Гейбриел был впереди почти на целый корпус лошади, и Вирджиния стиснула зубы. Нельзя позволить ему победить! Подгоняя своих лошадей взмахом хлыста и возгласом «Гей!», Вирджиния заставила себя не обращать внимания на толпу. И ее пара начала догонять пару Гейба.
Ура! Она может это сделать. Она может его победить.
В приступе ликования Вирджиния приподнялась на своем месте, чувствуя, как возбуждение от гонки будоражит ее кровь. Она должна выиграть. Просто обязана!
Постепенно Вирджиния стала выбиваться вперед; даже пыль, разъедавшая глаза, не могла помешать ей стремиться к цели.
К сожалению, они уже приближались к холму, а Вирджиния так и не смогла объехать Гейба, чтобы занять внутреннюю дорожку. Она была всего на полкорпуса впереди. Она поторопила свою пару, но увеличения скорости было недостаточно. Поэтому, когда они подъехали к участку, который шел вокруг холма, Вирджиния все еще была на внешней дорожке.
Справа от нее толпа осмелела и стояла совсем близко. Слева от Гейбриела был холм. Вирджиния, огибая холм, была уже на полпути, умудряясь сохранить свое небольшое преимущество, когда на ее дорожку упал какой-то зевака. У нее была лишь секунда на принятие решения: отвернуть в сторону толпы или отклониться в сторону Гейбриела. Надеясь, что он увидел, что случилось, и придержит лошадей, чтобы она смогла свернуть на его дорожку, Вирджиния выбрала последнее.
Но Гейб, вместо того чтобы придержать лошадей, направил свою пару прямо на крутой холм. Когда Вирджиния миновала упавшего человека, которого оттащили с ее дорожки наблюдатели, экипаж Гейбриела, балансируя на боку, покачивался рядом с ней.
Если его фаэтон перевернется, Гейб убьет их обоих! Мысленно ругнувшись, Вирджиния снизила скорость, молясь о том, чтобы суметь удержать под контролем своих лошадей, когда его экипаж опрокинется, увлекая за собой Гейба и его лошадей.
Но он не перевернулся. Чудесным образом Гейбриел сохранил скорость и умудрился вывернуть свой экипаж назад на дорожку… И оказался впереди экипажа Вирджинии.
Восхищение его ловкой ездой быстро переросло в гнев. Что он себе позволяет, выкидывая такие номера? Этот человек — просто сумасшедший! Дерзкий и непредсказуемый!
Вирджиния поторопила свою упряжку, и она перешла на спринт, от которого все зрители будут в пыли, но на стороне Гейба, похоже, были небеса, потому что его лошади неслись быстрее ветра. К тому времени, когда они домчались до финиша, он был на целый ярд, а может, и больше, впереди Вирджинии.
Он выиграл, негодяй! И едва не убился к тому же!
Кипя от праведного гнева, Вирджиния остановила лошадей, спрыгнула со своего места, бросила поводья подбежавшим грумам и твердым шагом направилась туда, где вылезал из своего фаэтона Гейбриел.
Не обращая внимания на дедушку и Пирса, которые спешили к ней, она подошла к Гейбриелу.
— Ты ненормальный? Только ты мог превратить обычную беговую дорожку в опасную ловушку!
— Я Ангел Смерти, — пожал плечами Гейб. — Чего ты от меня ждешь?
О, это было уже слишком. Вирджиния размахнулась и залепила ему звонкую оплеуху.
— Я жду, чтобы ты проявил хоть какое-то уважение к человеческой жизни! — Кровь стучала у нее в ушах. — Ты мог ранить нас обоих и покалечить лошадей!
— Да, но я же не сделал этого! — Сверкая глазами, Гейб потер подбородок, куда пришелся удар.
— Только потому, что тебе дьявольски везет!
— И потому, что я знаю, как управлять упряжкой, — прищурился Гейб. — Ты просто злишься, что я выиграл.
— Я сержусь, потому что ты так необдуманно рисковал! Если бы при такой скорости твой фаэтон перевернулся, ты бы сломал себе шею!
— Так ты за меня переживала? — выгнул бровь Гейбриел.
