положить конец этому безобразию. Так что я буду вынуждена оставаться здесь до тех пор, пока не выполню просьбу моего отца.
Заканчивая фразу, она уже почти кричала и ничего не могла с собой поделать. Крэнли, как обычно, поступал так, как ему заблагорассудится, и при этом ожидал, что ему все будут подчиняться. Разве он не целовал ее последние два года, находя для этого возможности даже тогда, когда их, казалось, не могло быть? Разве он не затолкал ее для этого в колючие кусты? Разве не порвал ее платье, чтобы она покинула бал Прествиков?
Этот нахальный тип был ужасным задирой, у которого хватало совести использовать в своих целях невинную, незамужнюю девушку из хорошей семьи. Если бы ее брат мог решиться, то он вызвал бы этого негодяя на дуэль и выстрелил ему прямо в сердце!
Глядя, как Крэнли пытается испепелить ее взглядом, сверкая сердитыми карими глазами, Амелия подумала, что неплохо было бы попасть ему в ногу. Он все равно не очень хорошо танцует, так что это была бы небольшая потеря для общества.
— Леди Амелия, если надумаете вернуться в дом, позвольте мне сопровождать вас, — проговорил Кэлборн, выходя вперед. За ним по пятам следовал улыбающийся Эденхем. Девушка не представляла, что именно могло его развеселить.
Амелия тяжело вздохнула, вцепившись в голубую шаль, которая, впрочем, была плохой защитой. Принялся накрапывать дождь.
— Она вернется в дом, — произнес Крэнли. — Полагаю, я уже ясно объяснил вам, что леди Амелия станет моей женой. Эта дурацкая шутка, — сухо подчеркнул он, — это варварское соревнование закончено. Дело сделано. Я вынужден настоять, чтобы вы все удалились.
— Это правда, леди Амелия? — спросил Айвстон, тщетно пытающийся перевести дыхание. Его физическая форма сильно проигрывала по сравнению с братом, но он по-прежнему оставался крайне любезным и невероятно вежливым. Почему Крэнли не унаследовал хотя бы половину хороших черт Айвстона? — Вы приняли предложение моего брата?
— Послушайте, милорд! — слишком резко сказала Амелия, но ведь на нее оказывали давление со всех сторон! Особенно с левой, где стоял Крэнли. Девушку всегда раздражало то, насколько остро она ощущала его присутствие, но за эти годы Амелия перестала пытаться игнорировать этого мужчину. — О чем вы говорите? Лорд Крэнли не делал предложения. Он лишь заявлял о своих намерениях, не более того.
Она снова кричала. Это становилось невыносимым. Необходимо взять себя в руки, но рядом с Крэнли это становилось невозможным.
— Так вот как обстоят дела, — протянул Пенрит, подходя ближе. За ним по пятам следовали Даттон и Райтби.
Даттон являлся общепризнанным волокитой, и его ухаживания оскорбляли любую приличную девушку. Поскольку Крэнли то и дело отвлекал Амелию поцелуями, то этот ловелас никогда не производил на нее особого впечатления. Райтби был совсем другим. Он прибегал к тонкому обхождению и всегда носил отлично скроенную одежду. У него были густые каштановые волосы и большие голубые глаза с поволокой. Он славился как великолепный наездник, и по этой причине ее брат его недолюбливал. Хоукс мог с успехом оседлать разве что мягкий диван.
— Любопытно, — проговорил Пенрит своим бархатным голосом, — если у Крэнли нет оснований для такого заявления, то это не вполне… — Слово «благородно» носилось в воздухе, но ни один человек в здравом уме не осмелился бы обвинить его в подобном, если только не собирался встретиться с ним на дуэли.
— Продолжайте… — Крэнли сжал челюсти.
— Зачем? Все и так ясно!
— Что именно, лорд Пенрит? — уточнил Крэнли. — Леди Амелия искала мужа. И нашла его. Этой чести удостоился ваш покорный слуга.
Не успела Амелия открыть рта, чтобы сообщить Крэнли, насколько бесцеремонна его манера выражаться, как Даттон произнес:
— Но ведь есть еще пари.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Неужели? — спросил Даттон. — Возможно ли, что вы не знаете о ставках в книге «Уайтса», которое гласит, что леди Амелия должна…
Ее невероятно заинтересовало, что именно она должна была сделать согласно пари, но в это мгновение Крэнли оборвал тираду лорда мощным ударом в лицо. Тот упал, точнее, осел в грязь и остался там. Ни Пенрит, ни Райтби не помогли ему подняться. Впрочем, вполне вероятно, что он все равно не смог бы стоять на ногах.
— Так вы слышали о пари? — заключил Пенрит, саркастически приподняв одну бровь.
— В книге «Уайтса» их слишком много! — отрезал Крэнли. — В любом случае это неподходящая тема для ушей леди Амелии.
Помимо привычки целовать ее в укромных углах, он также постоянно пытался лишить девушку возможности веселиться.
— Да, — согласился Пенрит, — полагаю, теперь, когда она собирается выйти замуж, принимать решения о том, что ей подобает слышать, будет ее муж.
Просто чудовищно! Она никогда не будет настолько повиноваться своему супругу. Еще чего не хватало!
— Это какое-то недоразумение, — ответила она. — Я не давала согласия выходить замуж за лорда Крэнли. Впрочем, как и ни за кого другого еще.
— Вот как? — Элегантный Эденхем подошел ближе к лестнице дома герцога. — Это звучит обнадеживающе. Можем ли мы укрыться от дождя в вашем доме, леди Амелия? Поскольку Олдрет вернулся, будет уместным сообщить ему о себе. И рассказать кое-что о его дочери.
О Господи!
Амелия никогда еще не стояла так близко к этому известному соблазнителю. Многие женщины старались избегать этого мужчины, учитывая слухи о том, что поддаваться его влиянию небезопасно. Кто знает, что у него на уме!
Он был поразительно хорош собой. Его красота сразу бросалась в глаза. Лорд был высок и строен, обладал блестящими темно-каштановыми волосами и яркими карими глазами, тонко очерченными бровями и самым изящным носом, который девушка когда-либо встречала. Да, устоять против такого мужчины трудно!
— Вы не впустите их, — фыркнул Крэнли. — Ведь я уже сразился с половиной Лондона, только чтобы все эти джентльмены держались подальше отсюда.
— Это дом моего отца, лорд Крэнли, — громко возразила Амелия. Эденхем едва заметно улыбнулся. Она внезапно почувствовала прилив азарта. Ей даже хотелось смеяться, однако девушка надеялась, что сможет удержаться от этого. — Я бы никогда не стала прогонять гостей герцога.
— Черт побери, Эми! — воскликнул Крэнли с нотками раздражения в голосе. — Вы делаете все для того, чтобы помучить меня.
— Неужели? — мило ответила она. — Как приятно слышать это! — Крэнли взглянул на нее так, что ей пришлось зажмуриться. Обычно следующим его действием был поцелуй в каком-нибудь укромном уголке. Оставалось лишь надеяться, что он достаточно быстро найдет такой. — Джентльмены, полагаю, герцог Олдрет будет рад видеть вас.
И прежде чем Крэнли успел ее остановить, Амелия прошла мимо лакеев в дом.
— Похоже, она все-таки решила принять их, — заметила София со своего поста у окна. — Как умно с
