Так ли нужен Прастель военным? Может, они и без него обойдутся? Тогда снова начнутся сумасшествия, гибель и пропажа людей, стихийные бедствия. Нет, установку нужно уничтожить, а без Прастеля к ней не подобраться. Мой телохранитель предусмотрел и это — убить доктора, как только все будет заминировано. Но и Прастель не такой простак. Стал играть на моей совести — потребовал с меня страшную клятву, что я обязательно переправлю его душонку в родной мир. Не то, чтобы атрибутика этого обряда меня как-то волновала, важно то, что порядочный человек должен держать свое слово, если уж дал. Единственное, что я смог сделать, это потребовать от доктора такой же страшной клятвы, о том, что он не будет в своем мире заниматься темой перемещения душ. Рубио только головой качал. Мои действия не одобрял и доктору не верил. Но в подготовке операции принял самое активное участие, да и теперь играет в ней одну из главных ролей. Вот только Прастеля из поля зрения не выпускает ни на секунду.
За последней решеткой оказалось небольшое помещение, более высокое и широкое, чем тот лаз, который мы только что покинули.
— Все, господа. — Прастель грязными руками размазывал по лицу пот, отчего приобрел грозный вид размалеванного спецназовца. — Почти пришли. Тарлен, откройте крышку этого колодца. Это ваш обратный путь. Как я уже рассказывал — там течет подземная речка. Из нее берется вода для охлаждения установки, в нее же сбрасывается отработка. Так что, не замерзнете. Течение довольно быстрое, но глубина — по грудь. А вам и того меньше. Час, и вы будете в том месте, где вчера спрятали автомобиль. Ножницы не забудьте — там две решетки. Но это чуть позже, а пока нам сюда. По лестнице вверх. Видите, куда кабели идут? За этой стеной конденсаторная станция, а в соседнем помещении — разрядная камера. Только осторожнее и потише с дверью. Она крепкая и заперта изнутри, а в лаборатории могут быть люди.
Но потише не получилось. Дверь действительно была крепкая и первую атаку выдержала с честью. Пришлось идти на крайние меры. Мы приделали небольшие динамитные заряды в местах предполагаемого расположения замка и завесов, а сами спрятались в туннеле.
От взрывов дверь сорвалась с петель, но только немного приоткрыла проход. Рубио, выхватив из-за пояса свой ужасный дробовик, бросился к отвору и скрылся в помещении. Тут же раздались выстрелы — люди в лаборатории все-таки были. Прастель, не смотря на свою внушительную ширину, тоже довольно бойко проскочил между стальной плитой двери и бетонным откосом, и только потом протянул руку за своим электронным чемоданчиком. Самый же стройный из всей компании — я — застрял, зацепившись рюкзаком за края разорванного металла. Когда мне, наконец, удалось проникнуть в лабораторию, Рубио уже заблокировал дверь главного входа — привалил ее массивным сейфом. Доктор копался возле разрядника, открывал какие-то лючки и разматывал жгуты проводов с массивными разъемами на концах.
— Где конденсаторная, говоришь? — обратился я к занятому доктору, и, получив в качестве ответа жест рукой, бросился к еще одной двери в глубине лаборатории. При этом чуть не расквасил себе нос, споткнувшись о корчившегося на полу в предсмертных муках охранника. Стараясь не думать о бедняге, ногой распахнул дверь и в нерешительности остановился. Да, Прастель постарался на славу! Комната была заполнена стальными цилиндрами диаметром метра в три и высотой раза в два с половиной больше. А насчитал я их восемь штук. Они издавали слабый, но ощутимый гул. Заряжались, наверное. Сколько же нужно взрывчатки, чтобы уничтожить это гениальное творение чуждого ума? Потом вспомнил, что в качестве электролита доктор применил очень активную жидкость, которая при контакте с воздухом воспламеняется. Это несколько успокоило, но, я все равно решил оставить в конденсаторной большую часть содержимого рюкзака. На электронный блок разрядника хватит и одной-двух шашек. Стрелка огромного механического будильника из местной часовой лавки установлена на полчаса. Этого должно хватить, чтобы убраться подальше по подземному руслу. Теперь осталось установить на дверь механизм неизвлекаемости. Черт их знает, этих аборигенов. А вдруг мы их недооцениваем. Раз построили такой комплекс, может и с минами обращаться умеют? Уж лучше перестраховаться. Механизм, конечно, простенький, но времени отнимет немало. А там и будильничек сработает, разбудив близлежащие поселки!