Только наглец мог так истолковать ее слова.
— Я переживала за себя и за своих лошадей. Мне наплевать, если ты желаешь разбиться во время гонки. Но я бы не хотела, чтобы ты убил еще и меня в придачу.
Эти слова подорвали поразительный запас спокойствия Гейба, и в его глазах блеснул гневный огонь.
— Я бы не стал рисковать, если бы опасался, что ты пострадаешь. Честно говоря, я вообще не думал, у меня едва хватило времени отреагировать. Ты свернула, я свернул. Сообразив, что еду вверх на холм, я посчитал, что самое лучшее — довести дело до конца.
Но это только ненамного смягчило гнев Вирджинии.
— Ты должен был придержать лошадей. Но ты ведь никогда этого не делаешь, да? — грубо спросила Вирджиния, вспомнив Роджера. — Ты не можешь пережить поражение.
— Нет, не могу. — С сияющими глазами он стоял с ней нос к носу. — Поскольку выигрыш — единственный способ получить шанс ухаживать за тобой, у меня не было другого выбора.
Толпа напряженно замерла, прислушиваясь и ловя каждое слово, Вирджиния лишь с изумлением смотрела на него. Неужели он так сильно хочет ухаживать за ней? И это правда?
— Ухаживать за тобой? — переспросил Поппи.
— Ухаживать! — словно эхо повторил за ним Пирс.
Боже милостивый, она о них совершенно забыла. Теперь истинная ставка за это соревнование больше не является тайной, которую она тщательно скрывала от своей семьи. И для половины сплетников в Лондоне это тоже теперь не секрет.
К этой минуте вокруг них столпилось все семейство Шарпов, как на боксерском поединке, окружив их плотным кольцом.
— Они заключили пари, — пояснила Поппи миссис Пламтри. — Если выиграет она, Гейб должен соревноваться с ней на дорожке в Тернем-Грин. Если победа за ним, она должна позволить ему ухаживать за ней.
— И вы скрыли от меня эту информацию? — обращаясь к миссис Пламтри, выкрикнул Поппи.
— Я сама узнала об этом только после вашего отъезда, — возразила женщина.
— Меня не волнует, о чем они договорились, — отрезал Поппи. — Ваш внук не должен ухаживать за моей внучкой!
— Ты отказываешься от пари? — сердито глянул на Вирджинию Гейб.
— Конечно, нет, — расправила плечи Вирджиния, не обращая внимания на гневные возгласы Поппи. — Но ухаживание принесет мало пользы, если ты намерен и дальше так себя вести. Я никогда не выйду замуж за такого безответственного человека.
— Никогда не говори «никогда», дорогая, — мрачно улыбнулся Гейб.
Поппи нахмурился, услышав, что его внучку называют «дорогая».
— Меня не волнует, какое пари заключила с вами моя внучка, сэр, — втиснулся он между ними. — Я не разрешаю вам ухаживать за ней.
— Оставьте их, генерал Уэверли, — твердо сказала миссис Пламтри. — Вы должны дать им самим во всем разобраться.
— Вы это уже говорили раньше, — с гневной миной на лице повернулся к ней генерал. — Вы убедили меня разрешить им эту гонку, сказав, что на этом между ними все закончится. Но вы знали, что этого не случится. Вы — хитрая лисица, которая манипулирует…
— Осторожнее, сэр, — перебил его Гейб. — Та, на кого вы клевещете, моя бабушка.
— А это — моя внучка, и вы пытаетесь ее соблазнить.
— Поппи! — воскликнула Вирджиния, густо покраснев.
— Довольно! — вмешался в ссору маркиз Стоунвилл. — Сейчас все слишком раздражены, и это понятно. Поэтому, прежде чем бросать публичные обвинения, было бы лучше, если бы все стороны привели факты. — Он окинул взглядом собравшуюся толпу любопытных. — И такие разговоры лучше вести без свидетелей.
— Генерал, — маркиз Стоунвилл вежливо улыбнулся дедушке Вирджинии, — прошу вас, сопроводите мисс Уэверли в Холстед-Холл, где моя бабушка для вас и вашей семьи приготовила отличную трапезу. По
