– Но никакого прямого контакта с Внутренней Сферой, пока вы не передадите сообщение, извещающее о вашем возвращении отсюда?
Виктор кивнул.
– Я помню, сэр Пол, что это вы предположили, что здесь могут быть районы сопротивления Дымчатого Ягуара на мирах между этим местом и Внутренней Сферой. Из-за этого предположения наше возвращение будет медленным и при радиомолчании. Мы проверим наиболее вероятные планеты и разберемся с любыми проблемами, с которыми мы встретимся. И разобравшись с проблемой, которую мы обнаружим, мы приведем дополнительные дропшипы и прыжковые корабли, так мы сможем отправить всех выживших назад на Хантресс.
Я на самом деле не убийца с кровавыми руками, сэр Пол. Вам может, не нравятся вещи, которые я делаю или которые я делал, но я делал только то, что казалось необходимым.
– Простите меня, принц Виктор, но я думаю, вы поклоняетесь смерти.
– Не понимаю?
– Если вы не поклоняетесь, почему вы везете мертвеца с собой назад во Внутреннюю Сферу? – Мастерс махнул рукой в сторону кладбища, – Морган Хасек-Дэвион должен лежать здесь со своими людьми.
Виктор нахмурился.
– Если бы вы хоть немного любили Моргана, мне было бы трудно предствавить, что вы хотели бы оставить его в этом месте.
Мастерс собрался ответить, но Виктор его прервал.
–Кроме того, сэр Пол, я забираю его домой, чтобы у его семьи была возможность оплакать его. Вы предали своих мертвых земле здесь и многие другие подразделения сделали то же самое.
– Включая первых Катильских улан Моргана.
– Действительно, но Морган отличается.
– Он был убит, а без тела доказать это будет политически трудно, не так ли?
Виктор сложил руки на груди.
– Снова вы приписываете мне мотивы, которых у меня нет. Я любил своего кузена, и я люблю его семью. Я забираю его домой для героических похорон. Это не попытка принизить жертвы, принесенные всеми здесь, начиная с генерала Уинстон и заканчивая последним погибшим солдатом.
Но, смотрите, если вы хотите вернуться во Внутреннюю Сферу, и рассказать всем, насколько ужасной была эта война, мы более чем приветствуем, чтобы вы уехали с нами сегодня вечером. Если вы не хотите наблюдать за работой, которую вы начали здесь, я найду кого-нибудь ещё. Вы можете не доверять мне, сэр Пол, но я доверяю вам. Я доверяю вам сделать всё, что вы считаете нужным, чтобы нормализовать наши отношения с кланами, и заложить основы для продолжительных и дружественных отношений между нами. Я не думаю, что здесь есть кто–то, кто сможет сделать эту работу лучше, чем вы, вот почему я прошу, что бы ее сделали вы.
Мастерс выгнул бровь.
– Даже вы?
Виктор посмотрел ему прямо в глаза.
– Конечно же, нет.
Мастерс мигнул.
– Не ужели?
– Действительно. – Виктор изучал лицо своего визави. – Я знаю свои пределы. Вы можете считать, что я держу себя выше человечества, что я считаю себя законом над собой, но это просто неправда. Я такой же, как и все другие – человек, которому была дана работа, и теперь настало время идти дальше. У меня есть обязанности в другом месте, которые требуют, чтобы я прибыл как можно быстрее, но я должен быть уверен, что эта работа будет сделана правильно. И это означает, что я оставляю ответственного, вдумчивого и компетентного человека руководить этой частью Хантресс. Это вы.
Мастерс нахмурился.
– Как раз тогда, когда я думаю, что понял вас, вы делаете что-нибудь, что заставляет изменить мнение.
– Это потому что я меняюсь. Вся эта экспедиция изменила нас всех. – Виктор пожал плечами. – И так же, как и вы, я надеюсь, что эти изменения к лучшему.
– Я вижу. – Мастерс медленно кивнул – Тогда хорошо. Я останусь здесь управлять Хантресс для вас. Передайте им, чтобы они прислали посла мне на замену –
Виктор улыбнулся.
– Один древний земной ученый муж однажды дал определение дипломатии как искусство сказать «Хорошая собака», в то время, как вы ищите большой камень (Diplomacy is the art of saying 'Nice doggie' until you can find a rock. Will Rogers US humorist & showman 1879 – 1935 – «Дипломатия это искусство сказать „Милый песик“, в то время как пытаетесь найти камень» – прим. пер.). Я надеюсь, вы убедитесь, что дипломатия будет немного лучше, чем война.
– Я уверен в этом. – Мастерс улыбнулся и протянул Виктору руку. – Спокойной поездки домой и удостоверись, что кого бы они ни послали сюда, он будет иметь ласковый голос и запас больших камней.
17
Франческа Дженкинс почувствовала, что её сердце перестало биться, когда она вошла в галерею и заметила Реджинальда Старлинга. Высокий худощавый мужчина покрасил волосы и брови в яркий, неестественный алый цвет, ногти были наращены и покрашены в ужасный оттенок кроваво-красного цвета. Когда она подошла ближе, она увидела намёк на зубной имплантат в виде клыка, удлинивший его собственные зубы и кроваво-красные контактные линзы, которые спрятали его естественные голубые глаза. Его черные одежды, бросались в глаза своей консервативностью и строгостью, подчеркивая, насколько стройным он был и, определенно, превращали его в порождение ночи.
Она слышала, что он взял этот образ восставшего из мертвых, и восхищалась его способностью улавливать дух времени в Лиранском Альянсе. Ошеломляющие победы, которых добились силы обороны Звёздной Лиги против Ягуаров в Синдикате, удивили всех и подняли дух. То, что все думали, будет долгой и трудной войной, оказалось легкой победой, которую сначала приветствовали с большой радостью.
Затем СОЗЛ отправились на Периферию разобраться с сопротивлением Дымчатых Ягуаров, и сообщили, что продвижение стало менее быстрым. Люди тогда задались вопросом, не поспешен ли их ранний оптимизм. Нефритовые Соколы оставались на границе Лиранского Альянса и даже при том, что Соколы не пересекли область Арк–Ройялского оборонительного рубежа, завтра всегда могут объявить нападение. Люди начали думать, что кланы не настолько разбиты, как любила сообщать Звёздная Лига, и они ждали, что клановцы восстанут из могилы и снова принесут разрушения.
Старлинг посмотрел поверх прически холодного синего цвета невысокой клиентки и сложил руки на груди, когда увидел Франческу. Его дикая усмешка расширилась, позволив ей лучше разглядеть зубы. Он немедленно обошел женщину, с которой разговаривал и зашагал к ней.
– Ах, Фиона, ты видение.
– Ты слишком добр, Редж. – Франческа осторожно улыбнулась. Она решила надеть красное, расшитое блесками платье без рукавов, ниспадающее до середины бедра. Платье имело высокий ворот, который был плотно застегнут на горле, но изящный ромбовидный разрез бежал от впадинки на её горле до пупка, открывая мягкие изгибы её груди и демонстрируя шрам от пулевого ранения как раз ниже её грудины. Этот шрам всегда восхищал Старлинга и она знала, как представить его в выгодном свете, возбуждая мужчину.
– Я так рад, что ты пришла.
