе, не выбраться из ловушки. И все духовные метания окажутся никчемными. А он должен во всем разобраться, чтобы наказать виновных в том, что с ним произошло.
Подхватив старика под руку, Серега поволок его на выход. Лех Шустрик и Лодий обогнали его и возглавили отряд, выставив излучатели перед собой, готовые ко всему.
ГЛАВА 18
ЦИТАДЕЛЬ
Джеро выполнил приказ Одинцова и подготовил отступление, ему удалось захватить машину — вместительный грузовичок, в который загрузились бойцы и стали дожидаться подхода остальной группы. Грузовик никто не охранял, видно никому в голову не приходило, что на закрытой и охраняемой территории завода кто-то может устроить диверсию. Механик без труда открыл замок на дверях, сигнализации не было. Мимо проходили двое охранников, бросили равнодушный взгляд на загружавшихся в кузов грузовика людей в форме Механиков и продолжили путь.
Хакус сел за руль. Джеро водрузился на сиденье подле и положил на колени излучатель, так чтобы в любой момент можно было открыть огонь.
— Смотри. Больше не дури, — сказал сотник.
Механик посмотрел на излучатель, тяжело вздохнул и опустил голову на руль.
Остальная группа во главе с Одинцовым появилась через полчаса. За ними шли несколько человек, груженные какими-то коробками и ящиками. Джеро высунул голову из окна и присвистнул от удивления:
— И куда это вы собрались с таким скарбом?
— Строить светлое будущее, — ответил ему Серега. — Загружайте все в кузов.
Погрузка отняла еще четверть часа, после чего грузчиков, ими оказались люди, работавшие со стариком-ученым, загрузили в кузов. Оставлять их было опасно, могли поднять тревогу, и тогда с территории завода точно не выбраться без боя. Расстреливать вроде не за что. Серега принял решение взять их с собой. Когда они окажутся в безопасности, сами выберут идти им назад на завод или следовать за своим научным руководителем.
Шарифу идея с переездом к дикарям вовсе не понравилась. Но он понимал, что его никто не спрашивает. Если он заартачится и попробует поднять шум, то разговор будет коротким. Дырка в голове и разбитое оборудование. И если первое его пугало, то второе ужасало даже больше. Поскольку на эти исследования он убил львиную часть своей жизни, и думать ни о чем другом не мог.
Убедившись, что ребятам в кузове удобно, старик и его люди находятся под неусыпным наблюдением, Серега вместе с Лехом Шустриком перешел в кузов к Джеро и Хакусу. Вольготно расположившись во втором ряду, Одинцов обратился к Механику:
— Сможешь без лишнего шума отсюда выбраться?
— Попробую, — буркнул недовольно Хакус.
— Тогда заводи.
Грузовик глухо заурчал мотором и ведомый опытной рукой Механика выехал с парковки.
Территорию завода они покинули без проблем. Хакус показал свой пропуск, приложив к нему разрешение Шарифа на транспортировку оборудования. Оно сохранилось у старика с прошлого месяца, когда они возили на соседний завод какие-то запчасти, чтобы получить для себя расходники. Необходимый в их ситуации натуральный обмен. Охранник провел сканером над документами, проверил что выдал ему компьютер, и махнул рукой. Мол проезжайте.
Внешние ворота открылись, и грузовик выехал с завода, набирая скорость.
Серега оглянулся, проводил взглядом удаляющийся заводской комплекс и спросил:
— Долго нам добираться до Цитадели.
— Двое суток. Я столько без сна за баранкой не выдюжу.
— Ничего. У меня в кузове целый комплект потенциальных водил. Так что направляй, устанешь, заменим.
Серега откинулся на спинку кресла, некоторое время смотрел на однотипный скучный пейзаж, проносящийся за окном, потом закрыл глаза и попытался заснуть. Но безуспешно. Спать не давали настойчивые мысли, лезущие в голову. Он вспоминал все что услышал от Шарифа и пытался осмыслить, уложить в привычную картину миропонимания, которая в одночасье была расколота.
Он ничего не помнил из жизни Раджа Сантина, но отчетливо знал каждый день и час Сергея Одинцова. И при этом не был вторым, но мог ли он называть себя первым. Чужая личность, отголосок из прошлого, пересаженный на свежую почву, полностью поглотил того человека, которым он был когда-то. И теперь он ни черта не помнил о Радже Сантине. Что волновало его, чем он жил. Кого любил. Кто были его мать и отец. Мог ли он теперь называться Раджем Сантиным. Сергей Одинцов, пришелец из далекого
