Существуют также духи, покровители деревень и семейств, нечто вроде римских пенат, грубые изображения которых хранятся в домах и выносятся в марае только в торжественные дни.
Храм в Полинезии назывался марае и имел вид прямоугольной ограды с жертвенником посредине.
К жертвеннику вели три или семь ступеней, а храм был окружен священным лесом, как это было в Греции и Риме.
В большие праздники идол Оро, бога творца, ставился на жертвенник, а крутом него изображения низших богов, которые посетители оставляли на все время жертвоприношения. Короли и принцы строили себе отдельные марае.
Персонал храмов состоял из следующих лиц: верховного жреца, второстепенных жрецов, проповедников, певцов, носителей и хранителей идолов, иллюминатов и бесноватых и паретениа, или молодых девушек, на обязанности которых лежало поддерживать священный огонь.
Все эти лица принадлежали к касте ореро-тохунга, жрецов.
Понятно, что первая роль в религиозных торжествах отводилась верховному жрецу.
Он приносил великую жертву и посвящал богам плоды, мясо и рыбу, которые после окончания службы раздавал присутствующим. Он также короновал королей на особом громадном камне, поставленном около жертвенника, назначал торжественные моления, устанавливал праздники и церемонии и пользовался неограниченной властью над всеми марае. В определенное время он собирал весь народ для совершения торжественных очищений, продолжавшихся в течение трех дней; праздник этот оканчивался торжественным шествием всех ореро по горячим углям, и, благодаря милости неба, никто не обжигался.
Подобный же праздник существует еще и теперь в странах Дальнего Востока.
Обязанности простых ореро заключались в том же, но только они не имели права совершать коронований и назначать всеобщих покаяний. Певцы и проповедники должны были обладать сильными легкими и колоссальной памятью. Они являлись живой книгой религии и всевозможных преданий, и обязанностью их было говорить все это перед марае среди толпы верующих, не останавливаясь и не сбиваясь.
Они должны были знать: историю богов, историю создания мира, историю светил, священные заклинания против духов для уничтожения колдовства, различные гимны в честь всех богов, искусство толковать сны и читать по внутренностям жертв, медицину, все, что относится к жертвоприношениям, молитвам и религиозным торжествам, историю королевских фамилий, происходивших от Оро и Гиты и, наконец, военное искусство и мореплавание, которым они обучали молодых принцев.
Все это напоминает обязанности индийских и египетских жрецов.
Затем шли носители идолов, которые должны были смотреть за целостью статуй богов и переносить их когда нужно на жертвенник; прикосновение к богам делало их священными, и было запрещено дотрагиваться как до них самих, так и до их пищи.
Далее следовали аеропо, молодые люди, будущие жрецы. Они убирали храм, помогали простым жрецам и состояли под властью верховного жреца. Помимо этого, они имели еще особую обязанность, которая заключалась в самом их имени — аеропо, ночной бегун. Тайное наблюдение ночью за своим округом и шпионство во время войны были их важнейшей обязанностью.
Занятие это считалось очень почетным и часто исполнялось королевскими сыновьями. Великий Оноа был в молодости аеропо.
Как во всех древних странах — Греции, Египте, Индии, так и в Океании были свои бесноватые и иллюминаты, но они здесь не составляли особых каст.
Когда кто-то из богов желал объявить свою волю, то выбирал какого-нибудь человека, входил в него, и человек проявлял себя чудом. Слух об этом быстро распространялся, и его тело делалось так же священно, как и статуя бога. Он имел право не только входить во все храмы, подниматься на все жертвенники и творить тут невероятные нелепости, но и входить в частные жилища, располагаться за столами, так как его посещение считалось хорошим предзнаменованием и он пользовался полной свободой делать что хочет. Когда бог выходил из тела бесноватого, он снова делался самым заурядным человеком и лишался всех привилегий.
Между иллюминатами наибольшим почетом пользовались
Они подходили вместе с громадной толпой к отвесной скале со скользкой поверхностью, произносили заклинания и брали в каждую руку по острой палочке из огненного дерева, длиной около шести дюймов и толщиной с гусиное перо. Они прижимали острые концы палочек к скале, поднимаясь таким образом наверх без помощи ног; два конца палочек, которыми они по очереди прикасались к скале, были единственными точками соприкосновения с нею. Рассказывают, что они поднимались на такие горы, которые до них были недосягаемы. Среди них встречались и такие, которые обладали даром двойственности, и их в один и тот же день и час видели на разных островах.
Как видно, океанийские жрецы, как и их собратья в других странах, обладали в достаточной мере и ловкостью, и лицемерием.
Несколько раз в году происходили большие официальные церемонии, от участия в которых никто не мог уклониться, даже невзирая на высокое общественное положение. Еще за несколько дней до церемонии о ней объявлялось во всех деревнях. В назначенный день все являлись на место и складывали приносимые дары в
Толпа окружала священную ограду, не входя в нее; мужчины стояли впереди, так как женщины не смели прикасаться к камням марае, и у каждого из них находился взятый из дома идол. Когда все оказывались в сборе, появлялась королевская фамилия, торжественно проходила через почтительно расступившуюся толпу, входила в марае, и глава семейства занимал место около самого жертвенника.
Тогда появлялись жрецы и становились между королем и жертвенником, верховный жрец посередине, а низшие — вокруг него. Хранитель идола приносил статую и ставил перед верховным жрецом, после чего начинались молитвы; если жертва была человеческая, то просили бога удовольствоваться одной и вознаградить принесшего ее. Затем просили его о счастливом исходе предприятия, которое являлось большей частью войной или путешествием.
В том случае, если в жертву приносилось животное, жрецы убивали его у подножия алтаря и затем делали всевозможные предсказания.
Если у станового хребта убитого животного оказывалось какое-нибудь повреждение, если на печени были белые пятна, если уши у животного после смерти держались прямо, то все это было причины к тому, чтобы не начинать войны, под страхом понести поражение, и не предпринимать путешествия — из боязни потерпеть крушение.
В особо важных случаях предсказаниями по внутренностям жертвы, по полету и пению священных птиц занимался верховный жрец.
Человеческая жертва имела главным образом искупительное значение.
Если верховный жрец уведомлял короля, что нужна человеческая жертва, то последний посылал черный камень старейшине выбранного им округа, который намечал жертву и указывал на нее своим людям; несчастного убивали в тот момент, когда он менее всего ожидал этого. Труп клали в корзину из кокосовых листьев и относили в марае.
Однако не все марае могли приносить человеческие жертвы. Правда, можно было на время положить труп в низший марае, посвященный Терва, но затем его обязательно надо было отнести в один из главных марае, посвященных Оро, верховному творцу.
Чем древнее были марае, тем они считались важнее.
Большие марае были подчинены королевскому марае Ороа на священном острове Раиатеа. Они обязаны были периодически отсылать в него трупы и только излишек могли оставлять себе.
Помимо человеческих жертвоприношений, существовал еще один странный обычай, следы которого мы находим и в древней Индии.
Когда умирал какой-нибудь важный вождь или храбрый воин, то их не хоронили, как остальных
