продолжать и дальше оказывать помощь и поддержку странствующим учителям. Несомненно, хорошее отношение Гаия проявлялось не только в том, что он предоставлял странникам кров и кормил их, хотя все это имело место, но также, когда они покидали его, он снабжал их деньгами и припасами, которые могли помочь им в их нелегком пути.
И именно так все должно делаться ради Бога! Не может быть более серьезного повода для проявления великодушия, способного соперничать с этим. Но в таком случае, не может быть и более высокого или достойного служения, чем то, которому они себя посвятили. Ибо они ради имени Его пошли (начало стиха 7). Ф. Ф. Брюс отмечает, что это единственный документ Нового Завета, в котором напрямую не упоминается имя Христа[81], но это не означает, что о Нем там вообще не идет речь. Действительно, Тот, ради Имени Которого они пошли и были с такой готовностью приняты Гаием, и есть наш Господь Иисус Христос, «ибо нет другого имени под небом,., которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4:12). Это «имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено» (Флп. 2:9–10). Во времена ранней церкви слово «Имя» употреблялось как синоним Самого Христа (см. Деян. 5:41), по той причине, что, согласно еврейским традициям, имя человека отражает его природу. Действительно, это Имя, написанное полностью, «по сути, содержит в себе все христианское вероучение» (ср. 1 Кор. 12:3; Рим. 10:9)[82].
Стих 7 напоминает о том побудительном мотиве, который является непременным условием возникновения у человека стремления ко всякому христианскому служению. Очевидно, что они в качестве миссионеров занимались евангелизацией, и это подтверждается словами о том, что они пошли… от язычников (окончание стиха 7). Но невозможно, согласно Библии, обращение в христианскую веру без знания тех истин, на которые она опирается. Нельзя стать последователем христианства механически, нужно, чтобы прозрела душа. Поэтому деятельность миссионеров как учителей, несомненно, сопровождалась проповедью Евангелия. «Распространение Евангелия» или «евангелизация», как это чаще всего называют, было одной из норм Нового Завета, что со всей очевидностью подтверждают Деяния святых Апостолов.
Подобно Павлу, эти посланцы во Имя Христово не рассчитывали на финансовую поддержку со стороны нехристиан, к которым они шли (ср. 1 Кор. 9:15–18). Следуя примеру Апостолов, они не желали оказываться в одном ряду со странствующими философами и знатоками религии, которые жили весьма безбедно благодаря тем, кто покупал их знания и кому они служили. «Даром получили, даром давайте» — вот что было принципом, которому учил Господь (Мф. 10:8). Но именно этот принцип обязывает саму церковь поддерживать своих миссионеров. Мы должны принимать таковых (начало стиха 8). И чтобы это не показалось Гаию слишком обременительным, Иоанн напоминает ему, что это не только долг, но и привилегия — чтобы сделаться споспешниками истины (окончание стиха 8). По всей видимости, их миссия оказалась под вопросом, если не целиком, то в очень значительной степени, поскольку те люди, которые заявляли, что придерживаются одной с ними веры и преобразились духовно, испытав благодать нового рождения под влиянием Благой вести, не поддержали их. Каким образом у их потенциальных слушателей могло пробудиться доверие к ним, если те, кого увлекло новое учение, даже не пожелали встретиться с ними? Каждый христианин обязан трудиться ради дела истины, и наша готовность поступать именно так, независимо от того, во что нам это обойдется, служит самым надежным показателем глубины нашей веры. Одна из самых величайших радостей христиан состоит в самоотверженных усилиях, которые они прикладывают, трудясь ради общего блага совместно со своими братьями по вере.
Важно отметить, что главным побудительным мотивом для евангелизации Новый Завет считает не заботу о заблудших, а повиновение Иисусу. Не нужно ждать какого–то особого «призыва», чтобы включиться в дело распространения Благой вести, поскольку нам уже дано Великое поручение: «Идите, научите все народы.., уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28:19–20). Повиновение Господней власти Иисуса — вот что лежит в основе нашей христианской миссии, именно этим мы, в конечном счете, должны руководствоваться, а не только своим внутренним откликом на нужды мира. Конечно, существуют те, кто стремится помешать нам и даже погубить нас, но мы не допустим, чтобы мир подчинил нас себе, ни в том, что касается церкви, ни в нашей личной жизни, данной Богом. Прежде всего, мы служители Христа. Вот как Павел выразил это: «Мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы — рабы ваши для Иисуса» (2 Кор. 4:5). Служа нуждам погибающего мира, мы прежде всего служим Господу нашему Иисусу Христу (1 Кор. 15:58; Кол. 3:23– 24).
