– Почти. – Скривился Т'мор, словно разжевал лимон. – Я, знаете ли, не терплю принуждения в каком-либо виде. Наверное от того, что сам частенько был вынужден действовать по чужой указке. Так что моей целью станет вовсе не подмена мыслей или приоритетов уважаемого барона, а лишь некоторая стимуляция его логического мышления, сейчас изрядно затуманенного эмоциями и светлыми императивами. Думаю, если бы он об этом узнал, то только спасибо сказал бы… Но, надеюсь, что не узнает.
– Почему? – Прищурился ректор.
– Так ведь спасибо можно и на могилке сказать… а я еще жить хочу. – Усмехнулся Т'мор. – И вообще, кто вас светлых знает!
– Ох, Т'мор. – Ламов нахмурился, задумавшись о чем-то, но спустя минуту, махнул рукой. – Порой, я просто удивляюсь, как вы еще не настроили против себя весь университет. А иногда мне кажется, что такая встряска только идет нам на пользу. Если бы еще не этот ваш ургов Кодекс!
– Оставьте, ректор. – Хмыкнул Т'мор. – Причем здесь это? Свод был написан темными, для темных и о темных. Так что, светлые вовсе не обязаны им пользоваться… разве что в части посвященной традициям воздаяния, да и то, только чтобы не попасть под раздачу, как Дир и этот… второй вагант.
– Не могу не согласиться. – Протянул Ламов. – Ладно уж. Идите, Т'мор. Надеюсь, вы не станете делать глупостей, и… да, постарайтесь сделать так, чтобы ваша дуэль с бароном не стала достоянием всего университета.
– Обещать не буду, но постараюсь приложить все усилия. – Кивнул Т'мор, направляясь к выходу.
– Будем надеяться, что этого окажется достаточно. – Буркнул ректор в спину уходящему арну.
Бранианцы не стали терять времени и уже после обеда отправились на первый выезд. Кажется, они решили для начала обыскать близлежащие поселения. В принципе, верное решение. Вряд ли сбежавшие ваганты станут столько времени прятаться по лесам и полям. А учитывая, что в столице княжества они не появлялись… В общем, затея барона Таро была не лишена смысла… В обычных обстоятельствах.
– «Учитель, а чему вы так радуетесь?» – Осторожный мыслеобраз Донова, почти бесшумно появившегося за спиной Т'мора, стоящего на боевой площадке надвратной башни, и наблюдающего за удаляющейся по дороге кавалькадой, заставил арна только еще больше растянуть губы в веселой усмешке.
– «Почуял, ученичок? Молодец, растешь над собой…» – Так же мысленно ответил Воличу, Т'мор.
– «И все же?» – Следующий мыслеобраз получился у Донова более настойчивым, даже несколько резковатым. Все-таки, ему пока было сложно сколько-нибудь долго поддерживать внятный мысленный диалог. А учитель, запретив Воличу, наедине, разговаривать с ним вслух, совсем не собирался делать скидку на это, а иногда, кажется, и вовсе с особым удовольствием втягивал Донова в долгие мысленные беседы, при этом заставляя ученика немало напрягаться, чтобы уловить и понять его легкие, почти невесомые мыслеобразы. И ведь не отвертишься. Стоило Воличу потерять концентрацию, как арн принимался вкладывать ворохи образов прямо в его сознание, заставляя ученика их расшифровывать… После такой «болтовни» у будущего мага Разума еще долго болела голова, а перед взором плавали цветные круги…
– «Просто у меня сегодня хорошее настроение, Донов.» – Т'мор подставил лицо холодному полночному ветру несущему мириады сверкающих снежинок, и вдруг весело рассмеялся. – «Не забивай себе голову всякой ерундой, ученик. Смотри, какая красота вокруг. Скоро Праздная декада… Каникулы… Эх, развлечемся!»
– «С удовольствием бы порадовался предстоящим каникулам, если бы не тот фолиант, что я должен проштудировать. Боюсь, из-за него, времени на веселье у меня не будет совершенно.» – Вздохнув, констатировал Донов, чем вызвал еще один раскат хохота своего учителя.
