— Конечно! Я не могу понять, чего ты боялся?
— Понимаешь, если ты… Клер… — Он опять был в полной боевой готовности! — Клер, лучше прогони меня! Это… это до утра! Ты не выдержишь… Клер! Клер!..
— А ты? — спросила я, когда мы оба опять одновременно перевели дыхание. — Ты отпросился с работы?
— Я в дневную смену. Только не прикасайся! Тогда мы сможем немного поговорить. И не спрашивай! Я сам знаю все твои вопросы. Да, я боялся. Боялся не справиться с собой дома, в машине, в кафе, в клубе, в лифте, когда вез тебя домой… А потом я чуть не умер, когда увидел тебя на полу, и испугался, что я тебя потеряю. Ты мне объясняешь, как сделать тебе укол, на самом деле, Клер, я умею, а я думаю, как бы только не напасть на тебя. Если бы не пришел твой сын, я бы тебя точно, прямо на полу… Ты же слабенькая, Клер, у тебя косточки, как у нашей Молет, а я бешеный! Понимаешь, я бешеный и очень большой!
— Ты не бешеный, ты очень настоящий, Клод!
— Я же просил тебя помолчать! Я… я не могу спокойно смотреть, как двигаются твои губы… Кле-е-р! Я привыкну… Я все буду делать, как ты за-хо-чешь…
Потом он все-таки нашел в себе силы встать, смущенно завернулся в полотенце, долго возился в кухне и наконец, принес пакет сока, тарелку с пирожными и два мокрых стакана.
— Шампанского больше нет, Клер. Я могу сходить и купить.
— В гостиной, в баре, много всяких бутылок, выбери, что понравится. Но от сока я не откажусь.
— А я тем более. — Клод наполнил стакан и протянул мне.
— Спасибо. Клод, а ты всегда такой?
— Какой? Бешеный? Всегда. — Он поправил полотенце.
— У тебя было много женщин?
— Нет. Только ты.
— Шутник!
— Клер, почему все считают меня шутником? Я говорю вполне серьезно. Только ты моя женщина. И все. Остальные были не мои. Что их считать?
— Спасибо. Мне так никто никогда не говорил. — Впрочем, Бруно называл меня своей «девочкой», вспомнила я, девочка по вызову… — Садись, — я провела рукой по кровати.
— Как твоя спина? — Клод остался стоять. — Ты из-за меня передумала насчет ванны?
— А мы будем в ванне?
— Я пока наберу в нее воды, а ты хорошенько обдумай то, что сказала.
— Я уже обдумала, мой мужчина. — Я набрала в грудь побольше воздуху и решила тоже признаться, так же просто и естественно, как он. — И, знаешь, Клод, я пришла к выводу, что, скорее всего я тоже бешеная, потому что у вас дома, в ванной… Помнишь, в дверь скреблась кошка, я открыла, а на самом деле мне очень хотелось, чтобы это был ты и чтобы все тогда сразу произошло… В ванной…
— Надо было так мне сразу, и сказать, тогда у тебя не болела спина. А сейчас мы будем только в постели.
Глава 38, в которой за окном наступал рассвет
За окном наступал рассвет. Я счастливо лежала, чувствуя спиной горячую грудь Клода. Он поцеловал мои волосы, натянул на нас одеяло, прижал меня к себе и задумчиво произнес:
— Знаешь, Клер, в следующий раз надо будет заранее положить за окно сахар.
— Сахар? — Я невольно погладила его руку, обнимавшую мои плечи. — За окно? Зачем?
— Чтобы прилетел аист. Аисты любят сахар…
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Примечания
1
Карт-оранж аналог нашей «сезонки», билет на несколько поездок в пригородных поездах определенного направления. Он оранжевого цвета.
2
В Виль-сюр-Марн линии метро и железной дороги пересекаются.
3
Фамилия Бруно — Дакор — созвучна разговорному выражению «ладно», «потом», «сойдет».
4
Так парижане «по-домашнему» называют Монмартр.
5
Всемирно известное парижское ночное шоу «Паради Латин» находится на улице Кардинала Лемуана. За шоу и ужин с 20.00 здесь нужно заплатить примерно 700–900 франков.
6