Для того чтобы это именно так и происходило, вся церковь была задумана как единое «тело», созданное для служения, а отдельные члены ее, кто более, кто менее одаренный, должны исполнять различные функции, но всеми вместе и каждым в отдельности управляет «Голова», Чья воля превыше всего. Некоторые могут быть «посланы» куда–то с определенной миссией, тогда другие должны всячески поддерживать их. Тех, кто служит Христу, недостойно поведение бродяги и попрошайки, потому что это бесчестит Того, во Имя Которого они «пошли». Их Господь самый милостивый и великодушный из всех дарителей, а между тем, у людей возникает определенное недоверие к Нему, если Его посланцы оказываются в полной нищете из–за недостатка щедрости у их «приверженцев». Это равносильно шутке о том, как дьяконы молились за своего служку: «Господи, укрепи его скромность, а о том, чтобы он пребывал в бедности, мы сами позаботимся». Печально, что подобное отношение часто преобладает в церквах, в результате нуждающимся проповедникам оказывается минимальная помощь. А ведь эти люди, отдающие все свое время служению, имели бы достойную поддержку, если бы все делалось, как должно ради Бога. Имеются, однако, и ободряющие признаки того, что библейский дух кое–где начинает брать верх, и некоторые из нас в своем служении получают очень щедрую материальную помощь.
Но по–прежнему лишь немногие церкви имеют основания быть удовлетворенными тем, на каком уровне они оказывают поддержку мировому миссионерскому движению или даже своим собственным миссионерам. Все еще известны случаи, когда миссионеры продолжают жить и осуществлять свое служение за границей только благодаря поддержке своих же собратьев–миссионеров. Если руководители местных церквей хотят, чтобы их почитали «преимущественно с любовью за дело их» (1 Фес. 5:13), несомненно, одно из важнейших дел, которому им следует уделять внимание, касается тех, кто оставил дом и семью ради Господа и Евангелия. Финансовая поддержка миссионеров, которые ради святого Имени были посланы далеко от дома — само по себе духовное дело. Представляющий Господа должен иметь достойную поддержку, не для того, конечно, чтобы «купаться в роскоши», но соразмерную. Есть очень много церквей, которым следовало бы всерьез задуматься об этом и взять на вооружение именно такой принцип.
Если мы вспомним, что «доброхотно дающего любит Бог» (2 Кор. 9:7), это также поможет нам понять одну очень важную вещь: искреннее радушие и щедрость могут играть огромную роль в деле скорейшего распространения Божьей истины. В той церкви, которую я посещаю, множество людей ощущают себя единой семьей. Причина в том, что когда каждый из них впервые пришел на ее порог, христиане с радостью распахнули перед ним двери, приветствовали и помогли укрепиться в вере — в общем, проявили самую искреннюю любовь. Потомки Гаия все еще живут среди нас, однако необходимо, чтобы с каждым днем возрастало число людей, стремящихся сделаться споспешниками истины.
2. Диотреф — лжехристианин (ст. 9–10)
Теперь Иоанн переходит к наиболее существенной, «ударной» части своего короткого Послания, где он объясняет Гаию, что мотивы поступков и само поведение Диотрефа, который определенно пользовался большим влиянием в церкви, только с виду кажутся христианскими. Иоанн говорит, что он уже писал церкви. Хотя Ленски берет на себя смелость утверждать, что «это уже совсем другой Иоанн»[83], немногие комментаторы соглашаются с ним, поскольку, несмотря на отдельные неясности, в целом эта проблема вполне увязывается со всем остальным содержанием Послания. Кажется весьма вероятным, что Диотреф отвергал тот подход к церкви, которого придерживался Иоанн. Можно только удивляться, что это Послание вообще уцелело в таких обстоятельствах. Возможно, это Третье послание представляло собой уже не первую попытку Иоанна связаться с церковью и попытаться убедить ее прихожан задуматься о том, праведны ли их пути и не нуждаются ли они в исправлении. В таком случае,