– «Меня умиляет твоя самоотверженность, ученик.» – Отсмеявшись, Т'мор наградил Донова весьма тяжеловесным мыслеобразом, явно несущим в себе не один смысл. Разобравшись с посланием учителя, Волич вдруг мучительно покраснел и над башней разнесся самоуничижительный стон будущего мага.
– Я идиот! – Мысль о том, чтобы взглянуть на учебник, врученный ему учителем, внутренним оком, Донову и в голову не приходила…
– «Если еще раз откроешь рот, то я, пожалуй, вынужден буду с тобой согласиться.» – Кивнул Т'мор.
– «Стоп, но я ведь это говорил не вам, учитель!» – Всполошился Волич. Ему совсем не улыбалось получить взбучку за нарушение приказа. Фантазия Т'мора на наказания была уж очень бурной. – «Это же была только мысль вслух!»
– «Покаламбурь мне еще.» – Фыркнул арн, но заметив как переминается с ноги на ногу ученик, махнул рукой. – «Ладно. Иди отсюда. Вижу же, как тебе не терпится заглянуть в учебник. Только не переусердствуй. Все-таки в словах ректора есть своя правда. Любопытство, это страшный порок… и отличительная черта любого мага.»
Т'мор проводил насмешливым взглядом скатывающегося по лестнице Донова, и полной грудью вдохнул холодный, пронзительно-свежий воздух.
Немного покрутив головой, арн спустился с башни и, недолго постояв у ее подножия под хмурыми взглядами стражей, решительно направился в сторону своего жилья, а точнее, стойла в котором скучал хаук. У арна появилась очень интересная мысль… В такую погоду, просто грех не устроить небольшую прогулку. Да и Серому давно пора размяться.
Спустя полчаса, торжествующий рык прокатился по Часовой площади, заставив шарахнуться в стороны многочисленных прохожих, и выметнувшийся из-за флигеля преподавателя основ Тьмы, всадник на огромном сером жеребце пронесся через центр площади, вылетел на одну из центральных улиц и вскоре скрылся за драгобужскими воротами. Да так стремительно, что вряд ли кто из прохожих, встретившихся на его пути, смог бы рассмотреть небольшую полупрозрачную тень, несущуюся перед копытами его скакуна.
Двухчасовая неистовая скачка привела Т'мора к воротам столицы Староозерного княжества. Притормозив на миг перед встрепенувшимися стражниками, арн блеснул амулетом преподавателя и вновь пришпорил хаука. Серый довольно уркнул, обнажив на миг свой совсем нетравоядный оскал, и резво двинулся вверх по улице, вновь следуя за все той же тенью.
Хаук замер на небольшой площади, окруженной массивными домами старобранианской постройки. Но витиеватая резьба на их стенах была не единственным украшением старой площади. Здесь возвышался небольшой комплекс зданий, буквально увитых всевозможными растениями, зеленеющими несмотря на то, что сезон давно прошел.
Т'мор недоуменно хмыкнул и спешился. Глянув на чуть подрагивающую у его ног тень, арн покачал головой.
– Ты уверен, что она его выбросила именно здесь? – Пробормотал он, и тень еле заметно дернулась. – Однако… У Ночи, кажется, действительно есть чувство юмора. Пристроить наказанного в храме света, это сильно…
Кивком указав хауку на небольшой навес у входа в заинтересовавшее его здание, Т'мор шагнул на широкое крыльцо, но не вошел в высокие двери, а скользнул в просвет меж внешней стеной и плющом увившим каменную кладку здания, куда уже метнулся его полупрозрачный проводник. Обогнув храм и ловко взобравшись по выкрашивающейся невысокой стенке, Т'мор заглянул во внутренний двор и еле сдержал смех.
Прикованный длинной цепью к мощному столбу в центре двора, худой юноша, облаченный лишь в грязные оборванные штаны, сосредоточенно колол дрова и откидывал их в сторону, где, непонятно отчего истекающий эманациями страха, юный послушник собирал расколотые чурки и оттаскивал их к большой полупустой поленнице.
Вот интересно, и как барон собирается вытаскивать своего непутевого сыночка из лап храма?
Глава 2. Овца в волчьей дохе, это страшно… и воняет.
