— Черт!
— Вот именно. — Питер метнул на нее сердитый взгляд.
— Вы объяснили ей, что никакой помолвки не было? — У Нэнси стучали зубы, но она не знала, от холода или от страха.
— Нет, и ваш бывший с интересом ловил каждое ее слово. Я сам себе удивляюсь, почему не сказал им, что это шутка или что-то в этом роде. — Его взгляд на минуту задержался на ее полуобнаженной фигуре. Кожа Нэнси имела приятный загар, и на его фоне капли воды, сверкавшие на солнце, были похожи на крошечные бриллианты. — Я согласился помочь вам, но мы не договаривались оповещать всю округу о нашей мнимой помолвке. — Говоря это, Питер старался не смотреть на ее полные груди, поддерживаемые чашечками бюстгальтера, на тонкую талию, на женственные бедра, обтянутые кружевными трусиками.
Нэнси вышла на берег и тряхнула головой.
— Мне очень жаль, что так получилось, — едва слышно проговорила она. — Но даю вам слово, что если они и слышали что-то, то не от меня.
— Значит, это сделал кто-то другой. Филипп тоже уверяет, что не он.
— Вы спрашивали его?
— Да, когда мы вышли из супермаркета. В это время миссис Смитсон с почты крикнула мне через всю улицу, что уже приводит в порядок свою шляпу по такому случаю. Черт знает что! — Питер нахмурился. Он не мог серьезно разговаривать, когда перед ним стояла почти нагая привлекательная женщина. Он протянул руку и взял ее одежду с камня. — Оденьтесь, — раздраженно велел он, — а то вы скоро совсем окоченеете.
— Спасибо.
Нэнси взяла свои вещи. Питер отметил про себя, что у нее длинные и красивые ноги.
— Филипп мог сболтнуть что-нибудь случайно, — заметила она, надевая брюки. — Я просила его хранить тайну и не думаю, что он намеренно нарушил свое обещание. На него можно положиться.
— Вы очень высокого мнения о нем, несмотря на то, что он разбил вам сердце, — проворчал Питер.
— А кто говорит, что он разбил мне сердце? — сразу ощетинилась Нэнси.
— Вы. Вчера вечером, когда втянули меня в свою авантюру.
— Я не могла сказать такое! Вы превратно поняли меня. Я сказала, что мы расстались по обоюдному согласию.
Питер недоверчиво хмыкнул.
— Могу я спросить, что происходит между вами и Филиппом Дойлом? Во что я вляпался, сам того не ведая?
— Ничего не происходит. Я уже говорила вам, что мне нужны деньги и мои отношения с бывшим мужем чисто деловые.
— Зачем же вы тогда ломаете перед ним комедию? Поскольку уж я согласился стать вашим фиктивным женихом, то, может, вы объясните мне, в чем дело?
Нэнси и сама понимала, что его требование справедливо.
— Я сделала это, потому что… Филипп хочет, чтобы я вернулась к нему, а если он будет знать о помолвке, то оставит меня в покое.
— Но вы, кажется, говорили, что он женат, — сказал Питер после небольшой паузы.
— Был женат. Его второй брак тоже развалился.
— Вы, должно быть, очень хотите вернуться к нему, — заметил он холодно.
— Ничего подобного!
— Бросьте, Нэнси! Будьте честны хотя бы перед самой собой, — презрительно произнес Питер. — Вы придумали жениха для того, чтобы сделать себя более желанной для Филиппа.
Его слова ударили Нэнси в самое сердце. Она в испуге уставилась на Питера, лицо ее стало белее мела. Нэнси вдруг осознала, что не уверена в самой себе. Возможно ли, чтобы человек, совсем не знающий ее, так точно угадал, что творится в ее душе? Разглядел что-то, чего не смогла увидеть она сама?
— Нет, — Нэнси яростно затрясла головой, — я еще не сошла с ума, чтобы хотеть вернуть Филиппа!
— Это потому что он сильно обидел вас? — мягко спросил Питер.
Нэнси встретилась с ним взглядом и зло выкрикнула:
— Да! Он обидел меня! Удовлетворены?!
Питер пожал плечами.
— Это не мое дело.
— Правильно. Не ваше. Может, вы теперь перестанете заниматься со мной психоанализом?
— Вы недостаточно интересуете меня, чтобы подвергать вас психоанализу, — огрызнулся Питер.
Нэнси стало больно. Почему? — задалась она вопросом. Ведь этот человек ничего не значит для меня.
Питер, следивший за сменой эмоций на ее лице, вдруг пожалел о своих жестоких словах. Нэнси действовала на него очень странно: иногда жутко раздражала, но были минуты, когда ему отчаянно хотелось защитить ее. Как, например, сейчас. Нэнси смотрела на него глазами раненого животного, и он почувствовал, как у него в груди шевельнулась жалость.
— Ну, возможно, это не совсем так, — поспешно добавил Питер.
— Вы просто пытаетесь быть вежливым, потому что думаете, что задели мои чувства. — Нэнси покачала головой.
— А я задел их?
— Ничего подобного! — сердито ответила она.
— Очень хорошо. — Питер улыбнулся. — Я рад, что мы разобрались с этим вопросом.
Когда он улыбался, Нэнси не могла долго злиться на него.
— Я вообще не понимаю, почему мы спорим об этом, — сказала она со вздохом, — Причины, по которым я пошла на обман, не имеют к этому никакого отношения. — Она стала зашнуровывать ботинки. — Я втянула вас в эту игру, я и обязана вытащить вас из нее, прежде чем весь городок бросится покупать новые шляпы для свадьбы.
— Да уж, медлить здесь нельзя, — согласился Питер.
— Я скажу Филиппу о разрыве так называемой помолвки, когда он приедет на съемки фильма, — сказала Нэнси, завязав наконец шнурки на ботинках.
Она поежилась от холода. Небо заволокло тучами, подул резкий ветер. Молодая женщина вдруг осознала, что ее волосы и белье мокрые.
— Вам надо вернуться домой, пока вы не простудились, — мягко заметил Питер.
— И пока обед не сгорел. — Нэнси вопросительно посмотрела на него. — Вы не передумали обедать у меня?
— Почему я должен передумать? Несмотря на недоразумение с помолвкой, мы с вами можем быть добрыми друзьями, не так ли? — с улыбкой ответил Питер.
— Не возражаю, мы ведь соседи.
Они пошли в направлении ее дома. Ветер набирал силу, гоняя по небу тучи. Неожиданно Нэнси споткнулась, и Питер схватил ее за руку, не дав упасть.
— Боже, вы совсем продрогли! — воскликнул он, сжав ее ледяные пальцы в своей теплой руке. — Вам не следовало лезть в воду — сезон купания уже закончился. И, кстати, пока я не забыл: никогда не заплывайте далеко от берега, когда вы одна. Здесь сильные подводные течения. — Питер взглянул на небо. — Нам надо поторопиться, скоро начнется дождь.
Не успел он произнести эти слова, как на землю упали первые крупные капли. Они побежали. Ветер, хлеставший им в лицо, был пропитан запахом вереска.
Когда они влетели в дом, Нэнси уже не чувствовала холода. Кровь в ее жилах бурлила, как вода в хорошей отопительной системе. Питер взглянул на нее и улыбнулся. Щеки у нее покраснели от бега, волосы высохли и превратились в роскошную волнистую массу. И, когда Нэнси застенчиво улыбнулась ему в ответ, она напомнила ему солнышко, выглянувшее из-за туч.
Она провела языком по пересохшим губам, которые выглядели настолько нежными и
