Она зарделась. Только не это, думала она. Неужели я так и буду краснеть в его присутствии?
– Я выросла в деревне, где люди привыкли говорить то, что думают, – пояснила она. – К тому же на войне ранило много людей. Моего отца…
Голос ее прервался, она сделала глубокий вдох и только потом продолжала:
– Сейчас мой отец на грани смерти. И мне все равно, не будет ли у него глаза, руки или ноги – лишь бы он вернулся домой живой. Дэвид смотрел прямо ей в глаза.
– Вы так считаете? – задал он вопрос.
– Да! – Конечно, а как же иначе? Неужели бы она предпочла видеть отца мертвым, чем живым, но искалеченным?
Миссис Хэтэвей прокашлялась.
– Женщины всегда практичнее мужчин, сынок. Еще чаю, Эми?
Эми протянула ей пустую чашку. Рука ее дрожала, ложка звенела о фарфор.
Дэвид откинулся на спинку дивана, положив ноги прямо в ботинках на полированный столик. Напряжение Эми спало. Она больше не беспокоилась, что ее сочтут глупой.
В основном говорила одна миссис Хэтэвей – к огромному облегчению Эми. Она то и дело поглядывала на Дэвида и ничего не могла с собой поделать. Иногда он улыбался словам матери, и Эми заметила, что при этом у уголка его рта появляется ямочка. Она завороженно смотрела на него.
И вдруг Эми поняла, что и он тоже смотрит прямо ей в лицо.
Он перехватил ее взгляд! В жизни она не была так смущена.
Эми поспешно отвернулась. По крайней мере, он больше не стыдится своей повязки, подумала девушка.
Пробили часы на каминной полке. Уже пять! Она пробыла здесь больше двух часов. А кажется, прошло всего несколько минут.
– Мне пора, – сказала она. – Анжелика будет меня искать.
Дэвид поднялся.
– Я провожу вас домой.
Эми повернулась к миссис Хэтэвей. Поддавшись импульсу, она наклонилась и поцеловала женщину в щеку.
– Все было чудесно, – проговорила она.
– Рада, что вы зашли. – Глаза миссис Хэтэвей сияли от удовольствия. – Не забывайте нас.
Дэвид вывел Эми через черный вход. Погода испортилась. Горизонт затянули темные тучи, заслонившие солнце. Холодный ветер трепал ветви деревьев, шуршал в опавшей листве.
О чём говорить? Теперь, когда рядом не было миссис Хэтэвей, Эми совсем растерялась.
– Будет дождь, – заметил Дэвид.
– Скоро, – добавила Эми. Хоть одно слово. Отлично, Эми, съязвила она.
Они молча дошли до конца дорожки, которая вела к садовой калитке. Казалось, Дэвид погрузился в глубокое раздумье. Эми же пыталась найти, что сказать, но в голову ей ничего не приходило, кроме всяких глупостей.
– Где ваш отец? – наконец спросил Дэвид.
– В Виржинии, – ответила Эми, чувствуя облегчение от того, что молчание нарушено. – Мама поехала туда ухаживать за ним. Так что пока я живу у тети.
– Хотите, я попробую разузнать что-нибудь о нем? – предложил Дэвид.
Эми вспомнила, что то же самое предлагала ей и Анжелика, и вздрогнула.
– А можно?
– У меня в армии остались друзья, – ответил он. – Если вы скажете, в каком городе ваши родители…
– Не знаю, – сказала Эми. – Маме пришлось перевезти его в другое место, потому что там шли бои.
Он вздохнул:
– Так будет труднее. Но я постараюсь. – Спасибо, Дэвид.
Они подошли к калитке. Эми уже собиралась отворить ее, но Дэвид удержал ее за руку и развернул к себе.
– Теперь моя очередь говорить спасибо, – сказал он.
Она удивленно посмотрела на него.
– За что?
– За то, что я перестал жалеть себя. – Он улыбнулся. – По крайней мере, на один вечер.
На нос ей упала большая, увесистая капля. Прежде чем она заметила это, Дэвид отер ее пальцем. Сердце ее бешено заколотилось.
– У вас веснушки, – сказал он. Она прикрыла нос рукой.
