— Спасибо! — с чувством поблагодарила воина. — Огромноепреогромное, вы чудо!
Мужчина вдруг как-то смутился, потом попытался ответить, сглотнул и смущенно улыбаясь, произнес:
— Не стоит благодарности, мама — это святое. Общайтесь, мы отойдем.
И они реально отошли, точнее отлетели — шагов на двадцать. В окружение меня взяли, но на приличном расстоянии.
На вызов ответили. Резко повернувшись к экрану сейра, пытаюсь сосредоточиться на мамином лице.
— Напилась! — резюмировала мамочка.
Ее возглас я оставила без внимания, задав свой собственный вопрос:
— Мама, а почему не весь Иристан такой дерьмовый, а?
— Кирюш?
— Что?! У меня тут культурный шок случился, между прочим! — я резко выдохнула. — Мам, тут все не так паршиво! Я с тетками пообщалась, которые из столицы, получается, что женщины на Иристане и учатся, и работают, и права имеют! И они могут уйти от мужа, и даже имеют содержание… И это только тут, в хассарате папандра все паршивее некуда! Мам, почему ты не сказала?! Ты ничего из этого мне не сказала, мам!
Я была возмущена до крайности… причем всем.
А вот мамочка слушала, скрестив руки на груди и молча ждала пока я успокоюсь. Она так всегда делала. Характер у меня взрывной и мама всегда предпочитала переждать, дать мне выговориться, а уж потом начинала воспитывать. Только на это сейчас времени не было.
— Мам, почему ты не сказала?!
Тяжелый вздох и негромкое:
— Пантеренок, ну как же ты не понимаешь — это для них Иристан другой, а для тебя он всегда будет дерьмовый, Киреныш. Потому что в отличие от тебя, Кир, они просто женщины, и их дети вряд ли будут достаточно сильны, чтобы удержать власть!
— Не поняла, — нет, пить пора бросать однозначно.
— Киран! — мама была явно не в духе. — На Иристане существует единственное неоспоримое право — право воина! Право сильнейшего! Все! Поняла?
— Нннет… — я даже головой помотала.
Еще один раздраженный выдох и не менее раздраженное:
— Власть не передается от отца к сыну, Киран. Власть переходит от сильнейшего к сильнейшему. Ясно?!
— Нннет…
— Твою мать!
— Ты моя мать, — напоминаю на автомате.
— Да я в курсе, что я эта самая мать! — мама нервно растерла лицо руками, а после постаралась объяснить. — К примеру — если умрет твой отец, к кому перейдет власть ты знаешь?
— К старшему сыну, — чувствую себя как на уроке истории.
— Хрена с два! — рявкнула мама. — Власть перейдет к тому, кто бросит вызов остальным и докажет свое право сильнейшего!
— Эээ… — теперь я зависла.
— Что? — а мама совсем не в духе.
— В смысле сыновья сражаются между собой? — предположила я.
Устало покачав головой, мама ответила:
— Нет, Кирюш. Не между собой, любой воин из клана может бросить вызов и если победит, он станет новым хассаром.
Понимаешь?
— Обалдеть…- только и сказала я.
— О, кажется, здравые мысли прорываются сквозь пары алкоголя, — съязвила мама. — Теперь познай следующую аксиому Иристана — сильные дети рождаются от сильных матерей. И именно поэтому взять в жены дочь воина это фактически обеспечить преемственность власти для своей семьи. Все поняла?
Чувствую себя идиоткой недоразвитой, но все равно говорю:
— Нет… не… не очень.
Мама скептически губы поджала, видимо считает про себя до десяти, потом пояснила:
— Ты не просто дочь воина — ты дочь двух воинов, потому как я тоже воин. И потому ты фактически бесценна для любого хассара на Иристане, детка. Но это еще не все, если тот синеглазый и слабый воин явно из правящего клана тебя найдет, то вероятнее всего дорога тебе в дом правителя Аэ. Теперь ты все поняла?!
Я задумчиво посмотрела на закат, почесала нос, который почему-то чесался неимоверно и решилась:
— Мам, тут такое дело… эээ…
— Говори уже.
— Понимаешь, на счет того воина…
У мамы поднялась одна бровь.
— Понимаешь, он как бы не совсем из правящего клана…
За первой бровью, недоуменно поднялась и вторая.
— Он это, — я нервно потерла шею. — Он как бы… главный у них… вот.
У мамы банально открылся рот, она издала какой-то нечленораздельный звук… а затем едва слышно спросила:
— Эран Дард Аэ????
— Эээ, да, — я попыталась невинно улыбнуться.
Мама медленно протянула руку и отключила звук. То, что она ругалась, было и так ясно, она так часто поступала в детстве — стоило мне что-нить вытворить, как мама шла в ванную, включала воду на всю катушку и ругалась пару минут для собственного успокоения. На мне она никогда не срывалась. Никогда не била, даже не шлепала. Никогда не кричала, никогда не ругала. Мне все объяснялось — ласково, спокойно, предельно доступно… И когда мама вот так вот ругалась, это было самое…
— Кира, — она подключилась к связи. — Твою мать, Кира! Атом нестабильный ты что со мной творишь?!
Чувствую себя полной идиоткой.
— Маам, — жалобно протянула я.
— ПОЧЕМУ??? — это был вопль. — Почему, объясни мне?! Почему, Киран! Он что, был там единственный?!
Вспомнила свой поход в Шоданар, тех воинов и вдруг поняла — да, он там был единственный. Для меня…
— Ну, мам, — тяну еще жалобнее.
— Я убью тебя! — прошипела мамочка. — Я тебя сама убью! Вытащу с Иристана, еще не знаю как, но вытащу и убью!
— В объятиях задушишь? — предположила я.
— Твою мать!
Короче это — да. Другого способа жесточайшего убийства мама не знает, она всегда сначала обнимет, а потом зацелует, а потом просто скажет «Забыли».
Мы помолчали, мама явно ругалась, но только губы шевелились, и я ни звука не услышала. А затем мама спросила:
— Так, давай поищем хоть что-то хорошее в ситуации… Ты покинула Шоданар, после он тебя видел? Он знает кто ты? По идее не должен. Никто в здравом уме не может даже помыслить, что дочь хассара пойдет на подобное, так?
И вот как ей теперь про все сказать?
— Эээ…