Закончив с дверью конденсаторной, я подошел к ребятам.
— Как у вас?
— У меня — порядок, — отрапортовал Рубио. — Разрядник заминирован. У тебя что-нибудь осталось? Давай, на всякий случай добавим пару шашек. Для драматического эффекта. Все, устанавливаю неизвлекаемость.
— Тарабанят? — входная дверь сотрясалась от мощных ударов. — Не вломятся?
— Спокойно, шеф, здесь без пушки не обойтись, массивная дверца!
— Ну и славно! А что у вас, доктор?
— Гарвер! — испуганно прошептал Прастель. — смотрите!
Я повел взглядом в сторону его указательного пальца и увидел подрагивающую стрелку прибора. Это мне ничего не говорило, и я недоуменно уставился на доктора.
— Они останавливают генератор, — пояснил тот. — Конденсаторы еще не заряжены.
— Так что, сорвалось? — надо сказать, что я не очень расстроился. — Делаем ноги?
— Генератор будет останавливаться полчаса, не менее, а конденсаторы уже через пять минут будут в рабочем состоянии. Но у нас будет только один билет. Гарвер! Вы мне поклялись! — заверещал Прастель.
— Да успокойтесь вы. Обещал — значит выполню. Показывайте, что нужно сделать.
— Смотрите. И вы, Тарлен, смотрите. Вот стрелка на красной метке — это потенциал для перехода в мой мир.
— А синяя метка? — спросил Рубио.
— Это уже не важно. Не отвлекайтесь. Как только я зайду в камеру — запираете ее и нажимаете кнопку «Поиск». Прибор сам определит удобное место для перехода и подаст сигнал готовности. Как только загорится эта лампочка — нажимаете красную кнопку, а сами уходите. Обо мне не думайте — моя душа будет уже далеко. Понятно? Будьте готовы. А я пойду готовить разрядник.
Он скрылся в камере, а я стал помогать Рубио устанавливать механизм неизвлекаемости под лючок электронного блока. В это время в помещении раздался противный звук, похожий на пароходный гудок.
— Что это, Прастель?
— Все в порядке, господа. Конденсаторы заряжены. И я уже заканчиваю.
Инженер выскочил из камеры и снова стал осматривать приборы на пульте управления и в своем чемоданчике.
Вдруг до нас донесся звук недалекого взрыва.
— Растяжка, — сказал я. — К нам идут гости.
— Скорее, я — в камеру. Заприте и действуйте.
Второй взрыв мы услышали не сразу, сперва пол под нашими ногами заходил ходуном.
— А это — генератор, — усмехнулся я.
Но Прастелю было не до смеха.
— Гарвер! — истерически заорал он. — Скорее!
— Да, иду, успокойся, — сказал я, но подойти к приборам не успел — дверь за моей спиной разлетелась на куски.
Я с трудом открыл глаза и осмотрелся. Комната была наполнена дымом и пылью. Вот черти! Взорвали дверь. Ох, как гудит башка! О камеру разрядника приложился, не иначе. Да и взрывной волной контузило. Тут раздались громкие выстрелы. Ошибиться невозможно — работает пушка Рубио. Я протер глаза от крови и увидел его. Мой друг, прячась за дверной откос, палит в задымленный коридор. Видно знает, что делает — оттуда доносятся крики раненых.
— Гарви, ты как?
— Нормально, Руби, жив вроде бы. Встаю.
Нет, я, пожалуй, поспешил, говоря, что все в порядке. Только приподнялся, дикая боль пронзила меня всего от почек до мозга. В теле Ройда я уже и забыл, что такое почки и что чувствуешь, когда выходит камень. А теперь вот вспомнил. Рука потянулась за спину и наткнулась на зазубренный кусок металла, торчащий из поясницы. Попытался зацепить пальцами и вырвать его из раны, да где там — новый приступ боли, как молнией прожег все тело. Ну, Владимир, кажется, приехали, наше приключение окончено. Не поможет даже госпожа Ингри, тем более что с такой раной мне к ней не добраться.
