Товарищ мой

Я эту встречу повидал воочию,
Стоял в толпе, от гордости немея.
И вам про Форум, Колизей и прочее
Сегодня рассказать я не сумею.

1963

ПЕШКОМ В НОРВЕГИЮ

Земли полоска узкая
На склоне сопки — странная:
Березка эта русская,
А та вот иностранная.
Пусть обе равно стелются
Узластыми суставами,
Но здесь два мира делятся
Шлагбаумом и заставами.

Весь в прошлогоднем снеге я,
Дневною ночью пасмурной
Иду пешком в Норвегию
С тем самым
                      красным
                                      паспортом.
Иду сквозь слякоть скверную,
Подхлестнутый порошею,
Из области — в губернию,
Из будущего
В прошлое.

Прощаюсь
С пограничником,
Здороваюсь
С полицией.
Совсем в другом обличии
Переступал границы я.
И это очень здорово —
Торить тропинку старую
Тогда —
Парламентерами,
Теперь —
В парламентариях.

Весной еще не пахнет...
Но
В себе я май воспитываю.
Иду
В пальто распахнутом,
Иду
С душой открытою.

1972

РУССКАЯ МАМА

Норвежской патриотке Марии Эстрем

Было все это далеко-далеко.
Берег фиорда. Пейзаж иностранный.
Темная кузница возле потока,
Крашенный суриком дом деревянный.
В хмурые горы уходит дорога.
Серые скалы да розовый вереск.

В долгом раздумье стою у порога,
Хоть и не заперты легкие двери.
Встречусь я нынче с норвежкой, той самой,
Что именуется «русскою мамой».
Верю, еще будут созданы саги
Про оккупации страшные годы,
О человеке великой отваги,
Дочери этой суровой природы.

...Скалы стояли в морозном полуде.
Был огорожен фашистами берег.
Пригнаны были советские люди —
Узники, пленники — в лагерь под Берген.

Тяжко пришлось им, бойцам непокорным,
Их убивали — но только не пулей,
Холодом белым
Да голодом черным.