согласитесь.
Губы Джессики изогнулись в улыбке, которую едва ли можно было счесть обольстительной, но для него она стала именно такой.
— Вы умеете лавировать в опасной беседе с необычайной уверенностью.
— Во многих случаях это необходимо для ведения дел. — Алистер посмотрел на нее. — Удивлены? Впечатлены?
— А вы бы хотели удивить и впечатлить меня?
— Очень хотел бы.
— Почему?
— Вы воплощение светскости. Получившие ваше одобрение имеют право на признание в обществе.
Лицо Джессики выразило сомнение.
— Вы слишком высокого мнения обо мне. Я этого не заслуживаю.
Он слегка повернулся и посмотрел на нее, непринужденно опираясь о поручни.
— В таком случае позвольте мне сказать вам, что я был бы весьма польщен, если бы заслужил ваше уважение.
Джессика наклонила зонтик так, что он заслонил от него ее лицо.
— Пока что вам это вполне удавалось.
— Благодарю вас. И все же не судите меня слишком строго, если я и впредь буду стараться изо всех сил.
— Но вы и так стараетесь достаточно.
Ее чопорный тон вызвал у него широкую улыбку. На этот раз тему разговора пришлось сменить ей.
— Вода вокруг острова такая же прозрачная, как мне припоминается?
— Прозрачная как стекло. С берега можно видеть плавающих рыб. И вдоль берега мелкие места тянутся довольно далеко, настолько, что можно вброд дойти до рифов.
— Придется мне найти такое место.
— Я покажу вам.
Джесс подняла зонтик.
— Конечно, ваши обязательства по отношению к Майклу не простираются так далеко.
— Ничего не доставило бы мне большего удовольствия.
Как только у него вырвались эти слова, он понял, что хриплый голос выдал слишком многое. Но сделать уже ничего было нельзя. Особенно учитывая то, что Алистер представил, как мокрая женщина резвится в воде, подняв юбку настолько высоко, что видны ее стройные лодыжки. А возможно, даже округлые икры…
— Думаю, сегодня я достаточно напиталась солнцем, — сказала Джессика, делая шаг назад. — Приятно было побеседовать с вами, мистер Колфилд.
Алистер выпрямился.
— Следующие несколько недель я буду здесь, — поддразнил он, — если вам снова захочется получить немного солнца.
Она скользнула прочь и бросила через плечо:
— Я не забуду этого.
Мягкая нота в ее тоне, намекающая на флирт, вызвала в нем прилив удовлетворения. Это была малая победа, но он давным-давно научился получать все, чего хотел.
Вечером, снова наслаждаясь на удивление изысканным обедом, Джессика несколько раз бросала через стол взгляд на Алистера Колфилда. Она не могла не восхищаться тем, как он изменился и каким мужчиной стал. Он легко выдерживал конкуренцию с внушительным капитаном, человеком много старше. А корабельный врач Морли проявлял к нему почтение вовсе не потому, что был его служащим. Это было очевидно. Оба они явно восхищались Алистером и прислушивались к его мнению. В ответ на это он обращался с ними как с равными, и это произвело на Джессику сильное впечатление.
Как и накануне вечером, она обращалась к темам, интересным для мужчин. Сейчас они обсуждали работорговлю — тему, насколько ей было известно, вызывавшую жаркие споры в определенных кругах. Сначала Колфилд неохотно высказывался о своих взглядах на этот вопрос и о том, каким образом поставляет рабочую силу на свою плантацию. Но когда Джесс проявила интерес, он пошел ей навстречу. Она вспомнила, как когда-то высмеивала легкость, с которой он попирал установленные нормы поведения, но сейчас она оценила эту его черту. Ни ее отец, ни Тарли никогда не обсуждали деловые проблемы или политическую жизнь в ее присутствии. Готовность же Колфилда к открытому разговору на подобные темы воодушевила ее и придала ей отваги затронуть сферы, в которые при других обстоятельствах она никогда бы не посмела вторгнуться.
— Неужели на большинстве плантаций и впрямь полагаются на труд рабов? — спросила она, прекрасно сознавая, что отмена рабства никоим образом не покончила с работорговлей.
Капитан подергал себя за бороду.
— Как и в случае с пиратами, закон страны не изменит образа мыслей торговцев. А превентивные силы слишком малы для этого.
— А для вас пираты представляют проблему, капитан?
— Они бич для всех кораблей, но я с гордостью могу сказать, что пока еще ни на один корабль под моим командованием пираты не нападали и не брали его на абордаж.
— Я в этом не сомневалась! — воскликнула она с жаром, и это вызвало ослепительную улыбку капитана Смита.
Джесс переключила внимание на Алистера, намереваясь игнорировать его привлекательность, но тщетно. Это усилие пропало даром. Его красота обладала свойством безотказно действовать на чувства женщины, и ни время, ни привычка не умаляли его привлекательности.
— А «Калипсо» полагается на рабский труд?
Алистер кивнул:
— Большинство плантаций зависят от него.
— И ваша тоже не исключение?
Он откинулся на спинку скамьи. Сжал губы, прежде чем ответить, будто обдумывая ответ. Она оценила его осмотрительность, черту, которой прежде в нем не предполагала.
— С точки зрения бизнеса рабство эффективно, поскольку это дешевая рабочая сила. Что же касается моей личной точки зрения, то я предпочитаю, чтобы на меня работали люди, желающие это делать.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Я не использую рабский труд на «Sous la Lune», — ответил он, глядя на нее так, будто его интересовала ее реакция. — Я использую людей, с которыми заключаю договора. В основном китайцев или индийцев. У меня в услужении есть несколько негров, но они свободные люди.
— «Под Луной», — пробормотала она, переведя название плантации с французского. — Как красиво…
— Да, — ответил он, загадочно улыбаясь. — Можете называть меня сентиментальным.
Руки Джессики покрылись гусиной кожей. Ей показалось, он намекал на ту ночь в парке Пеннингтон. Но если так, то он говорил о ней совсем не в том ключе, как она ожидала. Его тон был теплым и вкрадчивым, а не глумливым, и она не почувствовала в нем намека на нескромное предложение. Но почему столь скабрезный инцидент будил в нем сентиментальность?
Колфилд поднес к губам стакан, глядя на нее поверх его края и не отпуская ее взгляда. Его холодные
